Элато. Тропой дерзких (СИ)

− Купи шлем даены войны! - раздался писклявенький требовательный голос, - самого Мардуха!

Ого! Вот это наглость! Я придержал поводья. Передо мной сидел полноватый торговец с красным лицом, держащий в руках рогатый медный шлем, начищенный так, что он блестел и без солнца, которое никак не могло пробиться сквозь плотные тучи.

− Я сейчас этот шлем на тебе проверю! Нахлобучу тебе на голову, а потом разрублю мечом!

− Не надо, господин! - Торговец поспешно положил шлем, показывая руками, чтобы я от него отстал. - Я пошутил!

Пошутил... Вот так... Я тронул поводья, варанис двинулся, а мысли мои пришли к какому-то тупику, к глубокому колодцу. Я уже даже не глазел по сторонам. Сейчас начал понимать, сколько дурят на том же самом колдовстве. Создавая какие-то совершенно не действующие вещи, но продают по большим ценам. Взять хотя бы легенду этого дерева. Сколько ушло людей? Возвращаются? Терзанай утверждает, что нет. А ведь, сколько уже лет прошло?

За воротами та же картина, что и в городе. Только тут за полосой ковров стояло два больших шатра. Касиды с востока, гордые касиды приехали, чтобы продать тут свой товар. Взгляд остановился на лежащих рядами копьях, даже трёхсоставные боевые палицы с шарами на концах. Как ценитель оружия, я не мог не остановиться. Тем более, сделаны эти копья и палицы, называемые у нас шестьями, из чёрного дерева, похожего по весу и крепости на железо. Вспомнилась Элама. Если возьмёт такое копьё, будут одного цвета.

− Купи! Купи! - Лусяе орусия! Купи! − лица их круглые, как тарелки. Глаза большие, в пол лица.

− Да что есть у тебя? Этот хлам и всё? - Я потянул поводья.

− Надо магический товар? - Округлые глаза касида стали проницательны.

−Магический? А что есть?

− Ооо! Есть самостреляющий охонь! Есть меч-рассикатэл!

− Меч не интересует, а вот огонь-самострел покажи! - Я спрыгнул с возчика, поднял забрало.

Касид достал из сумки арбалет. Небольшой, но необычной формы. Там, где ложе, находятся болты. Много болтов...

− Вот! а вот стрелять! - касид протянул три стрелы - зелёную, красную и синюю.

Я присмотрелся. На каждой стреле дымились руны. Вернее, руны были как бы живые, источали свет. Вот это да!

Арбалет к земле, ногу в упорную скобу. Раз! Двумя руками я оттянул тетиву и, вскинув арбалет к поясу, выстрелил в ближайшее дерево. Железная пружина вытолкнула следующую стрелу. А дерево на миг обволокла зелёная световая вспышка. Я сдерживал восхищение - сейчас придётся торговаться. Ещё раз оттянул тетиву, она четко набросилась в паз позади болта.

Выстрел - дерево снова полыхнуло зелёным светом.

− Запирает махию! Селёный! - слова касида лились сладкой патокой.

Я сделал вид, что ни арбалет, ни стрелы меня особо не впечатлили. Сунул его в руки торгашу.

− Нее знааю! Купил бы, наверное, да денег, думаю, не хватит!

− Не мнохо! Не мнохо! Восемдезят!

− Смысла спрашивать, золотом или серебром нет. Тут только золото за такую вещицу.

− Да откуда у меня? - Я махнул рукой и повернулся к варанису. Затем обернулся: − А стрел там сколько у тебя?

− Селёных двасат, синих десят, а красных сорок!

− Красные и синие для чего?

Красный огонь, синие - враг будет растеряться!

Достав оба кошеля, я вздохнул. Эх! Столько золота! Отсчитав пятнадцать монет и положив их в карман, я кинул оба кошеля довольному касиду.

− На, последнее забираешь!

− Не жалей! - кошели исчезли в карманах, будто касид фокусник.

Вскочив в седло, я тронул поводья, да поддал пятками - варанис побежал весело. Из подсумка торчал приклад арбалета и три коротких колчана. А на стрелах, вернее болтах, начертаны живые руны. С таким оружием мне не страшно будет... даже в подземельях норнгов. А скелетам я решил показать восход утренних звёзд. Ну и конечно закат.

Дорога пошла в гору. По сторонам простирались зеленеющие волны пшеницы. Она только поднималась, вбиралась в колосья. За полями поблёскивала река.

Я обернулся. Троица догоняла. Их шипуны резво перебирали лапами. Не сомневаюсь, что они накупили себе оберегов и амулетов. Я бы тоже накупил, если бы не Терзанай. Ладонь легла на седельную сумку, укололась о выпирающие острые рога маленького черепа неизвестного мне существа. Нас трое едет... трое. Со мной ещё Терзанай и Сэлта. Хотел бы я увидеть её в истинном обличье, эту Сэлту.

Кашит и ворон ничем не удивили. Ворон в паучьих доспехах, меч на боку, а в руках, наперевес через седло красовалась страшноватого вида шипастая дубина. Нет, удивил Ворон немного. Не знаю, где он их раскопал, но у него на шлеме развивались цветные птичьи перья. Хорошо, хоть не павлиньи, коротенькие. Кашит в панцирном нагруднике, с клювообразным топором в правой руке, в левой - продолговатый железный щит с изображением львиной головы. Ну ясно, не кошки же... Страдают кашиты от своего кошачьего родства. Стальной шлем с наклонёнными вперёд рогами, смотрится впечатлительно. А вот Элама, черная воительница удивила. Видок у неё конечно воинственный. Металл её доспехов дорогой, из лёгкой, но необычайно прочной шуманской стали восточных касидов. Она светлее любого металла, отдаёт синевой. Не ржавеет, и почти не тупится о другие мечи. Но она неплохо контрастировала с кожей южанки.

На шлеме Эламы, будто гребень, поблёскивает отточенное лезвие, если боднёт, мало не покажется. Да и везде, на налокотниках, наколенниках - острые, поблёскивающие лезвия: в таком железном костюме можно биться без оружия - просто бить локтями, коленями и... бодаться. Алебарда, что она так жадно схватила вчера в оружейке Терзаная, казалась тяжёлой в её руках. Но буду надеяться, что она знала, что делала, выбирая это оружие.

− Молодцы. Быстро догнали, − сказал я, чтобы завязать разговор. Надо хоть познакомиться поближе, на трезвую голову.

− Не больно-то ты убегал, − поравнявшись, Элама улыбнулась. Красивая...

Чистая и умытая. Интересно, если она накрасит щёки буряком, как наши женщины?

− Ладно, это всё хорошо. - Ворон, обогнав нас, вертел головой, разглядывая окрестности. - Как поедем? Через Храмы жрецов Древа? Придётся им тогда платить, чтобы благословили. Иначе проклянут...

− А сколько платить надо? - спросил кашит.

− Эх, Матэс... − язвительно проговорил я. - Зачем тебе деньги? Ты куда едешь-то? Я за тебя заплачу, если что.

− Ты смотри! Благодетель! - кашит вспылил не на шутку. - Сам заплачу!

− Эй! Эй! - А ну-ка тихо! Не хватало ещё между собой порубиться!

− Мне, например, денег не жалко, но дело принципа, − вставила своё слово Элама. - Сколько они гребут, эти Жрецы?

− Да по-разному, сколь дадут, но берут только золото.

− С платой проблем то нет, - сказал я. - Просто надо идти, где лучше.

− Безопасней или комфортней? - Ворон обернулся.

− Безопасней. Не надо искать трудные пути.

Нет, всё-таки с раскачивающимися перьями на голове он смешной, хочет подчеркнуть своё высокое происхождение. В ходячей цирковой труппе, где я провёл сиротское детство, в перьях выходили выступать чародеи-фокусники, вот и сложилось с малых лет у меня впечатление, что все, кто цепляет на голову перья, сродни бродячим артистам. Конечно, они не нищие, но жизнь проживают в дороге. Кто поумней, скряжничал да собирал деньги на жильё, а уйдя из труппы, открывал торговую лавку. Многие же деньги прокутили, а когда уже не могли выступать, из труппы изгонялись. И мало кто из них пристраивался в этом сложном мире на старости лет, никому не нужный. Безысходность и одиночество: просить подати - вот их удел. Но циркачам, привыкшим развлекать публику, милостыню просить проще простого. Актёры...

− У нас три варианта, − вырвал меня из раздумий Ворон. - Идти через Храмы Жрецов можно к Каменным холмам или к брошенному замку Алькрейна. В одном из этих мест придётся заночевать.

− Ворон, ты ведь спрашивал, пойдём ли мы к Храмам Жрецов, − Элама глядела озабоченно. Видно было, что с каждым шагом вараниса к южанке незаметно подкрадывается страх. - Не идти к ним - это третий вариант?