Гамбит (СИ)

Шеф подошел к своему столу и начал что-то писать на листке бумаги. Потом он сложил его самолетиком и, подойдя к окну, бросил. Самолетик полетел подхваченный ветром и вскоре скрылся вдали. Это стало последним "сбрасыванием балласта". Шеф попросил меня сходить за пивом, а сам сел в кресло и закурил. Я вернулся из кухни с двумя бутылками и одним стаканом. Лично я предпочитаю пить пиво прямо из горла. Мы выпили, и каждый постарался расслабиться в своем кресле. День что ни говори, был беспокойным.

— Ну и как нам попасть в ад? — спросил я. — Неужели и это тоже секрет?

— Отчего же. Для того чтобы попасть в ад надо просто умереть.

— А разве тогда вы не попадете в рай. Я-то еще ладно, ничего сверххорошего в жизни не сделал. Мне все равно дорога в чистилище. А вот вы-то наверняка заслуживаете райские кущи.

— Нет. Я заслуживаю Хоры.

— А почему? — удивился я. — Если честно я не знаю ни одного человека совершившего столько хороших поступков, сколько вы. Да хоть сегодняшний день возьмите.

— Я действительно сделал много добра. Но перед тем как я встал на этот путь я заслуживал Дума.

Я открыл рот от удивления. С моим шефом действительно не соскучишься. Дум — это седьмой круг ада. Самый страшный если верить всему тому, что я про него слышал и читал. Туда попадают только самые отъявленные мерзавцы. Из тамошних заключенных можно привести хотя бы Иуду или Гитлера. Что же такое сделал шеф, что удостоился такой чести? Впрочем, спрашивать его было бессмысленно. Все равно не скажет. Хотя то, что он поднялся до Хоры тоже о многом говорит. И вообще точно, о том куда попадет твоя суть после смерти сказать нельзя. А вот и очередной повод для небольшой лекции. По мнению колдунов в человеке живет не душа, а суть. Хотя и нельзя сказать, что она находится внутри тела. Суть тоже очень сложное понятие. Оно вбирает в себя, и понятие души, и тела и моральной составляющей человека. Очень сложное понятие, одно из тех, что можно продемонстрировать только на примере. Но так как в скором времени нам предстоит спуститься в ад, я думаю, что наглядных примеров будет достаточно.

— Но надеюсь, что умирать мы все же не будем? — осторожно осведомился я

— Придется. Это единственный способ добраться до мира мертвых.

— Ну хорошо. Но как потом ожить?

— Никак. До конца своих дней тебе придется оставаться частично мертвым.

Я опять слегка офонарел. Шеф, похоже, поставил задачу добить меня сегодня.

— Но в этом нет ничего страшного. — продолжил он. — Иногда это даже бывает полезно. Так ты сможешь лучше понять саму смерть.

— А зачем ее понимать. Все умирают, а потом суть уходит на другой план, или остается на нашем, но уже в другом состоянии. Разве не так?

— Смерть не так проста, как тебе представляется. Сама смерть я имею в виду.

— И что же тогда это такое?

— Для каждого разное. Но и суть может умереть. Хотя тогда она как ты правильно сказал, переходит в другое состояние. Смерть это сила, заставляющая все заканчиваться. Так что весь замысел можно назвать смертью, а не жизнью. Все мы не живем, а умираем. А иногда смерть может даже воплотиться в чем-то или в ком-то.

— Это философские бредни или реальное понятие?

— Когда уже ты поймешь что все в жизни связано. — устало сказал шеф. — На каком-то уровне и физика, и философия, и математика, и химия, и даже бредни сумасшедшего объединяются в одно. Или даже не объединяются, а скорее разъединяются.

— И это одно вероятности, да-да, я знаю…

— Нет. Это свершившееся. Это универсальная частица называется событием. А вероятность стоит одновременно и под ним и над ним. А правильнее всего сказать, что перед ним. Но элементарная частица не может быть вероятной. Она уже есть. Хотя точно сказать, что является первичным идея или материя нельзя. Вероятности могут связать все в этой жизни и поэтому их можно назвать первичными. Но без случая они не могут быть, и поэтому и их можно назвать вторичным. Все это очень сложно и запутанно. И это делает различие между колдунами и религией. Мы считаем, что вероятности сильнее, а они что случившееся. Хотя конечно пользуемся мы разными терминами.

— Ну, все, теперь я полностью запутался. Так все что вы говорили мне про то, что элементарная частица это вероятность неправда?

— Почему же. Я лично считаю что, правда. Но ведь я колдун. А вот что окажется правдой для тебя решать только тебе. Считай что ты уже дорос до того чтобы иметь свое собственное мнение по этому вопросу.

— И что от этого в моей жизни изменится?

— Пока ничего. Просто считай, что ты перешел в последний этап своего ученичества. А сколько он продлится решать тебе.

Я крепко задумался, но ненадолго. Не такая я натура чтобы думать над чем-то долго и упорно. Я всегда руководствовался в жизни принципом — делай что должен, и будь что будет. И поэтому я прекратил напрасно волноваться и обратился к шефу:

— А на практике как будет происходить наше умирание? Что предстоит перерезать друг дружке глотки?

— Мне очень нравится твое настроение. И мне очень не хочется его портить, но придется. — как-то по плохому оскалился мой работодатель. — Видишь ли Иван, мне не надо умирать чтобы попасть в ад, я там уже был. Так что я и сейчас частично мертв. Мне надо просто усыпить в себе жизнь и все. А вот ты так не можешь. И поэтому тебе придется умирать в одиночестве.

— Мне уже страшно. — я попытался улыбнуться но вышло не очень, и шеф наверняка все прекрасно понял.

— И это правильно. — продолжал скалится шеф. — Потому что это очень сложно не умереть до конца, но в то же время полностью. Умереть сутью, но выжить телом.

— Но надеюсь, вы мне все объясните. Вряд ли у меня получится в одиночку.

— Конечно объясню.

— И когда мы начнем?

— Сегодня ночью. Если у тебя нет никаких планов?

— Ну, я вообще-то хотел позвонить тем двум леди, которых мы сегодня спасли, и устроить оргию с обоими сразу. Потом напиться в стельку, спрыгнуть на парашюте с Эйфелевой Башни…

— Все это можно сделать, но это только повредит в нашем мероприятии. — совершенно серьезно сказал шеф. — Тебе предстоит умереть, и жизненные удовольствия только помешают тебе. То, что ты будешь помнить, как прекрасна жизнь, помешает тебе стать мертвым. В процессе умирания надо будет отказаться от всех жизненных пристрастий и всего прочего присущего жизни. Но подробнее я расскажу тебе, когда мы приедем на место.

— А куда мы поедим?

— Пока не знаю. Но сейчас посмотрю.

Он откинулся в кресле и закрыл глаза. Сейчас он своим Знанием очевидно обшаривал весь Нью-Йорк в поисках того что ему нужно. Это продолжалось минут пять, и он выдал информацию.

— Хорошая новость, я нашел нужное нам место. К полуночи нужно быть там.

— А что надо брать в дорогу?

— Какой прагматичный подход. Мне нравится. Надо взять и теплую одежду и летнюю.

Я не стал расспрашивать дальше и просто пошел собираться. К моему удивлению шеф тоже пошел паковать чемоданы. Хотя в обычных условиях он всегда обходится простым костюмом. Такие мелочи как погода его не волнуют, потому что он умеет ее менять.

К одиннадцати мы встретились внизу с двумя чемоданами. Шеф потребовал, чтобы я показал ему что взял и, проинспектировав мой гардероб, сказал, чтобы я поднялся наверх и захватил еще один свитер и перчатки. Когда я спустился во второй раз, то увидел что шеф стоит с двумя фляжками. Он протянул мне одну и сказал что там коньяк, и он может нам понадобиться. Я засунул свою в карман, и мы пошли к машине.

На этот раз за руль сел шеф. Машину он тоже водил лучше всех. Он еще меньше следовал правилам, чем я, но при этом ездил раза в два быстрее. Когда я в первый раз сел с ним в машину, то мне все время хотелось заорать, чтобы он был внимательнее и сбавил скорость. Стрелка спидометра никогда не опускалась у него ниже сотни километров в час. Но потом я привык и начал получать истинное наслаждение от такой езды. Правда, шеф редко садился за руль, так что испытывать такое я мог не часто.