Зеленый Всадник

— Она сливается с обивкой дивана, — согласилась мисс Мирта.

Для Кариган комната стала тусклой, вся мебель и даже огонь стали серыми. Кроме сестер Флорес. Их глаза остались такими, как были — синими, как голубика, — и вокруг них оставался свет и цвет, как вокруг той дороги, что привела ее в поместье Семь Труб. Интересно почему? Серость мира давила на девушку, и она, как и тогда, пожелала стать видимой.

— Мы многое узнали, — сообщила мисс Мирта.

— Дитя, твоя брошь не слишком-то сильна, как мы и пред полагали. Она дарует возможность делаться прозрачным, точнее говоря, сливаться с окружением. Здесь, в гостиной, она не очень хорошо сработала, потому что через окно падает солнечный свет. Но в темном лесу, в дожде и тумане, она помогла тебе.

Кариган кивнула, чувствуя, как заныл висок. Может быть, ужасная погода и сыграла ей на руку в столкновении с Иммерезом.

— Также я вижу, что этот предмет отнимает энергию у использующего его. Это частый недостаток магических вещиц и даже внутренней силы. Колдовство имеет свою цену, и к тому же оно не всегда оправдывается.

Кариган заложила за ухо прядку волос. Брошь уже оправдала себя. Страшно подумать, что случилось бы, не сумей она воспользоваться ею при столкновении с Иммерезом.

— Я так и не поняла, как эта брошь… как магия работает.

Мисс Мирта налила еще чашку чая, чтобы помочь гостье «восстановиться». Дымящаяся жидкость помогла уняться головной боли.

— Сейчас мы пытались объяснить тебе, — проговорила одна из хозяек. — По крайней мере то немногое, чему учил нас отец. Хотя на самом деле сделать это невозможно.

— Она существует, как весной распускаются цветы, — сказала другая.

— Как приливы и отливы.

— Как волны…

— И мерцающие звезды в ночи.

— Видишь, дитя мое, — завершила мисс Мирика, — магия просто есть. В мире ее очень много. Точнее, было много перед Долгой войной и недолго после. Теперь же остались лишь осколки былых знаний.

Мисс Мирта чинно сложила руки на коленях.

— Дитя, мы полагали по твоей внешности, что ты посвященный Зеленый Всадник. Магия приняла тебя, а посланниками порой становятся и совсем молодые. Только Зеленые Всадники и маги могли распознать эту брошь. Для обыкновенного человека она выглядела бы совсем иначе, чем для тебя. Может быть, как дешевая пряжка или как вообще ничто. Таким образом можно отличить фальшивых Зеленых Всадников от подлинных.

— Не понимаю. — Кариган с первого мгновения видела брошь как крылатую лошадь. И понимала, что она из чистого золота — какая купеческая дочь не распознает его? Но удивляться этому ей и не приходило в голову. Мисс Мирика добавила меда девушке в чай.

— Брошь приняла тебя. Она не позволила бы носить ее, не приняв тебя за Зеленого Всадника.

— Но это просто металл, — поразилась Кариган. «К тому же и я — не Зеленый Всадник!»

— Да, с наложенными на него странными заклинаниями. Я не знаю, почему брошь приняла тебя за Зеленого Всадника. Должно быть, под влиянием ситуации, когда юный Коблбей передал тебе свою миссию. — Мисс Мирика постучала ложечкой по чашке. — К счастью, брошь сочла тебя достойной.

«Или к несчастью». В данный момент девушка не чувствовала себя достойной ничего, и от таких разговоров только голова шла кругом.

— У меня очень много вопросов…

Мисс Мирика ласково похлопала Кариган по колену.

— Мы понимаем, дитя. Ты бежала из Селиума, оказавшись в неприятной ситуации, а теперь твою жизнь усложнил мертвый вестник с невыполненной миссией. Я знаю, что мы с сестрой сказали немало странного, но мы пытаемся помочь. Нам случалось встречаться с Зелеными Всадниками — друзьями отца, — которые рассказали ему все, что знали о магии. Это одни из самых лучших людей на свете.

Спору нет, сестры сказали много невероятного! Призраки? Она не видит ни одного. Магия? Пальцы девушки сомкнулись вокруг золотой броши. Ей захотелось швырнуть ее в огонь вместе с посланием Ф'риана Коблбея. Почему она согласилась на такое? «Наверное, я была не в себе… помешалась».

Может быть, оставить послание у сестер и снять с себя ответственность? Неожиданно брошь в руке накалилась, и Кариган уронила ее на пол, принимаясь дуть на обожженную ладонь.

— Что случилось, милая? — спросила мисс Мирика.

— Она обожгла меня! Я подумала, как бы избавиться от нее, и она обожгла меня!

— У магических предметов часто есть собственное мнение по различным поводам. И когда они приняли некое решение, его уже не изменишь.

Кариган застонала. Как может у неодушевленной вещи быть собственное мнение? Она осторожно взяла брошь. Та была холодной и неподвижной, как всегда. Только ноющая ладонь доказывала, что магическая штучка только что обожгла хозяйку. Неужели несчастная беглянка позволит управлять своей жизнью коню, призраку и броши?

— Бедняжка, — сказала мисс Мирика. — Тебе бы вести сейчас простую жизнь ухаживаний и влюбленностей, как всем девочкам твоего возраста. Но я вижу в тебе слишком много огня для такой жизни. Твой путь будет полон необыкновенных приключений и опасностей.

— Никогда не забывай, что ты наделена свободной волей. Свободная воля — это все. Ты можешь отказаться от своей миссии. Главное слово — выбор. Если ты несешь послание против воли, можно считать миссию проваленной. Понимаешь?

Кариган кивнула. Она согласилась нести послание. Даже Ф'риан Коблбей предоставил ей выбор. Поверить, что ее заставили нести письмо против воли, — то же самое, что признать поражение еще до начала миссии.

Библиотека профессора Флореса

Чтобы занять Кариган до ужина, мисс Мирта проводила ее в отцовскую библиотеку. Полки на каждой стене от пола до потолка заполняли книги с ярко-желтыми, красными, темно-синими и зелеными корешками. Старые тома в однотонных кожаных переплетах выделялись среди пестроты новых. В последних лучах дневного света мерцали золотые и серебряные надписи.

Будь Кариган ученым, она бы сочла, что попала в рай. Такому собранию позавидовал бы сам декан Гейер. При мысли о декане девушка поморщилась.

Из эркера открывался вид на сад возле дома, где за растениями присматривала статуя Мэйрин Садовницы в своем немолодом обличье. Туда-сюда сновали шустрые воробьи и синицы, клюя зерна с ее ладони. Мэйрин была особенно популярна на побережье, поскольку, по легенде, некогда жила на одном из островов Северного архипелага. Тамошний народ считал ее праматерью всего сущего, а континентальные жители — всего лишь морской колдуньей, которая приносит удачу садовникам. По поверью, она помогала людям поддерживать естественное равновесие на небольшом участке земли, да и зиме сменяться летом.

Статую богини ставили в садах, чтобы в них лучше родились фрукты и овощи, ярче и пышнее распускались цветы. Любисток, дельфиниум, окопник и прочее росли под ее благим взглядом, а у ног цвели фиалки и васильки. Неподалеку раскинулся огород, на котором ростки тянулись к солнцу, раскрывались листья, суля дары, только начинающие зреть в земле.

В эркере на треноге стоял медный телескоп, нацеленный в небо. Дорогая вещь даже для такого богатого человека, как отец Кариган. Один лишь объектив стоил, пожалуй, как две полные баржи лучшего шелка.

В аккуратно сложенном очаге горел огонь, бросая на стены уютные отсветы. В целом библиотека оказалась очень приятным местом.

Внимание девушки привлекла коллекция прелюбопытных предметов, разложенная на столе красного дерева в центре комнаты. Рядом с черепом неизвестного существа стояла астролябия. В свете камина переливалась прекрасная арфа, украшенная изумрудами, сапфирами, гранатами, рубинами, турмалинами. Были там и другие вещи — моржовый клык с вырезанным на нем моряком и прекрасной дамой, кусок оплавленного стекловидного камня неизвестного происхождения. Ржавый кинжал с полированной перламутровой рукоятью, золотая монета с отпечатками зубов… есть чем занять любопытный взор.

Особенно восхитил Кариган маленький корабль в бутылке. Его качало бурное море, и квадратные паруса наполняло свежим ветром. Крохотные фигурки бегали по палубе, карабкались по снастям. Корабль проплыл через легкий туман. Вода немного успокоилась, и паруса обвисли.