Апокалипсис коллайдера (СИ)

- Антон, посмотри в направлении города.

- Что там? – Бравый заставил сознание переключиться, для скорби бу-дет еще время.

- Не видишь?

- Между нами лес.

- Ах, да. Скажи Боре, пусть включит вторую камеру, и все время снимает небо в направлении города, сами все увидите, скоро.

Антон окликнул электронщика, передал ему просьбу старшего лейте-нанта, затем спросил в микрофон рации:

- У тебя же была камера.

- Да мы снимаем, хочу, что б две записи было, что б наверняка повери-ли.

- Да, что там? – Не сдержался Бравый, весьма заинтригованный.

- Смотри….

Над кромкой загораживающего обзор города леса, появился горб, по-степенно увеличивающийся в высоту и длину. Поднявшись выше, серый объ-ект неподвижно завис, словно давая людям получше себя рассмотреть. Плав-ный обвод длинного эллипса просматривался четко. Серая матовая поверх-ность, равномерно окрашенная по всей длине, без бликов и теней, создавала впечатление плоского предмета. Этакий приклеенный к небу кусок картона, в тоже время что-то подсказывало: объект имеет объемную структуру. Нависев-шись вдосталь, неизвестный летательный аппарат плавно ушел вверх, раство-рившись в ярко-голубом небе.

Раздавшийся по соседству писк, переключил на себя внимание разгля-дывающих опустевший небосклон людей.

- Фиксирую формирование перехода. – Пояснил Боря сигнал датчика.

Глава X «Цена спасения»

Ожидание затягивалось. С тех пор, как Илья ушел на поиски канала, прошло три миграции, то есть полтора местных года, надежды не живут так долго…, или живут? Андрей прислушался к тому, что говорило ему сердце…, возможно, где-то там, в глубине, он все еще цеплялся за прогоняемую безжало-стным рассудком мысль о возвращении Ильи в составе спасательного отряда. Однако остервенелый и огрубевший рассудок, не желал признавать такой воз-можности, говоря о несбыточности детских фантазий. Тогда Андрей начинал внутренний спор, убеждая себя, что на тот момент уже не был ребенком, и что дал четко определенное обещание дождаться Илью здесь, что такой человек, как Илья не может обмануть и вообще нельзя быть таким пессимистом, и тут же рушил возводимые надежды, признавая их конструкцию абсурдно иллю-зорной. Случиться с бойцом могло что угодно…, пропал в местных джунглях, вернулся в исходную реальность и был арестован и замучен жестокими экспе-риментами, да мало что еще…. В этом случае начиналось учащенно биться сердце, не признавая дурного исхода. Это была вера…, вера в приход спасатель-ной группы, вот, что мешало холодному рассудку развеять теплящийся огонек надежды раз и навсегда….

И Андрей оставался здесь, в пределах землянки, никогда не отлучаясь слишком надолго и далеко, а отлучаясь, оставлял на прокопченном земляном полу нацарапанную надпись, что все еще жив и вернется в ближайшее время. Оставался после нелепой смерти Власа, две миграции назад, всего через полго-да после ухода Ильи и сразу после периода дождей. Ослабленный перенесенной лихорадкой, мужчина не удержался на склизком раскисшем берегу и, размахивая руками, съехал в воду….

Ни Андрей, ни Влад не поспели тогда на выручку…, водяные оказались намного проворнее, и это не мудрено – вода их стихия. Вдвоем, они долго стояли над окрашенной в красный цвет водой образовавшейся после дождей заводи, отказываясь верить в произошедшее….

Потом они часто обсуждали возможность присоединиться к деревен-ским, но всякий раз, Влад наотрез отказывался идти к убийцам своей матери. К тому времени Андрей уже научил Влада основам грамоты, и общаться с ним стало проще…, Андрей говорил, Влад чиркал колышком на полу…. Казалось, это было так давно….

Недавно Влада не стало…. Случилось это – этой весной, когда основные потоки цераподов прошли и в лесу появлялись редкие одиночные экземпляры отставших, как правило, больных, раненых и ослабленных. Они не боялись этих одиночек…. Два полуголых дикаря в примитивных одеяниях из листьев вьюнов с длинными кольями в руках придумали себе развлечение в виде охоты на одиночек…. Пацаны! Дети! Решили, что уже достаточно крепкие, сильные, выносливые и ловкие, чтобы забить отставшего от стада одиночку. Зачем? Мясо цераподов не годилось к употреблению в пищу из-за высокого содержания аммиака, причину, обусловившую эту физиологическую особенность ящеров, Андрей понять не мог, но это его и не заботило особо. А в тот день и подавно. Им обоим нужна была разрядка после длительных игр в прятки во время миграции. Тело требовало движения, да и разум изнывал от скуки, устав мусолить одни и те же темы бесконечных бесед, более походивших на монолог, ведь говорил только Андрей, следовательно, и рассказывать приходилось по большей части ему. Ничего более интересного в голову не приходило. Они детально, как им на тот момент казалось, продумали и обсудили план затеи и, подначивая друг друга фантазиями на тему: кто первый загонит свой кол в глаз ящера и каким образом он это сделает – принялись ждать.

Через два дня, заслышав неподалеку от землянки характерный рев, они, не сговариваясь, вскочили и, схватив самодельные копья, выскочили наружу и понеслись на голос ящера…. Дальше все вспоминалось словно в дыму. Ящер оказался не больным и ослабленным экземпляром, как предполагалось. Это был лорд, так они называли про себя огромных, с четырехэтажный дом, цераподов, обычно шествующих во главе миграционного потока и никогда не объявляющиеся на тропе позади основных групп. Этих действительно стоило опасаться…. С хорошим зрением, отличным обонянием и огромным телом с превосходными маневренными и скоростными характеристиками, лорды не могли служить объектом охоты двух одичавших людей. Однако, охота состоялась….  Первый и последний раз…. Правда с иным, не запланированным раскладом…, люди – жертва, церапод – охотник, в принципе, как и положено, но так обидно!

Не помогли Владу его беличьи способности…, не спасли густые ветви нижнего уровня…, а может, он специально привлек внимание ящера, чтобы дать возможность Андрею уйти…, и такой вариант не мог быть исключен. Только один момент той охоты запомнил Андрей слишком ярко…, момент, ко-гда крик заглушил хруст сминаемых огромными челюстями человеческих кос-тей и так же внезапно оборвался….

Пелена слез вновь заволокла взор…, все случилось слишком недавно и рана, от потери единственного живущего рядом человека, еще не начала зарастать, залечиваемая циничным доктором «Время».

Он опять лежал на своей циновке, поддавшись апатии, бесцельно уста-вившись в потолок и стараясь возродить в воспоминаниях светлые моменты жизни. Он почти не помнил детство, все более смутно припоминал отдельные фрагменты юности, подробнее всего остального восстанавливал картины со-вместных с Глебом приключений, развивая их в воображении и представляя, что было бы, если бы все пошло по-другому. Вспоминал Лешку и Илью, стара-тельно представляя в воображении их черты. И конечно мечтал вернуть Влада, ставшего близким другом, а в последнее время и вовсе единственным человеком, с которым он мог общаться.

Вынужденное одиночество просто доканывало, убивало, третировало и становилось невыносимым. Он никогда не причислял себя к людям, способным пойти на добровольное отшельничество. С каждым новым периодом бодрствования, Андрей все чаще и чаще думал о деревне людей, которую он никогда не видел, но хорошо помнил рассказ Ильи и более поздние пояснения Власа. И чем дальше, тем сложнее становилось почти затухшему огоньку веры утихомиривать клокочущий рассудок, требующий прекращения этого бессмысленного одиночества.