Космическая чума

сли текли чересчур драматично. Я обсасывал последнее сообщение. Когда я обдумывал его снова, оно казалось мне все более вероятным. Я попался в ловушку, и Катарина приехала сюда как заложник моего примерного поведения. Она бежала из убежища или тихо покинула его. Видно, Фелпс проследил, чтобы Катарине дали знать обо мне. Важно то, что Катарина оказалась здесь, чтобы сохранить мне жизнь.

Я продолжал обдумывать положение.

Вдруг стремительно вошла Катарина и увидела, что делает сестра Фарроу.

– Я сама собираюсь сделать это, – сказала она.

Фарроу выпрямилась, отрываясь от работы.

– Простите, – сказала она холодно. – Я не знала. Обычно это моя работа. Ведь это довольно тонкая операция. – В голосе Фарроу послышался холод профессионального отпора. Дерзкая белая шляпка с золотой булавкой смотрела сверху вниз на серую униформу без каких-либо украшений. Катарина почувствовала себя несколько неуютно, но потом, очевидно, справилась с собой.

– Видите ли, мистер Корнелл – мой жених, – неудачно отпарировала она.

Фарроу набросилась еще яростнее:

– Мне известно об этом. Тем более, не стоит забывать, что дипломированные медики не лечат близких по этическим соображениям.

Катарину словно ударили.

– Я уверена, что доктор Торндайк не доверил бы мне ухаживать за ним, если это так, – ответила она.

– Возможно, доктор Торндайк не учел, что мистера Корнелла нужно готовить для Лечебного Отделения. Или, – добавила она лукаво, – может, вы возьметесь подготовить пациента к основному курсу лечения?

– К основному курсу? По-моему, доктор Торндайк не имел в виду ничего подобного.

– Пожалуйста, – сказала Фарроу. Ее голос был непреклонен. – Как сестра, я должна придерживаться указания врачей. Я выполняю приказ.

Это был хороший удар. Катарине практически выговаривалось, что она, как простая санитарка, имеет еще меньше прав. Катарина попыталась ответить, но передумала. Вместо этого она нагнулась и взглянула на меня. Потом вытерла мой лоб.

– О, Стив! – вздохнула она. – Так тебя подготавливают к лечению! Благодаря мне, Стив. Пусть оно будет не слишком тяжелым!

Я слабо улыбнулся и посмотрел ей в глаза – нежные и теплые. Ее губы были полными и красными, а нижняя губа слегка блестела на солнце.

Как бы я целовал эти сладкие губы, как бы держал в руках ее лицо! Не так просто грезить и лежать здесь.

Она отпрянула, и ее лицо резко изменилось, явив из-под маски нежной заботы суровую расчетливость. Я чуть было не поскользнулся на последнем отрезке своих умствований и не провалил все дело.

Катарина выпрямилась и направилась к двери. Сделав один шаг, она рухнула, как мокрое полотенце.

Над ее неподвижным телом я увидел сестру Фарроу. Она хладнокровно всадила вторую дозу в основание шеи Катарины, чуть ниже ключицы.

– Это, – сказала коротко Фарроу, – свалит ее на неделю. Из меня получился бы настоящий убийца.

– Что?

– Одевайтесь! – оборвала она меня. – На улице холодно.

Фарроу швырнула мою одежду, и я принялся одеваться. Между тем,