Ученик воина

ручаюсь, мы не пропустили… – он вскочил на ноги, тут же попав под прицел нейробластера Ботари. От разочарования его голос срывался на визг: – Ты же контрабандист, черт побери! Я так ошибиться не мог. Что это вообще за корабль? Кому он нужен? Какого черта вы везли контрабандой?

Майлз холодно усмехнулся. – Военных советников.

Просто воочию Майлз увидел в произнесенных им словах тот крючок, на который он подцепил капитана наемников и его лейтенанта. А теперь надо потянуть за леску.

Майлз с удовольствием начал инспекцию прямо с лазарета, поскольку чувствовал здесь твердую почву под ногами. Находящаяся на прицеле нейробластера медтехник предъявила свою штатную опись препаратов и принялась под пристальным взглядом Майлза выворачивать содержимое шкафов. Ведомый уверенным инстинктом, Майлз в первую очередь сосредоточился на тех препаратах, которыми можно было злоупотреблять как наркотиками, и обнаружил несколько весьма неудобных расхождений в их количестве.

Затем – оборудование. Майлзу не терпелось добраться до криогенной камеры, но он чувствовал, что эффекта ради стоит ее отложить на конец представления. Неисправностей здесь и так хватало. Несколько наиболее ядовитых оборотов из дедовского лексикона, подходящим образом отредактированных, заставили медтехника побелеть, как мел, к тому моменту, когда они подошли к критической точке.

– Ну, и как давно эта камера неисправна, медтехник?

– Полгода, – пробормотала она. – Инженер-ремонтник все говорил, что за нее возьмется… – добавила она, защищаясь, в ответ на сердитый взгляд и удивленно приподнятые брови Майлза.

– И вам ни разу не приходило голову его поторопить? Или, что правильнее, потребовать этого от ваших вышестоящих офицеров?

– Казалось, что у нас куча времени. Мы ведь не пользовались…

– И за эти шесть месяцев ваш капитан ни разу не проводил внутреннюю проверку?

– Нет, сэр.

Майлз окинул Осона с Торном пристальным взглядом – словно ледяной водой окатил – а потом специально позволил своим глазам задержаться лежащем под простыней мертвом теле. – А вашему капитан-пилоту времени не хватило.

– Как он погиб? – резко спросил Торн – словно сделал выпад клинком.

Майлз парировал эту реплику намеренным непониманием. – Храбро. Как солдат. – «Ужасно, как принесенное в жертву животное», мысленно поправил он. Необходимо, чтобы они об этом не догадывались. Но внезапно он добавил. – Мне жаль. Он был достоин лучшего.

Пораженная медтехник смотрела на Торна. Тот мягко произнес: – В любом случае криокамера ничего не сделает, если получить в голову заряд нейробластера, Кела.

– Но у очередных пострадавших, – вставил Майлз – могут оказаться и какие-то другие ранения. – Отлично, этот чересчур наблюдательный лейтенант вывел свою собственную теорию того, что случилось с пилотом и отчего он погиб, не видя отметок у него на теле. Майлз испытал крайнее облегчение, и не в последнюю очередь потому, что это избавляло его от необходимости подло возлагать на медтехника ответственность за то, в