Падающий факел

е этого, так как необходимо было немного обождать, Хармон напомнил себе о свадебной церемонии, которая должна состояться в банкетном зале отеля на следующей неделе. В течение нескольких минут он начерно набрасывал подходящее для такого случая меню, призвав на помощь свои знания в тонком вопросе соотношения вкусовых и калорийных качеств блюд в их следовании друг за другом, сделав также пометку о необходимости проконсультироваться с главным виночерпием отеля перед принятием окончательного решения.

2

Он вел машину не торопясь, медленно следуя улицами Чиерон-Сити и постепенно приближаясь к дому, в котором проживал президент Вайерман. Время от времени бросал взгляд на блекло-голубое небо, по которому одновременно катились желтоватое солнце и туманно-прозрачная маленькая луна. Зрелище это никогда не казалось ему скучным и обычным, по причинам, изменяющимся с каждым годом жизни на этой планете. Поначалу он объяснял себе интерес к небу привлекательностью новизны и частенько ловил себя на том, что взирает вверх буквально вытаращив глаза, вроде той деревенщины с тьмутараканской фермы, который первый раз в жизни увидел перед собой высокий каменный дом. Ощущение новизны ушло примерно тогда же, когда он был принят в отель на ночную смену – неуклюжий сорокалетний мужчина отнюдь не уверенный в себе, начал выполнять работу молодого парня и нередко, силясь продраться сквозь неодолимый местный акцент, исказивший здесь язык до невыносимости, чувствовал себя настоящим болваном. В те дни он бывал рад, когда замечал на горизонте полоску рассвета.

Сейчас же, неторопливо колеся по узким улочкам, он размышлял о том, как далеко от голубого неба Чиерона находится Земля и Солнечная система – о том, какое поистине невообразимое расстояние разделяет эти миры.

Четыре века назад Чиерон являлся первым форпостом землян в их освоении звезд – первым, и как то вышло, до сей поры единственным. За четыре сотни лет срок перелета сократился от десяти лет до четырех, приблизившись к эйнштейновому пределу скорости перемещения через три измерения, и это было максимумом того, что Земле удалось добиться. Они только-только начали первые испытания ультрадрайва, когда грянуло Вторжение. Люди получили ультрадрайв, но Солнечную систему это не спасло. Земля прочно перешла в руки пришельцев. В фокусе внимания расы людей оказался Центавр, в то время как родная планета превратилась в подобие Римской империи, став полузабытым далеким эпизодом на задворках быстро расширяющей границы цивилизации.

В конце концов, с пришельцами или без, ситуация все равно была бы похожей. Молодые земные колонии, назвав себя Объединенной Центаврианской системой, быстро забыли об отчем мире и бодро двинулись вперед семимильными шагами, не только освоив планетную систему своей звезды, но и насадив собственные колонии и наладив связи с чужеродными разумными расами, находящимися далеко за пределами земной досягаемости, превратившись в колосса, по которому, через родительский труп, не отваживались нанести удар даже