Корпорация Дар (СИ)

Здесь лапы у елей дрожат навесу,

Здесь птицы щебечут тревожно,

Живёшь в заколдованном диком лесу,

Откуда уйти невозможно.

Пусть черёмухи сохнут бельём на ветру,

Пусть дождём опадают сирени,

Всё равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.

Твой мир колдунами на тысячи лет

Укрыт от меня и от света,

И думаешь ты, что прекраснее нет,

Чем лес заколдованный этот.

Пусть на листьях не будет росы поутру,

Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,

Всё равно я отсюда тебя заберу

В светлый терем с балконом на море.

В какой день недели, в котором часу

Ты выйдешь ко мне осторожно,

Когда я тебя на руках унесу

Туда, где найти невозможно.

Украду, если кража тебе по душе,

Зря ли я столько сил разбазарил,

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял.

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял.

Тиша обняла меня и поцеловала, на ее щеке не блестела слеза, но какая-то вселенская спокойная радость замерла на ее лице.

Минуту все молчали, каждый был погружен в свои мысли. Делорн вскинул взгляд на Лариторию, и с улыбкой сказал,

- Ну вот Лари, ты и услышала что такое вселенская гармония.

Мы еще долго общались, рассказывали разные истории. Я рассказывал свой взгляд на их общество, рассказал где мы успели побывать, и что увидеть. Меня очень сильно впечатлило их отношение к рождению и воспитанию детей.

- Я не всегда видел рядом с малышами матерей и отцов и меня это удивило, но мне Тиша рассказала о механизме воспитания и взросления?

-Хорошее наблюдение. - Сказал Делорн, - Ребенок с рождения обладает аурой, но до, как вы его называете переходного возраста, он не всегда способен ее наращивать. Он с рождения прикрепляется к ауре любого взрослого, по сути, являясь энергетическим вампиром. Поэтому любой ребенок, или детеныш любого животного принимается в семью, стаю. Любая наполненная материнской энергией женщина, самка, энергетически притягивается к малышу, создавая на период взросления, единое целое. Далеко не все матери и отцы, способны поддержать ребенка хорошей энергетикой, а она ему необходима больше чем материнское молоко. Второй аспект, возраст. Самое лучшее время для родов это примерно как у Тиши, но она не способна, или я так скажу, у нее недостаточно опыта для воспитания ребенка. А ребенку это необходимо с нуля. Поэтому наше общество воспитывает малышей достаточно опытными и энергетически сильными воспитателями. И еще, очень важно! Мы с нуля помогаем найти, распознать их призвание, ту цель, с которой они пришли в этот мир.

-И до какого возраста осуществляется такой поиск?

-До окончания переходного возраста, то есть до того момента когда ребенок станет настолько силен, что бы научится самостоятельно восполнять энергетический запас ауры и сможет самостоятельно заниматься поиском пути, мастерства, цели. Даже, при нашем подходе к обучению восполнения ауры, амплитуда возраста переходного периода очень высока. Приблизительно от пяти лет, до тридцати лет. Да, бывает и такое. Это связано с душевной задачей сущности входящей в этот мир. Разрыв всегда болезнен, подросток как бы теряет энергетическую опору, к этому разрыву оба заранее готовятся. Это напоминает вылет птенца из гнезда.

- Да, я теперь понимаю, почему наши подростки пускаются во все тяжкие, сбегают из дома, выходят из подчинения родителей, прогуливают школу. К сожалению, о выборе пути у нас вспоминают лишь одухотворенные учителя и наставники, и в лучшем случае, только в конце обучения. Я вспомнил индейскую мудрость, - "Ребенок гость в твоем доме. Накорми, воспитай и отпусти."

Время было уже к рассвету, мы все стали расходиться ко сну.

Утром я проснулся от ощутимого напряжения ниже живота, это шаловливая ножка Тиши будила мое естество. Я поймал ее на месте преступления и она ответила за все свои шалости и тайные желания. Еще немного повалявшись в постели, мы встали и пошли завтракать и гулять. До возвращения оставалось еще пару часов. Тиша повела меня в "школу реализации выбора", у нас ее назвали бы магической школой. Здание чем то напоминало уменьшенную копию белоснежного Витториано в Риме, но с меньшей помпезностью и величием. Она, показала огромную библиотеку из книг, а за тем проводила меня в новейшую библиотеку кристаллов носителей информации. Показала мне несколько магических фокусов созданных ей самой. Один из них после прочтения заклинания позволял видеть через стену, а другой через нее проходить. Она запечатала эту информацию в кристалл носитель и показала как им пользоваться, на свитке была подробная инструкция, как освоить знания полученной технологии. Как провести первые испытания и избежать неудач, которые возникают у неопытных пользователей. Я попросил у нее бумагу для свитков телепортов, и она принесла мне огромный рулон тонкой но прочной бумаги, большую емкость с уже разведенным порошком рул и вечное пишущее перо. За всем этим пролетело оставшееся время. Перед самым расставанием она приложила ладонь к моему лбу и прочитала длинное заклинание.

-Теперь течение времени синхронизировано, ты будешь возвращаться ко мне, а не к моей другой, не помнящей тебя сущности в параллельном мире. На последних секундах, а я их чувствовал как счетчик отсчитывающий обратный отсчет, я заключил ее в объятья и поцеловал. В такой позе не стесняясь наставника, я и появился в крепости.

Мы обменялись приветствиями с наставником, я с благодарностью поклонился ему и шагнул в открывающийся проем в с сторону плато.

22.

За двое суток плато в ущелье изменилось до неузнаваемости. В нем кипела жизнь. Игроков прибавилось, они стояли в небольшую очередь к наставнику уже с четырех сторон крепости почти все они были счастливы, и это счастье называлось, - добрались! Ко мне подошли радостные Бом и златокудрый Тор. Эти кудрявые гиганты со словами, - папаня, дядюшка! Кинулись мять и поднимать меня. Тор посадил меня на плечи, выпятил гордо нижнюю губу и понес к проходу, Бома оставили дежурить на случай появления врага в зоне крепости наставника. Я проверил на Боме наличие амулетов запрета контроля и амулет видеть невидимое. И мы с Тором пошли к нашим. В зоне цитадели наставника, мы запретили строить что либо. Во первых из уважения к наставнику, во вторых зная человеческую натуру , которая не ограничится малым, застроит саму крепость и проходы к ней. Я вспомнил храмовый комплекс в Иерусалиме.

Когда мы миновали проход к наставнику, моему взору открылось грандиозное строительство. Из огромных блоков были сложены двух и даже трехэтажные дома кругом кипела работа. Строгали, пилили, таскали камни, бревна и готовые доски. С четырех сторон плато и две по центру, росли башни. Пока их остов только угадывался, но по геометрии и квадратному размеру можно было понять, что строится что-то высокое и основательное. По среди всего этого нагромождения стоял очень худой парень в набедренной повязке смешно выпятив куцую грудь он самозабвенно декламировал стихи. Мы с Тором приблизились и он, глядя на меня и иногда оглядывая площадь, начал новый стих, -

Мимо ристалищ, капищ, мимо храмов и баров, мимо шикарных кладбищ, мимо больших базаров, мира и горя мимо, мимо Мекки и Рима, синим солнцем палимы, идут по земле пилигримы. Увечны они, горбаты, голодны, полуодеты, глаза их полны заката, сердца их полны рассвета. За ними ноют пустыни, вспыхивают зарницы, звезды встают над ними, и хрипло кричат им птицы: что мир останется прежним, да, останется прежним, ослепительно снежным и сомнительно нежным, мир останется лживым, мир останется вечным, может быть, постижимым, но все-таки бесконечным. И, значит, не будет толка от веры в себя да в Бога. ...И, значит, остались только иллюзия и дорога. И быть над землей закатам, и быть над землей рассветам. Удобрить ее солдатам. Одобрить ее поэтам.