Железный шип

Ахмул, спускаемся вниз.

– Вниз?

– Да, вниз. Спускайся.

– Ты глупый, – сказал Ахмул, но послушно начал спускаться, все время оставаясь от Джексона на расстоянии двух ступеней. Тощий ученый амрс, который все время не спускал с вершины лестницы глаз, бросился к ним навстречу.

– Что случилось?

Ахмул улыбнулся и ткнул рукой в Джексона.

– Он спустился вниз. Он глупый.

– Там наверху я узнал уже все что можно, – сказал Джексон.

– А где ты собираешься узнавать остальное?

– Вот в этом-то основная закавыка и заключается. Но там, наверху, я узнал уже все, что можно, – ответил ему Джексон, повернулся и зашагал к Шипу.

– Не бросай меня! – заплакал Ахмул, пытаясь поймать его здоровую руку.

– Ахмул, дорогой, все в порядке, – торопливо принялся успокаивать урода тощий. – Ты будешь ждать здесь – а я приведу его назад. Я буду за ним следить.

– Ладно. Но ты приведешь его назад, – с сожалением согласился Ахмул.

– Куда ты идешь? – спросил ученый амрс Джексона. Еле поспевая за ним, он шуршал крыльями по стенам, и глаза его сверкали лихорадочным любопытством.

– Изучать двери, – ответил Джексон. – Здесь, – он ткнул пальцем в пол, – их полно.

Весь день он стоял и лежал в дверных проемах, прижимаясь то грудью, то спиной к овальным косякам, пытаясь наконец понять, что чувствуешь, когда ты такой вот толщины, такой высоты и такой плоский. Он заставлял себя с неохотой рычать на проходящих сквозь него различных амрсов, задевающих его крыльями и нижними конечностями. Он открывался и плоско прижимался к стенам и подолгу так стоял, прикасаясь пальцами одной руки и мыском одной ноги к косяку двери – это были его петли. К концу дня он уже очень хорошо знал, что дверь думает и как она себя ведет и как она смотрит на людей. Но, к сожалению, только лишь обычная дверь, с ручкой в серединке.

Вечером, в том пустом маленьком месте, которое он вообразил в себе, и в котором должна была находиться его ручка, появилось что-то, отдаленно напоминающее чувство голода. И это было все, что он в этот день достиг, и нужно было признать, что в этот день он остался в проигрыше. Потом пришел Ахмул, который разыскивал его, несчастный, потому что тощий ученый не любил его совершенно и не привел Джексона обратно, несчастный, потому что залезать на лестницу обратно было уже поздно, потому что солнце село и пора было идти спать и дожидаться утра и лестницы и Джексона, все это время оставаясь без любви.

2

На следующий день Джексон направился к лестнице с самого утра. Пропуская Джексона к лестнице мимо себя вперед, Ахмул одобрительно похлопал его по плечу.

– Теперь ты умный, – сказал он.

– Приятно слышать, – отозвался Джексон.

Док снова обработал его руку, состояние которой не улучшилось. И в это прекрасное солнечное утро, с небом над головой, таким голубым и полным счастливых, хлопающих крыльями амрсов, с Ахмулом, ворочающимся позади и поднимающимся вверх при помощи странных, нечеловеческих движений, Джексон чувствовал – боль в руке отозвалась болью