Ну и что, что тролль (СИ)

Тилли села на кровати и медленно покачала головой:

– Странно, но знаешь, мне все лучше и лучше. А сейчас даже и голова перестала болеть, наверное, от радости, что увидела тебя, – она смущенно усмехнулась. – То есть, я хочу сказать, что рада была бы, если ты был на свободе, но… Слушай, а здесь твои способности действуют?

– Я не знаю каким образом они действовали у мага Айвена, все происходило непонятно для меня. Здесь ничего подобного не было. Тш-ш. Ложись!

Тилли, привыкшая во время приключений к осторожности, тут же упала на кровать и натянула на себя одеяло.

Открылась дверь, и вошел знакомый Тилли, хмурый мужчина, тот, кто увозил ее из больницы. Широкие, как у шкафа, плечи, длинное, мясистое лицо, надетый поверх костюма белый халат.

– Привет, ребята, – сказал он и остановился в ногах их кроватей. – Пора ужинать и баиньки! Меня зовут медбрат, так и обращайтесь.

Тилли мысленно ответила, кому он брат, но промолчала. Скольким людям приходится оставлять свое мнение при себе, только потому, что не те обстоятельства, чтобы его высказывать!

– Все в порядке, ребята, душ завтра с утра. А сейчас я по очереди отведу вас в сортир и помыть руки, – сказал ходячий шкаф и отомкнул наручник Тилли. – Только не вздумай шутить и удирать! Вот он уже знает, что при этом бывает.

Злой блеск в глазах Алексея подсказал Тилли, что "шкаф" не шутит. Тогда она решила притвориться такой же слабой, как раньше, и осталась лежать на кровати. Алексей с явным интересом наблюдал за ней, а "шкаф" отступил на несколько шагов:

– Вставай, детка.

Она отвернула одеяло, спустила ноги на пол и встала. И тут же, сделав несколько мелких шажков, упала на край кровати. Упала не от слабости, просто хотела показать медбрату, что она намного слабее, чем есть на самом деле. Потом привстала и попыталась выпрямиться. Медбрат не шевелился, он был слишком подозрителен и опасался ловушки.

– Дай руку, ты! – буркнула Тилли. – Или помоги мне лечь обратно.

– Тише, детка. Я же предупреждал тебя – прежде чем что-нибудь сделать, подумай…

– Ты что, боишься подойти? – ее презрительный вопрос подействовал: медбрат помог ей встать и ткнул под ноги шлепанцы.

– Пошли, – скомандовал он. – Стоп, а где твое полотенце?

– А ты мне его давал?

Он что-то проворчал сквозь зубы, подошел к тумбочке в нескольких шагах кровати Алексея и выдвинул верхний ящик.

– У меня тоже его нет, – сообщил Алексей, отбрасывая книгу на кровать Тилли.

Эта негромкая фраза и шум падения книги у него за спиной произвела на медбрата впечатление выстрела: он дернулся в сторону, и ящик с грохотом приземлился на полу. Содержимое его, полотенца и какие-то тряпки, рассыпались у ног медбрата. Тот почему-то очень торопливо и испуганно стал заталкивать все назад, и вернул ящик на место. Очень нервный тип!

Подняв два полотенце, он одно повесил на спинку кровати Алексея, а другое подал Тилли, они вышли в недлинный, но широкий коридор. Медбрат открыл перед ней дверь

– Вот тут все, что нужно, – сказал он. – Но смотри, я тебя предупредил.

Он привалился плечом к стене и закурил, а Тилли вошла в санузел. Удобства были самые нормальные, но печально, что в стенах не было ни единого окошка, только вентиляционное отверстие размером с блюдце. Когда они вернулись в палату, медбрат приковал ее опять, потом освободил и отконвоировал Алексея и проделал всю операцию с ним. После этого принес на подносе два стакана не то сока, не то компота и по булочке с маслом, коротко сказал: "Ешьте, я сейчас!" – и вышел.

Тилли открыла было рот, но у Алексея было такое странное и сосредоточенное выражение лица, что она смолчала, а затем вернулся медбрат. Они молча поели под его тяжелым взглядом, затем он забрал на поднос чашки и тарелки, буркнул: "Спать!" – и ушел.

Тогда Алексей вдруг ожил, несколько минут прислушивался и таинственным шепотом сообщил:

– Мне кажется, вон там, в том ящике, – он указал на тумбочку, – они держат запасные ключи от наручников. Я думаю, это сделано на случай пожара.

Тилли чуть не подпрыгнула до потолка, да наручник не пустил:

– Что?! Ключи в этом ящике?

– Ты же видела, ключи для наручников он доставал из кармана. Но когда вывернул ящик, то я видел, как поднял другие, похожие, с пола вместе с барахлом.

Тилли прикинула расстояние от своей кровати до шкафа.

– Я не достану, а вот ты… Но что, если он войдет?

– Если он наклонится ко мне, стукни его книгой. Вряд ли поможет, но хуже, чем есть, не будет.

Сначала Алексей бросил к тумбочке свои одеяло и подушку, подумал и попросил:

– Кинь мне свои.

Затем, потянувшись к верхнему ящику тумбочки, с большим трудом достал до него кончиками пальцев. Запястье резало, кожа под наручником словно горела, но, постанывая, он упорно тянул ящик на себя. Еще один рывок, и ящик опять свалился на пол, но теперь почти бесшумно. Удачно, не перевернулся. Алексей подтянул его к себе.

– Есть!

Не прошло и нескольких секунд, как они были свободны. Пока только в пределах палаты.

– За углом коридора – дверь в душ, а дальше железная дверь и окно, – сообщил Алексей. – Рискнем! Ты сможешь идти?

– Смогу, перед этим типом я притворялась. А решетки?

– Дверь они запирают, но на окне решеток нет.

– А медбрат?

– Такой, как он, наверняка включил бы музыку. Мы ее не сиышим. Значит, он ушел на другой этаж или вообще из здания.

Они на цыпочках прошли по коридору: никого.

– Похоже, он ушел и запер за собой дверь, – радостно сказала Тилли.

– Кто? А, этот братик… Надеюсь.

– Я тоже… Ох, ты!

Судя по всему они находились на втором или третьем этаже. Из окна перед ними открылся изумительный вид и на некоторое время ошеломил. Очень странно: это был не привычный пейзаж родного города, а что-то похожее на берег южного моря. Безбрежная, чуть волнующаяся водная поверхность, на которой играли миллионы отражений солнечных лучей. Разнокалиберные белоснежные и разноцветные яхты с загорелыми моряками. Золотистые и серебристые пляжи с веселыми купальщиками. Живописные рощи, в которых скрывались высотные здания и коттеджи гостиниц. Конечно, они не все увидели, кое-что и представили. И пальмы, пальмы, пальмы – очень много пальм. А когда распахнули окно, то в лицо им повеяло теплым и душистым ветерком.

– Ну, – мрачно спросил Алексей, – и куда это нас завезли?

Тилли молчала, даже приблизительного ответа у нее не было.

Окно открылось на удивление легко. Оно выходило на неширокую веранду, которая тянулась вдоль всего этажа. Второго этажа.

– Нам повезло! – обрадовалась Тилли.

– Что-то все слишком просто, – продолжал хмуриться Алексей.

– А есть выбор?

– Да-а, выбор невелик.

По крутой железной лесенке они спустились в парк. И отсюда море было видно, тоже как на ладони. Большая яхта свернула вправо и торжественно входила в небольшую бухту с несколькими каменными причалами. Потом внимание Тилли привлекли странные пенные буруны в море недалеко от берега. Изредка шапки пены рассыпались, открывая темные блестящие спины каких-то животных.

– Кто это? – указала она на них Алексею.

На лице его мелькнуло раздражение, он ответил:

– Дельфины, наверное.

Тилли в восторге уставилась на дельфинов:

– Как здорово!

– Ты с ума сошла? Пошли скорее!

Они прошли в парк, судя по всему, со стороны заднего двора. Он явно служил для парковки машин, возвышался над парком, как терраса, и был отделен от него причудливым ограждением в виде большущих валунов цвета запекшейся крови. В наступающих сумерках они показались Алексею зловещим предзнаменованием.