Черный троллейбус

— За мной! — махнул рукой Валя и куда-то заспешил.

Сооружение, которое увидел Вальтер Михайлович, было точно таким же, как тот барак, в котором держали его и Ленгварда Захаровича. Это была тюрьма для пленников, типовая постройка.

Дверь в сам барак была не заперта, — видимо, демоны не боялись того, что людей освободит кто-то из своих, а не свои в их городе не появлялись.

В клетках из плоти сидели люди. Четверо. Замученного вида блондинка с виднеющимися корнями волос крысиного цвета, молодой парень с орлиным пирсингованным носом, коренастый, явно пьющий мужичок лет пятидесяти и еще один парень в свитере, слегка за тридцать.

— Клетка, откройся! — скомандовал Валя, и клетка открылась. Он помнил, как подобным образом открывали клетки гопники. Но помнил также и то, что, когда Ленгвард Захарович решил поэкспериментировать и открыть клетку, у него не получалось, сколько бы он ни пытался. Видимо, клетка из плоти слушалась только тех людей, что были снаружи.

— Вы знаете, куда бежать? — спросил Валя после того, как вывел пленников из барака.

— Я знаю, — сказал один из них. — Меня везли сюда в гробике на колесиках, и я запомнил дорогу. Подглядывал через щелочку. Правда, я помню не весь путь. Только часть его.

— И этого пока хватит, а там разберемся! — сказал Валя. — Дорогу осилит идущий.

Г Л А В А XVII

1. Мы ведь не любим скучать

Парень в свитере, — тот, что из гробика на колесиках, — заправским гидом вел группу людей по улицам демонического города. Будто всю жизнь здесь прожил.

Костет был счастлив каждой секунде, проведенной вместе с вновь обретенной Настюхой. С момента воссоединения он не сказал ей ни слова, потому что боялся разрушить мираж. Все происходящее казалось ему невероятно прекрасным, прямо сказочным. Несмотря на то, что он, вместе с друзьями и несколькими незнакомцами, застрял в городе демонов.

— Стойте! — крикнула блондинка, когда герои подошли к большому бетонному мосту.

— Я точно помню этот мост! — сказал парень в свитере. — Нам нужно идти через него. Мы должны пройти этот путь в точности, не упустив ни малейшей детали. Только так можно отсюда выбраться.

— Я его тоже припоминаю, — сказала девушка. — Очень смутно. Но помню. Не надо туда идти.

— Тогда куда? — спросил Жека.

— Не знаю, — призналась девушка и оглянулась. — Вы слышите это?

— Что «это»? — спросил Валя.

— Шелест листвы...

Оглянулись, но не увидели на черных деревьях ни единого листика.

— И этот шелест, — продолжала девушка, — постепенно переходит в песню, спетую мутантом-шопенгауэром...

— Кем-кем? — поразился коренастый мужичок.

— Мутантом-шопенгауэром. — повторила девушка.

— И что он поет? — поинтересовался парень с сережкой в носу.

— «Нас, без сомнения, ждут приключения, мы ведь не любим скучать.» — напела девушка.

— Это песня из «Винни-Пуха», — узнал Жека.

— Мы должны двигаться немедленно! Немедленно мы должны пойти по этому мосту! — блондинка ни с того ни с сего поменяла свое решение и побежала на мост.

Все посмотрели на нее, как на сумасшедшую, но пошли следом.

— Торопитесь! — скомандовала она на ходу. — Вы ведь не хотите, чтобы вам носы пооткусывали?

Припомнив участь Налимова, «трезвовзглядовцы» подумали, что она говорит о его откушенном носе. Но ее же там не было?

На мосту всем сразу стало как-то спокойнее. Выяснилось, что парня в свитере звали Юрой, вздорную девицу — Ольгой, коренастого мужичка — Игорем, а обладателя серьги в орлином носу — Пашей.

— Жопой чую, выберемся отсюда, — уверенно сказал Жека. Вовка, Костет, Настюха и Валя заулыбались. Впервые Жеки-на задница выдавала оптимистичный прогноз.

2. Чудо-лес

Никто из путников не заметил, как они оказались в тумане. Мост к тому моменту не был пройден и наполовину. С каждым шагом туман становился все гуще. И вскоре они лишись возможности обозревать пространство впереди более чем на полметра.

Игорь предложил поиграть в города, и все оживились. Архангельск- Камышин-Новомосковск-Королев-Вологда-Абакан-Нижневартовск-Каспийск-Кисловодск-Калининград-Дербент-Тверь-Рыбинск-Красноярск-Краснодар-Рубцовск-Кемерово-Орехово-Зуево-Одинцово-Обнинск-Курск-Курган-Кызыл-Ленинград...

— Нет больше такого города! — запротестовал Вовка. — Не считается!

И тут беглецы наткнулись на траурный венок из искусственных роз.

— Кто мог оставить его здесь? — прикоснулся к одному из бутонов Костет.

— Мало ли, — сказал Жека. — Давайте не тормозить. Пока нам носы не откусили.

— Погодите! — Валя упал перед венком на колени. — Этого просто не может быть! Вы видите? — Он приподнял венок от земли. — Вы тоже видите это?

Пластиковый венок, явно пластиковый, абсолютно точно пластиковый, пророс в бетонную почву моста, пустил корни. Его отростки, сначала тонкие, затем утолщались. Зарывались в густую бетонную пыль и тут же выныривали из нее мощными кустами.

— Это все очень интересно, — сказал Вовка. — И страшно очень, не спорю. Но надо двигаться дальше.

И они вновь пошли. Но чем дальше они продвигались по мосту, тем непроходимее становились пластиковые джунгли. Из венка росли пальмы, ели, дубы, кактусы, папоротники. В один прекрасный момент Ольга запуталась в свисающих с затуманенного неба черных траурных лентах-лианах с надписью «от чистого сердца». Конечно же, она запаниковала, забилась в истерике. Половина путников успокаивала ее, другая освобождала.

Что-то взвизгнуло под ногой Вовки, но прошмыгнуло в заросли раньше, чем он смог его разглядеть. Юра божился, что не видел всего этого, когда ехал в гробике. Может быть, тогда этого всего еще просто не было? Никто не оставил венок к тому моменту, или он не успел прорасти?

Они преодолели две трети страшного моста, прежде чем лишились Игоря. Виной всему стала пустая бутылка из-под пива «Охота крепкое». То ли случайно оброненная здесь, то ли кем-то нарочно брошенная. Как и венок, она пустила корни. Спустя пару метров они увидели огромное дерево с листьями из темного стекла. У дерева также были плоды — бутылки пива «Охота крепкое». Игорь сорвал один из них и развернул задней этикеткой к себе.

— Свежее! — провозгласил он, и, прежде чем его остановили, сковырнул крышку зажигалкой и присосался.

Все страшно хотели пить. Но здешнее пиво?!

— Я бы не стал этого делать на твоем месте, — сказал Валя.

— И очень зря, — настаивал Игорь. — Только что с дерева. Очень советую.

Что-то произошло. Игорь схватился за живот. Повалился на землю, изо рта у него поползла пена. Валя пытался его спасти. Совал ему в глотку пальцы, чтобы вызвать рвоту, но это не помогло. Страшно сказать, но бедняга умер вовсе не от отравления... Сложно сказать, умер ли он вообще. Он просто пророс в бетон, пока лежал на боку без сил. Его живот все еще поднимался, когда его тело стало прорастать в мост волосами, ушами, пальцами рук.

— Двигаем, — сказал Вовка. — Пока сами не приросли к этому мосту подошвами.

Все согласились. Игорю было уже не помочь. Добивать его не хотелось. Ну, а вдруг он тоже вырастет во что-нибудь выразительное, и такая жизнь ему даже больше придется по душе, чем прежняя? Зачем лишать его перспектив?

3. Сакральная сосна

Пешеходы отошли от моста уже достаточно далеко, когда с неба посыпались опилки. Белые и холодные, почти как снежинки. За снежинки их и приняли. Все, кроме Юры.