Детский остров; На полпути с обрыва

— Впрочем, комнатка мне не нужна, я надеюсь, что вы нам с молодой женой купите хорошую виллу, желательно с бассейном.

Ко вынуждена была признать, что Артур был шикарен и, наверное, на человека более эмоционального, чем профессор дю Куврие, он произвел бы оглушительное впечатление. Но профессор, который в свое время хладнокровно отказался выкупить у похитителей свою единственную дочь, который потерял жену только потому, что коллекция была для него драгоценнее любого человека, не намеревался поддаваться давлению.

Он взял себя в руки, возвратил Артуру свидетельство о браке и холодным тоном заявил:

— Покиньте мой дом. Желательно, захватите с собой и мою так называемую дочь. Я не желаю иметь дома предмет, который может послужить орудием шантажа.

Значит, ее он считает предметом и орудием… а впрочем, разве он не прав? Конечно же, князь использует ее как инструмент, как отмычку к сундукам господина профессора. Но не стоит расстраиваться, Ко. Ведь именно с этим преступлением мы и боремся. Вместе с исчезнувшим комиссаром Милодаром.

— Выгнать из дома собственного зятя? Ну уж это слишком! — деланно возмутился Артур.

— И ты тоже уходи. — Профессор смотрел на Ко без ненависти, но такими холодными и равнодушными глазами, что Ко поняла: князь проиграл — никакой доли в коллекции ему не получить.

— И если вы будете сопротивляться, — продолжал профессор, — то я вызову полицию. Учтите — мой замок находится под охраной. Любая попытка нанести мне вред будет своевременно пресечена.

— Глупости, профессор! — резко ответил Артур, подбирая со стула свою волчью накидку и набрасывая ее на плечи. — Кому нужно нападать на вас? Всему миру известно, что вы бережете свои богатства в сейфах банка. Чего я достигну, убив вас, — ничего, кроме опасности быть пойманным.

— И повешенным! — добавил, улыбаясь, профессор. — Вместо этого я предлагаю дружбу. И мир. И охрану. Я буду жить неподалеку от вас, я буду охранять вас, развлекать… — Вот это лишнее!

— У нас с Вероникой родятся дети… вы будете гулять с внучатами. Неужели вам не хочется, чтобы крепкие шумные малыши носились по этим мрачным коридорам?

Вот этот текст Артура и был роковой ошибкой. Придумал ли монолог сам Артур или ему подсказали его умники психологи на «Сан-Суси», но образ крепких внучат, которые носятся по коридорам дома и рвут драгоценные марки, показался профессору настолько ужасным, что он мгновенно превратился в сгусток злобной энергии и набросился на Ко и ее мужа так яростно, что через минуту оба очутились на улице и вслед им из-за запертой двери неслись несвязные выкрики:

— Внуки! Бандиты! Разграбить… уничтожить… скорее смерть!

Артур стоял перед дверьми, и желваки нервно ходили под кожей скул.

— Ты хочешь смерти? — прошептал он. — Ты ее получишь…

— Завтра же отправляюсь к адвокату! — Профессор просунул угрожающий перст между прутьев решетки. — Дезавуирую отцовство. У меня нет дочери! Любой суд меня поймет! Трах! — захлопнулось окно. Дом молчал.

— Этого можно было ожидать! — сказал Артур. — Хотя князь будет недоволен. Он хотел бы, чтобы этот профессор пошумел, пошумел, а потом смирился и пустил меня в дом.

— Нет, так быть не могло, — сказала Ко. — Вы плохо знаете профессора. — А ты лучше?

— Да, я с ним жила вместе. Хоть и недолго. Он лишен человеческих чувств. А если они и сохранились… где-то там, в самой сердцевинке… их надо откапывать терпеливо, долго и с помощью добра.

— На добро у нас нет времени. Мы должны действовать. — Как действовать? — Решать будет князь.

Они уселись в черную машину. Сзади сидел молчаливый силач, похожий на чугунный шкаф. Артур вызвал по рации корабль. На экранчике видео появился портрет князя. Его белые волосы были встрепаны. Он ел мороженое, и белые сливки стекали по подбородку. — Он нас выгнал, — доложил Артур. — И Веронику выгнал? — Вы уже догадались, князь?

— Это логично. Как только он увидел твою наглую рожу и услышал, что ты намерен навечно поселиться в его домике, он перепугался за свою коллекцию. — Я ему сказал про внучат. — Это его не утешило?

— Наоборот. Он взбеленился. Именно после этого он выгнал Веронику.

— Естественно. — Князь рассмеялся. — Конечно же — она представляет теперь наибольшую опасность, как человеческое устройство, из которого появляются дети.

Вольфганг заливался смехом, и слышен был смех других людей вокруг — видно, он ел мороженое в хорошей компании.

— Какие будут распоряжения? — спросил Артур. — Какие могут быть распоряжения? — откликнулся князь, подмигивая Артуру. — Никаких. Отдыхай, мой дорогой. Будем ждать, пока профессор изменит свою порочную точку зрения. Будем ждать… наберемся терпения.

— Слушаюсь, — ответил Артур, усмехаясь в ответ. И Ко поняла, что оба лгут. Что-то задумали, какую-то очередную гнусность. Но какую?

— Князь, — продолжал Артур. — А что делать с Вероникой? Она же лишилась дома! Разреши нам снять номер в гостинице? Я хочу наконец осуществить мои супружеские права!

— Успеешь, — ответил Вольфганг дю Вольф. — Осуществишь. Все мы их осуществим. Я тоже люблю твою женушку, она такая сладенькая… А мне пора менять своих сладких девочек, пора набирать новую смену! Люблю молодежь!

— Хорошо, князь, — согласился Артур без обиды. Словно иного ответа и не ждал. — Куда мне ее девать? На корабль?

— Ни в коем случае! Девочка должна быть под присмотром. Вокруг должны быть надежные, неподкупные свидетели. Что ты предлагаешь?

— А что, если поселить ее в гостиницу к директрисе Аалтонен? Она все равно ждет завтрашнего рейса на Землю, — спросил Артур, продолжая отрепетированную игру.

— Отлично. Только спроси разрешения у почтенной дамы. Согласится ли она претерпеть неудобства? — Разумеется, князь.

— И попроси ее не спускать глаз с твоей жены до утра. — Слушаюсь, князь.

— Для надежности я велю поселиться в той гостинице нашей докторше Ванессе. Пускай побудет с женщинами. Может, ее медицинская помощь понадобится…

— И лишний глаз не мешает, — закончил за князя Артур.

— А сам возвращайся поскорее ко мне. Сыграем в шахматы. Чудесные шахматы я достал здесь. Представляешь, белые из леденцов, а черные — из шоколада. Ты какими будешь играть?

— Вы все равно мне не оставите, — улыбнулся Артур. Смеясь, князь отключил связь, а Артур произнес с отвращением:

— Не выношу сладости. Даже чай пью без сахара. — Как я тебя понимаю, — согласилась его молодая жена.

— Ты слышала, что я отвезу тебя в гостиницу? Там у директрисы номер люкс. Из двух комнат. Переночуешь вместе со своей любимой учительницей.

Ко хотела возразить, что теперь не смогла бы отнести Аалтонен к числу своих любимых учителей, но машина быстро понеслась по улицам, и она раздумала что-либо объяснять своему мужу.

— Может быть, нам всем улететь? — спросила она. — Зачем же? Мы еще поборемся в суде, — ответил Артур. — Ты его законная дочь, я его законный зять. И пускай он докажет обратное.

— Вам очень хочется отсудить часть его богатства? — спросила Ко.

— Разумеется, иначе зачем нам было все это затевать. В гостинице, роскошном обиталище богатых туристов, директриса занимала обширный номер на четвертом этаже. Когда они позвонили в дверь, она открыла сразу — оказывается, князь уже предупредил ее о гостье, и директриса не стала возражать против вторжения. Более того, Ко показалось, что она была рада.

Артур добавил, что если князь и на самом деле решит прислать в гостиницу докторшу, она позвонит в номер Аалтонен.

— Сидите, — посоветовал Артур уходя, — не высовывайтесь, в город не выходите, там к вам могут пристать темные личности — а потом выручать будет поздно.

— Мы и не собирались, — ответила директриса. Она была бледна, осунулась и выглядела лет на сто старше, чем обычно.

— То-то, — наставительно произнес Артур. — Нам нужно, чтобы у вас было железное, непробиваемое алиби. Так что не скрывайте того, что вы в номере, — можете заказывать в номер ужин, прохладительные напитки, требовать шахматы, домино и компьютерные игры, можете жаловаться на то, что барахлит освещение, звонить по телефону домой — и даже бить посуду… — Этого еще не хватало! — возмутилась директриса. — Шучу, — ответил Артур.