Капитан Нейбо 4 книга

Сейчас он от скуки отпустил бороду и походил на арабского принца, его глаза горели, как и раньше, но уже не тем прежним, добрым огнем. В его, смахивающей на восточную, внешности появилось что-то демоническое. По мнению экипажа, он слыл любимчиком судьбы, выбираясь живым из немыслимых передряг. Его боевой катер стал знаменитым. Он красил борт в люминесцентный белы цвет, при движении на экранах он выглядел как молния. Катера ему хватало на три-четыре полета. Игорь ругал его за пренебрежение к технике, но Дмитрий игнорировал его замечания. Техники без оговорок, уже самостоятельно, перекрашивании новый катер легендарного пилота в белый цвет. Он приобрел кличку - "Белая смерть", как точно она родилась, Алик не знал. Дмитрию нравилось считать, что ее дали ему пираты, кроме того, он был предметом гордости в экипаже. Ходили слухи, что пираты назначили цену за него, причем за живого. Это еще больше подогрело азарт пилота, наложило отпечаток на его душу и на внешность. Он смотрел с вызовом, нещадно дрессировал новичков и поступал еще жестче того, как вела себя Эл на щите. Нахальные вылазки и погромы стали стилем его группы. Но гибли не только противники, но и люди его команды, а Дмитрий перестал это замечать. Алик знал, откуда взялись эти черты. Друг упивался местью за Эл, особенно по началу, и много убивал. Чтобы прекратить кровавый пир Алик пригрозил вообще уволить его из Космофлота, как психически неуравновешенного, что как прежде он лететь не будет, коль скоро он оказался под его командованием. Стычка капитана с подчиненным закончилась тем, что Дмитрий подал рапорт о переводе на другой корабль. Миротворцем в этом случае, как и многих других, выступила Ольга. Она "промыла" Димке мозги и самым действенным средством избрала напоминание, что Эл никогда не одобрила бы такие его поступки. Дмитрий остался на корабле в качестве инструктора по пилотажу и разведчика, на чем настаивал. Однако, при удобном случае участвовал в стычках с пиратами, правильно выражаясь, отводил душу, потом продолжал заниматься разведкой до следующего удобного случая.

Чтобы между ними не происходило, Дмитрий оставался самым близким ему человеком. Так они и сосуществовали: "старший братец" и "младший братец".

- Где еще искать капитана, как не на своем месте. Что? Жаль покидать эту рухлядь? Мне тоже. Мы виноваты перед ним, братец, за год превратили хороший корабль в решето. Вот хожу по отсекам и извиняюсь. Все-таки во мне дырок поменьше, чем в нем. Хотя пути наши похожи. Его в ремонт, а меня в реабилитационный центр.

- Я буду тебя навещать, - улыбнулся Алик.

- Значит, решил задержаться на родной планете?

- Да, попрошусь к Лондеру на остров. Ты знаешь, что он теперь живет на острове Тома?

- Знаю, он приглашал меня в гости, - кивнул Дмитрий. - Значит, увидимся. Хотя за год твоя занудная рожа мне страшно надоела, капитан.

- Спасибо за откровенность, - поблагодарил Алик.

- Даже не обиделся, - удивился Димка.

- Грех на больного обижаться, - ответил ему Алик.

Они вместе пришли на посадочную платформу, сели в катер и Алик отвез Дмитрия в клинику. Передал из рук в руки врачам.

Лондер принял его с радостью, уже вечером Алик был на острове, с которым были связаны его детство и юность. В гостиной, устроенного под хижину дома, Алик увидел два портрета, на одном был Том, прежний владелец острова и опекун Эл, на другом сама Эл лет четырнадцати с потрясающе красивой улыбкой. Алик проглотил комок. Лондер смутился и стал извиняться, что не успел убрать изображения. Алик остановил его. Он не хранил ни одного изображения Эл, только в воспоминаниях. Эл на плоской панели и та, с которой он расстался, имели уже не так много общего. На него смотрело наивное лицо, лицо мечтателя и фантазера, какой Эл была в детстве. Взгляд ее был дерзким. Все испытания и боль были впереди. Это изображение особенно любил Том. Проекция была сделана до первой экспедиции, с которой начались ее космические скитания. Экспедиция, которая закончилась катастрофой и навсегда перевернула жизнь человека, который глядел сейчас с портрета. Все изменилось тогда.

Воспоминания, от которых он стремился избавится, стали терзать его душу, за короткие мгновения перед его глазами прошли картины последних нескольких лет. Она была такой разной. Последним он вспомнил, как она шла последний раз к борту Геликса, как обернулась, чего никогда прежде не делала. Он вновь пережил ту тревогу, словно почувствовал, что она не встретятся.

По телу пошла дрожь, он сжал кулаки, чтобы избавиться от дрожи.

- Терзаешься? - послышался за плечом вопрос Лондера.

- Угу, - промычал он.

- Я погашу и сниму экран.

Лондер двинулся к проекции.

- Не нужно, - остановил Алик.

- Тебе же больно.

- Пусть. Я не надолго. Найду себе дело. Я привыкну, - бормотал Алик.

- Нет, парень. К такому нельзя привыкнуть. Круг разорвался, но не замкнулся. Что-то мне подсказывает, что не хочешь ты ее забыть. И я не хочу. И Димка твой не сможет. Боль притупиться, останется лучшее.

- Ты уверен, что она….

- Не договаривай. Не надо. Не важно, что думаю я. Говорят, что любой из нас жив, пока его помнят. Пусть так, - Лондер по отечески потрепал капитана по плечу.

- Да. Я часто с ней сверяюсь, - проговорил Алик. - Оказалось, я многому научился у нее. Очень многому. Когда совсем паршиво, выхода не вижу, представляю, чтобы она стала делать. Поразительно, но помогает. Вот и недавно, спалили ли бы наш борт, если бы не ее наука. Как у нее получалось угадывать правильные решения.

- Да. Эл - самородок. Не все решает только опыт. Это ее таинственное чутье. Рад, что оно распространилось на тебя. - Лондер улыбнулся своим мыслям. - Я знаю, что вас потрепали. Я слежу за событиями. Кстати Рассел хотел залететь сюда, сделать крюк, по дороге в свой Шир.

- А зачем ему в Шир? Пусть тут остается. Я к нему так привык. Не могу без няньки. Если бы не он, я бы с ума сошел или погиб.

Алик, наконец, повернулся к биологу лицом. Парень шутил, и Лондер счел шутку хорошим знаком.

- Пожалуй, я оставлю тут инспектора. Вдвоем мы уговорим тебя заняться своим здоровьем. Тебе необходимо исследовать тело. Я доверяю Оле, она упорная девушка, но едва ли у вас обоих было достаточно времени, чтобы исследовать тебя, - высказался Лондер.

- Ты считаешь это важным?

- Да. Не повторяй ошибок своего капитана. Быть может, мы откроем нечто, что поможет нам в ее поисках.

Алик вдруг вздрогнул, глаза его расширились.

- Лондер. Ты веришь в поиск? Ты веришь в возможность ее найти? Значит, и ты веришь? Как мы все.

- Я подозреваю, что начал стареть, что у меня развивается старческая болтливость. - Лондер покачал головой. - Проговорился.

- Договаривай, - умоляющим тоном произнес Алик.

- Я не знаю, что видел ты или Дмитрий, что вы думаете, но я был свидетелем таких подвигов с ее стороны, что дать определения не могу. Она так прочно убедила меня, что башка у нее частенько работает в некоторой недоступной нормальному разуму плоскости, что в итоге я поверил, будто она способна на бешеные поступки. Моя логика ученого в этом случае пасует, а сердце человеческое говорит, что она никогда не рискует бездумно. В этой трагедии мы только говорим, что скорбим о потере, а на самом деле жалеем себя, свои чувства и разорванную связь. Эл имеет свойство проникать в человеческую душу и поселяться там. Со мной было так. Я уверен, что еще сотня найдется, кто повторит мои слова. Если она вознамерилась перевернуть историю, то - да поможет ей Создатель. И в отличии от Курка, я никогда не возьмусь ее судить. Даже, если она будет выглядеть самым распоследним предателем.

- Это не так. Она скорее умрет, но не предаст!

- Эх, молодой человек. Вы меня не слышите. Это было бы банально и глупо.

Лондер смолк. Алик тоже молчал, окраска разговора ему не понравилась. Лондер многое повидал и допускает всевозможные, порой нелепые варианты. Но Лондер не знает Эл так, как знает ее он, Алик.