Базилевс

Пили чай. Было фирменное печенье с шоколадом. Кот сидел на стуле, нога на ногу, наливая чай из чашки в блюдце, подносил его ко рту, дул и, причмокивая, пил. При этом он заедал чай кусочками сахара, всем своим видом показывая, что получает неземное удовольствие от процесса.

Рядом с ним стояло блюдце со сгущенным молоком. Закончив с чаем, он почему-то съел ложкой сгущенку и вылизал до чистого состояния блюдце.

Василий вспомнил утренних гостей и, конечно, девушку, которую со своим приятелем вместе он так невежливо выпроводил.

«Интересно, а кто она — где он ее взял?» — думалось ему.

— Девушку зовут Вероника. Но сегодня и так много событий. Словом, никаких девушек, — произнес кот.

Василий хотел было возразить, но страшная усталость навалилась на него. Несмотря на то что время было еще не слишком позднее, страшно захотелось спать.

В комнате работал старенький телевизор, шли новости. Падал евро, где-то разбился самолет… Сознание покинуло Василия, и он сам не заметил, как заснул на диване.

Снился Василию сон, что сидит он рядом с камином в прекрасно обставленной огромной комнате. На стенах картины в золоченых рамах создают прекрасный антураж для неспешной философской беседы.

Его кот, развалившись на кожаных подушках и покуривая длинную трубку, поучительным тоном наставляет Василия, как жить дальше и что для этого делать.

— В жизни, сир, важнее всего власть и деньги. Причем именно в таком сочетании и такой последовательности…

Уловив вопросительный взгляд Василия, кот продолжил:

— Деньги без власти не имеют защиты и весьма уязвимы. Не многим удается купить защиту или выстроить систему так, что они начинают получать власть с помощью денег. Сколько было сказано слов великими философами, они искали состояния счастья без этих атрибутов. Они ошибались. Люди цитируют Омара Хайяма, а поступают ровно наоборот: «Лучше кости глодать, чем прельститься сластями за столом у мерзавцев, имеющих власть». — А сколько ты знаешь людей, которые готовы отказаться от общения с сильными мира сего, даже если уверены, что они не праведники? Если есть такие, то они либо блаженные, либо глупцы.

Василий почти с благоговением внимал вещанию кота, вслушиваясь скорее не в смысл выражений, а в мягкий мяукающий голос, который создавал ощущение покоя и комфорта.

В камине потрескивали дрова. Голос кота убаюкивал и уносил в счастливые безоблачные дали.

Василий погружался в сон все глубже, видения уходили, и перед ним открылся глубокий космос, который поражал масштабом и широтой сказочной перспективы.

Василий проснулся. Ночь отступила, пришедшее ей на смену утро залило серым светом уже знакомую обстановку комнаты. Где-то вдалеке гремела гроза. За окном шел проливной дождь, но это не приносило облегчения: стояла страшная духота, и, как бывает, сдобренная обильными осадками, она была совсем невыносимой. Такую погоду в народе еще иногда называют тропической.

Вставать не хотелось.

На тумбочке лежали вчерашние часы. Василий наконец рассмотрел их. Строгий круглый циферблат, расчерченный квадратом, три сапфировые головки, выпирающие из стального корпуса, ремень из крокодиловой кожи — все это производило впечатление.

— Swiss-made, — прочитал он. — Умеют делать буржуи.

Судя по доносившимся звукам, в квартире происходило движение. Василий сделал усилие, встал и вышел на кухню. Там властвовал и колдовал кот.

— Чай, кофе — все для вас, хозяин.

— Я в ванную, — буркнул наш герой.

Вода лилась долго, из ванной комнаты доносились фырканье и оханье получавшего удовольствие от процесса мытья человека. Звуки падавшей воды прекратились, и наконец появился посвежевший хозяин квартиры.

— Я буду кофе, с вашего позволения. И еще съел бы чего-нибудь.

Кофе оказал свое влияние. Энергии прибавилось, захотелось действий.

— Что посоветуете? — обратился Василий к коту. — Чем мы займемся сегодня?

Кот потеребил усы и многозначительно заявил:

— Необходимо поискать съемное жилье в приличном районе. А в этой квартире можно сделать ремонт и сдать ее внаем. Жить в ней сейчас такому серьезному начальнику не полагается. Так что собирайтесь, босс, поедем смотреть новое жилье. Да и некоторое количество соответствующей одежды не мешало бы приобрести.

— А что, у вас на все эти мероприятия и деньги имеются? — Василий смерил кота саркастическим взглядом.

— У нас с вами деньги имеются. Советую искать в том же шкафу. По-моему, там тысяч триста пятьдесят. Надо будет точно подсчитать.

Василий пошел в уже известное место и без особого энтузиазма обнаружил на знакомой ему полке триста пятьдесят тысяч рублей, и снова тысячными купюрами.

— Если все так просто, может, и на работу ходить ни к чему? — спросил он, возвратившись на кухню.

— На работу ходить надо, — сказал кот. — Со временем ты, хозяин, надеюсь, это поймешь.

В разговоре кот то обращался к Василию на «вы» (тогда тон его становился подобострастным и заискивающим), то тыкал, явно давая понять, что спорить не нужно.

Встревать в спор с нахальным животным не хотелось.

Решили ехать на такси. Переодевшись в свой единственный костюм, Василий в компании кота двинулся на выход.

Что порадовало, так это то, что на лавочке перед подъездом было пусто.

Без приключений вышли на широкую улицу и поймали такси.

Все это время котик шел рядом, причем всем своим видом удачно играл самого настоящего кота. Он был без майки и шел на четырех лапах.

Такси остановилось. Василий снизу услышал знакомый голос: «Нам на Кутузовский проспект», — и послушно повторил:

— На Кутузовский, пожалуйста.

Таксист с ходу согласился.

Василий сел на заднее сиденье, рядом разместился кот.

— Извините, ваше животное не нагадит? — покосись на кота, спросил водитель.

— Сколько стоит наша поездка? — поинтересовался хозяин животного.

Ему назвали цену.

— Можете удвоить ее, — сказал Василий.

Все вопросы мгновенно отпали, и машина двинулась в нужном направлении.

В квартире знакомого — того, что приходил к Василию с девушкой, — дым стоял коромыслом. Квартира была коммунальной, но все ее обитатели как-то очень складно подходили друг другу. Это были простые люди, пораженные одним общим недугом — любовью к алкоголю.

Выпивали на кухне. Среди пустых бутылок и густого сигаретного дыма лиц уже не было видно. Это были остатки лиц людей, прошедших путь от нетронутого пороком младенца-ангела до полуразложившейся личности, главным делом которой было доставание горячительного, причем каждый день и любой ценой.

В одной из комнат этого, с позволения сказать, жилища сидела знакомая уже нам девушка Вероника, которая, подперев руками подбородок, с тоской смотрела в окно.

Идти ей было некуда. Денег не было. В свое время именно по этой причине ей пришлось съехать из общежития, где у нее за нелегальное проживание комендант требовала денежные знаки.

Дело в том, что она приехала из далекого города, расположенного в Сибири, поступать в институт. Поступить ей не удалось, но признаться в этом матери, которая сделала все и на последние гроши отправила дочь учиться, сил не хватило. И Вероника соврала матери. Она, позвонив ей, бодрым голосом долго рассказывала, что поступила, какие хорошие у нее ребята в группе и какое прекрасное общежитие.

Несостоявшаяся студентка была не со школьной скамьи и уже успела поработать в своем городе, даже накопив какие-то деньги. Но в Москве все вышло по-другому: устроиться на работу оказалось непросто, работодатели непременно требовали московскую регистрацию.