Принцип револьвера. Часть 3 (СИ)

"Вот и выбери из двух", - хихикает внутренний голос. Торопливо надрываю желтый.

"Под цвет ее футболочки", - занудно констатирует все тот же циник-эстет.

Правда, до цинизма производителей латексного изделия даже ему далеко! На пакетике надпись: "Романтичный" и весело порхающие вокруг нее бабочки. Они правы, что может быть романтичнее презика? Только процесс его натягивания!

"Оттянуть затвор..." - комментирует мои действия циник-юморист.

Пальцы скользят по смазке, варили его в этой дряни что ли? Да что же хрень эти кондомы траханные! Пока натянешь, кончиться можно!

"Или кончить!" - юморист во мне не утихает.

Наконец-то удается "обрядить" себя.

"Розовое к яйцу!", - вспоминается шуточка, только вот со всеми этими веселыми телодвижениями, даже возбуд стал ослабевать.

Впрочем, достаточно взглянуть на раскинувшуюся в постели девушку, чтобы ощущение переполненности вернулось.

Нежно разворачиваю Санни поперек постели, светлые волосы свешиваются с края кровати.

- Мика? - полувопросительно шепчет она и тут же тихонько стонет, когда я вхожу в нее.

Мне тоже хочется застонать - бок немного колет болью в момент, когда я аккуратно, чтобы не раздавить девушку, переношу вес на локоть. Она что-то шепчет, но мне сейчас не до слов. Растворяюсь в ритмичном движении - в такт которому бьется пульс в затылке. Плечи царапают острые ноготки, на поясницу давит "обнявшая" меня нога... А я, закусив губу, продолжаю движение... Вся жизнь это вечное движение. Глаза у Санни закрыты, а губы. припухшие, влажные, такие зовущие... Еще вдох, еще выдох и мир знакомо взрывается звездами.

Прижимаюсь к распростертому подо мной телу, ладонь продолжает мять грудь девушки. А из меня толчками изливается последнее возбуждение. В изнеможении закрываю глаза. И тут же судорожно дергаюсь, выходя из Санни, мне чудится, что латексный чулок слетает с меня. Не хватает еще этого! Придерживаю на себе единственный предмет "одежды". Все-таки я ненавижу презики!

Перепачканную руку вытираю о край простыни. Санни что-то шепчет, а я впиваюсь поцелуем в ее губы, мне сейчас так хорошо, что не хочется открывать глаз.

***

Авто лихо обходит очередную машину, в зеркальце заднего вида наблюдаю остающуюся позади спортивную "Ракету". Мне кажется или действительно я успела заметить изумленное лицо ее водителя?

Мы едем из аэропорта, если, конечно, этот безумный полет по полупустому шоссе можно характеризовать, как езду. Мотор Бешки, "народного автомобиля", ровно гудит, похоже, для того монстра, что упрятан под капотом, эта скорость далеко не предел. Стиль вождения Арта меня слегка нервирует. По дороге в аэропорт он так не гнал. Я даже подумать не могла, что эта машинка не совсем то, чем кажется на первый взгляд. Когда в очередной раз моя нога непроизвольно начинает искать тормоз, я робко интересуюсь:

- Мы куда-то спешим?

Артур отвечает не сразу, весь поглощенный очередным обгоном, на этот раз позади остается такси. Глядя на его сосредоточенное лицо, мне отчего-то становится тоскливо. Необъяснимое, но явно нехорошее предчувствие сжимает грудь.

- Твой приятель назначил встречу на полдень, - равнодушно сообщает он, - если ты пойдешь на это рандеву, тогда тебе еще будет нужно переодеться, вечерний наряд для прогулок днем, это как-то.

- Какой приятель? - не сразу понимаю я, - Мика?

- Он самый, - подтверждает Арт, не отрывая взгляда от дороги, - шустрый колобок.

Смешно, уж с колобком у меня тощий Мика никак не ассоциируется, но от Артуркиного определения неожиданно теплеет на душе. И даже нехорошее предчувствие почти исчезает. Надо же... Колобок... Я улыбаюсь.

- Место где вы познакомились - это где? - спрашивает Арт, - Какое-то кафе, клуб?

- В смысле? - недопонимаю я.

- Колобок, сказал, что будет ждать тебя в месте, где вы познакомились, - терпеливо разъясняет Артур.

Растерянно хлопаю глазами, торопливо стараясь сообразить, что мел ввиду Мика. А где мы познакомились? Госпиталь - там мы и познакомились, но сейчас же это...

- Познакомились или встретились? - уточняю я, когда до меня доходит.

Артур хмыкает:

- Не знал, что это так важно. Да, кажется, он сказал "встретились". Это что-то меняет?

Это меняет много. По коже пробегают мурашки, они всегда холодят спину, когда я вспоминаю тот день. Только Артуру это знать не надо. Так, а смогу ли я вспомнить, где точно? Ройтер-гертен длинная... А ну да, там же рядом были остатки жилой башни, наверное, найти можно...

Паузу за которую я вспоминаю, Арт, наверное, истолковывает иначе. Потому что вздыхает и слегка устало начинает объяснять мне, будто маленькому ребенку то, что я и сама давно понимаю:

- Пойми, Каролина, я не желаю зла ни тебе, ни этому парню. Наоборот, если кому-то и важно до конца разобраться в этой истории, то тоже мне... Каким бы не был проворным этот твой колобок, но Хаген найдет его рано или поздно. Или найдет то, что от него останется. После того, как те на кого он работает, узнают, что его ищет Хаген... - голос Артурки звучит зловеще и уверенно.

Он прав, вспоминаю Хагена, вернее пытаюсь вспомнить и понимаю, что не помню уже ни лица, ни голоса - помню только дурацкую шляпу и ощущение ужаса, которое он сумел внушить.

- Я понимаю, - будто оправдываясь, говорю я, - просто пыталась точнее вспомнить место.

- Вспомнила? - неужели Арт не верит мне и иронизирует.

- Да. Ройтер-гертен, набережная Большого Канала. Ближе к концу.

- Там где Ройтер-гертен заканчивается и начинается Каштановый бульвар? - задает Арт новый вопрос.

- Да, кажется, там... - а память у меня девичья все же, место не могу вспомнить, руины помню, страх, огонь.

- Прямо на набережной? - снова уточняет Артур, а потом сообщает:

- А ладно! Давай съездим, посмотрим как там.

- Зачем? - не сразу понимаю я.

- Точно, - хмыкает Арт, - там же пешеходная зона... Тогда сначала домой, переодеться, потом возьмем пару ребят и поедем глянем место, а пока давай обдумаем наши действия.

- Да я не о том, - отмахиваюсь от этого потока слов, - Артур, что за охоту ты затеваешь? Какие еще ребята? Если ты думаешь, что я...

- Тихо! - прерывает меня.

- Вот разволновалась... Никакой охоты не будет. Я другого опасаюсь.

- Хагена? - вырывается у меня.

- Как бы твой дружок глупостей не натворил, - задумчиво произносит Артурка, и уже тише, как-то доверительно и дружески:

- Каролин, послушай меня...

Молча смотрю на него. Руки крепко сжимают руль, под темными стеклами очков не видно глаз. А если он сейчас обманывает, и Мике готовят ловушку? А если Хагену нужен просто козел отпущения? Если...

- Убеди его встретится со мной, - между тем продолжает Арт, - нам нужно поговорить и обдумать свои действий, иначе... Иначе пострадают все - ты, он, я.

Не знаю, что сказать на это, не знаю, как поступить. Какое-то время мы едем молча... И когда я уже собираюсь хоть как-то убить наполненную гулом двигателя тишину, или хотя бы сформулировать роящиеся в голове обломки вопросов, мы въезжаем на знакомую улочку, Арт лихо, с визгом покрышек, подкатывает к своему особняку. Когда рев двигателя смолкает, все-таки выдавливаю из себя:

- Объясни?

Сама не знаю, каких объяснений требую и что можно объяснить. Но не молчать же нелепой марионеткой, которую дергают за ниточки и она послушно выполняет все прихоти кукольника.

- Я уверен, что он попытается тебя похитить, - Артур говорит таким обыденным спокойным голосом, как будто похищения людей это такое же обычно занятие как, например, рыбная ловля.

- Артур, какие похищения, за кого ты принимаешь Мику? - вырывается у меня.

Но Артур, меня, как будто не слышит и продолжает:

- Скажи ему, что с моей стороны ничего не грозит. Что я верю твоему рассказу, но без меня он обречен. Убеди, что нам нужно действовать вместе, а для начала обсудить несколько вопросов и все. Короче, если он решится, то я буду ждать тебя в машине.