Три кавайки (СИ)

Аэроплан был устойчивым и легким. Он был самолет и самосад. Даже капотируя, что было почти невозможным, так как задний винт обдувая задний подкрылок рамы, стабилизировал его положение (хвост опускался только после остановки двигателя), самолет не ломался, а лишь клюнув землю возвращался назад, в горизонтальное положение. Поэтому летать на нем могла "каждая кухарка", с высокой вероятностью выживания. Те, кто не способен был на нем летать, возможно, вообще не заслуживали эволюционного права жить и размножаться.

Эти достоинства компенсировались малой дальностью полета - у него был маленький бак и грузоподъемность. Поэтому летать мог только один и не самый тяжелый пилот, жокейского веса. Для учебных самолетов приходилось снимать пулемет, чтобы слабый двигатель осилил двух пассажиров. В боевом виде, самолет мог улететь лишь на 30 километров или 20 минут кружиться на месте, после чего двигатель глох, и приходилось планировать на посадку. Благо, что планировал он хорошо. Скорость лишь слегка превосходила мотоциклетную - 100 кмч. Главное достоинство москитного штурмового самолета "Свобода" было в его низкой стоимости производства. Он стоил как два мотоцикла.

После воздушных боев быстро стало понятно, что грозный для наземных целей штурмовик "Свобода" беззащитен для истребителей заходящих сзади, со стороны толкающего винта. Пришлось придумывать тактику хождения штурмовиков по кругу, чтобы каждый отштурмовавшись по земле начинал прикрывать следующих товарищей заходящих на штурмовку. А для одиночных полетов, чтобы не чувствовать себя беззащитными, придумали в полые фюзеляжи вставлять трубки шрапнельных фейерверков. На их идею автора натолкнули китайские фейерверки, которые один за другим вылетали из картонной трубки. Картонную трубку заменили на стальную, а также усилили заряды и добавили мелкой шрапнели.

Противовоздушные заряды были одноразовые. Но поскольку в каждый фюзеляж влезало по два таких фейерверка, которые по выдергиванию запального шнура пилотом, начинали бешено пулять шрапнель в течении нескольких секунд в направлении предполагаемого истребителя, то можно было четыре раза с высокой вероятностью сорвать атаку истребителя. Пилоты, видя яркие траектории шрапнельного разряда, могли рулями его корректировать в сторону истребителя врага. И те сразу шугались как от черта, от этих огненных струй. На земле трубки фейерверков можно перезарядить снова.

Месячная война с Антантой закончилось разгромом армии вторжения в земли Дунайской конфедерации. Так что в нее на постоянной основе вошла и европейская часть Турции, и Австрия. Поход на Австрию сам напрашивался как ответный ход после разгрома нападения. Политика анархистов всегда проста как топор - бьют, дай сдачи! Это только буржуазные политики изощряются политическими интригами, а анархисты измученные войной, даже не желая войны с Австрией и желая только одного - мирного труда, были вынуждены вновь расширять размеры своей конфедерации. Полностью скушав Австро-Венгрию, Сербию, Румынию, Болгарию, и частично Турцию, Российскую империю, Дунайская конфедерация анархистов, стала "великой державой". Число стран превосходящих размерами её можно пересчитать пальцами одной руки.

Мировая политика пришла в полную запутанность. Буржуи не понимали с кем им воевать - коммунистами или анархистами? Или может стравить их и ожидать финала на стороне? Но если анархисты и коммунисты вступят в союз? Да "ху из" он такой этот Григорьев? Почему он побеждает? Почему народы стран, покоренные им не восстают, а вполне удовлетворены? Буржуинство было истощено мировой войной, но конца и края не виделось. Вместо поставленной на колени Германии появилась эта абсурдная Дунайская конфедерация, а вместо рухнувшей Российской империи некая РСФСР в тех же границах... Чего от них ждать?

Даже попытка Финляндии отложиться от России не выгорела, так как сторонник финского сепаратизма Ленин уже был в гробу (бог его знает по какой тайной причине, он хотел этого), а быстро взявший все в свои руки Сталин отменил сепаратизм, как буржуазное проявление национализма. Дескать, надо было бороться за свободу в порабощенном государстве романовской монархии, а в условиях социальных свобод, национальное обособление есть форма предательства своего народа! Финские белые подняли, конечно, мятеж, но при отсутствии "линий Маннергейма" Красная армия, имеющая немалую поддержку (резню русского населения и коммунистов финны еще не успели устроить) в народе, легко сломила мятеж, установив советскую власть в финской губернии. То же самое произошло и с успевшей вкусить самостийности за время оккупации Польшей.

А Грузия, в которой к власти пришли анархисты, тут же попросились в состав Дунайской конфедерации, почуяв в ней большую силу. Но конфедераты не пылали энтузиазмом по поводу этого проекта расширения. Народная армия конфедератов была совершенно обессилена этой невероятной гонкой по разным государствам верхом на тачанках. Всем хотелось отдыха. Идеалы анархизма - вещь важная, но фанатизм все же мало присущ анархистам. Если бы Григорьев повел их еще куда-нибудь, они бы восстали как гоплиты Александра Македонского, когда он их довел до Индии. Никто не хотел идти даже на помощь донским казакам, которые, глядя на Конфедерацию, также устроили у себя аналогичные порядки. Солидарность - дело хорошее, но спасение утопающих, в первую очередь, дело самих утопающих. Свободу нужно еще заслужить и созреть для нее. Впрочем, насчет казаков волноваться не приходилось - сами справятся.

Западная Европа, решила занять выжидательную позицию в отношении Востока, ("ни мира не войны") блокируя Дарданеллы и порты Югославии, отказываясь признавать этот хаос. Они решили ограничиться экономической борьбой. Но анархистам именно это и было нужно - железный занавес. В отличие от буржуазной экономики, строящейся на международной торговле, экономика анархизма тяготела к автаркии. Каждая община должна была учиться либо выживать за счет своих ресурсов, либо торговать только с такими же анархическими общинами. Внутренние деньги анархистов (талоны и кредитные статус-чеки) не конвертировались в остальном мире.

И даже если бы буржуи захотели торговать и признать анархистов, им бы пришлось отказаться, так как колониальная практика торговли западного мира выстраивалась как тормоз технологического развития. Для буржуев процесс международной торговли, это всегда экономическая война на уничтожение, а не взаимовыгодное сотрудничество. Во всяком случае именно об этом рассказывал сейчас Автарху Григорьеву сейчас комиссар экономики Конфедерации Дьюла Педель.

Григорьев был назначен Автархом ДК на пятилетний срок Высшим Советом собравшимся сразу после освобождения Австрии в Вене, как самый авторитетный анархист и основатель, хотя сам он уже хотел ограничиться должностью комиссара обороны. Но его сразу подняли на смех товарищи, обвинив в саботаже - забрезжил мир, и должность оборонщика была синекурой для бездельника. Народы всего мира слишком устали воевать. А политическая система ДК, во многом была изобретена самим Григорьевым. И, как говорится, инициатива наказуема! Сам изобрел - сам и доводи до ума! Борись с голодом и разрухой!

Так что новый 1921 год Николай Александрович Григорьев встретил в статусе Автарха огромной многонациональной территории. На восток она граничила с Вольным Казачьим войском, союзным ДК, с севера - советской РСФСР, отношения с которой еще не были прояснены, с юга - монархической Грецией, с запада Швейцарией и Германией. А также еще был кусочек границы Франции, так как, наступая по Дунаю в верховья, конфедераты отжали у Германии Мюнхен. РСФСР не устраивало, что ДК поддерживает казаков и контролирует Бессарабию, Одессу и Крым. Турков вообще не устраивало изгнание из Европы и оккупация Стамбула. Германию не устраивало потеря придунайских областей. Францию вообще не устраивал сам факт существования анархистов. И это притом, что именно французы породили анархизм как учение! Англию не устраивал угрожающий динамизм, с которым Дунайская Конфедерация решает свои проблемы и идеалы автархии, не дающие совать их длинный английский пиратский нос в каждую дырку.