Искатель. 2013. Выпуск №8

Возможно, он жулик, иначе откуда у него столько денег?

Конечно, он активный бабник, пьянчуга и хитрюга с гонором, как любой нормальный хохол. А еще он напористый, пробивной и грубоватый, но дядька юморной, с широкой душой.

Галаева мечтательно вздохнула: мне бы такой подошел, но даже увидеть его, вероятно, не судьба.

Да и есть у него жена по имени Катерина. Правда, она «с большим приветом» на почве ревности. Очень нервная и вспыльчивая дама. Нет, оно, конечно, ей есть из-за чего нервничать. Но об этом знают лишь сам Павленко, его подружки и Раиса Павловна, у которой записи всех разговоров Паука. А законная жена Катерина лишь чувствует измену и часто налетает на мужа зря, совсем не по делу.

Паук как-то рассказывал: был он в больнице. Одноместная палата. Лежа есть неудобно. Молоденькая санитарка согласилась помочь, села на кровать, кормит с ложечки. А он ее придерживает за талию, чтобы та с кровати не соскользнула. Крепко придерживает, но все нормально, в рамках закона. И тут вдруг врывается Катя, миску с супом Пауку надевает на голову, санитарку бьет в ухо и потом начинает выяснять отношения…

Как говорят одесситы — картина маслом! Санитарка стоит у окна с красным ухом и ревет, Катерина мечется по палате и орет благим матом, Паук лежит весь в супе — фрикадельки в волосах и лапша на ушах.

Савенков не любил самолеты. А за что их любить, когда они часто падают. И если была возможность, то Игорь выбирал всегда поезд или автобус. В самолете его охватывала какая-то тревога. У него дрожали руки с коленками и сдавливало дыхание. Он начинал суетиться, много разговаривать, невпопад шутить.

Он сам себе был противен в таком состоянии. Это не было трусостью. Просто он не любил беспомощность.

Савенков твердо верил, что безвыходных ситуаций нет. И когда появлялись неразрешимые проблемы, его мозг начинал спокойно, быстро и достаточно эффективно искать оптимальное решение. И тот или иной выход всегда находился.

А в самолете, в этой набитой людьми железной банке, заброшенной на десять тысяч метров, его угнетало чувство полнейшей безысходности. Он совершенно не мог влиять на ситуацию. Что делать, если балбес-механик утром не затянул болты на крыльях? Значит, все? Значит «моментум морэ»?

Правда, Савенков в своих болезненных опасениях был, очевидно, не одинок. Туристическая группа, перезнакомившись еще в аэропорту, начала активно лечиться сразу после взлета. По рядам начали порхать маленькие пластиковые бутылки.

Настроение у людей поднималось быстрее самолета.

Раиса Павловна начала быстро набирать последнюю сводку по Пауку. Правда, сегодня очень мало информации. Объект исчез. Вчера не приехал в свой офис, и никто на фирме не знает, где он. Сотрудники тоже затихли — так, бытовые разговоры да обсуждение местонахождения шефа. Есть несколько новых имен и телефонов его бывших подруг, которым звонили в поисках Паука.

Раиса подготовила папку и взглянула на часы. Здесь все должно быть точно. Панин ждет ее через пять минут.

Ее начальник Владимир Викторович Панин откинулся в кресле и закрыл глаза.

Он знал, что через пять минут войдет Галаева. Новой информации по Пауку у нее не будет. Панин точно знал, что Павленко в Москве нет, и не будет еще два-три дня. Пока его ревнивая жена в Париже бегает по магазинам, он на какой-нибудь даче разделяет общество с очередной певичкой или скучающей женой чиновника, занятого важными делами. Такое было уже не в первый раз.

Впрочем, Галаева очень дотошный сотрудник. Она несколько раз вытаскивала интересную информацию даже в «мертвый сезон».

Галаева — несчастная сорокапятилетняя женщина, которую недавно Панин «произвел» в лейтенанты. Она, как и остальные сотрудницы его конторы, безусловно верит ему. Все они верят, что секретно работают «на благо Родины».

Страна дураков!

Владимир Викторович прикрыл глаза и начал мечтать.

Скоро весь этот балаган закончится! Надо только срочно завершить все задуманное и успешно убежать. В Венгрию, во Францию, куда угодно. Или лучше в Лондон! Теперь. все наши там собираются. Не он первый, не он последний!

Ближайшие два месяца должны принести фирме «Янус» от трех до пяти миллионов долларов. Плюс то, что накоплено за два года работы. Не огромные деньги, но вполне достаточно для старта новой жизни.

Панин оглядел свой кабинет…

Сносно! Все очень похоже на ФСБ. Временная, казенная мебель, облезлый сейф кирпичного цвета, портрет «Железного Феликса» и одинокий цветок на подоконнике.

Очень похоже! Только комнатка меньше и хуже его последнего кабинета на Лубянке, когда Панин действительно работал в ФСБ. Он даже был там небольшим начальником. Не генералом, а чуть пониже.

В аэропорту кипрского городка Лимасол Игоря буквально выудила из группы молодая женщина, которая не спускала глаз с его зеленой сумки.

— Здравствуйте! Вы Игорь Савенков?

— Вы правы.

— Я Ольга Колыванова, домоправительница Павленко… Сергей Сергеевич просил отвезти вас в особняк. Сейчас он в Лимасоле и будет дома только завтра утром.

— Ну, раз Сергей Сергеевич просил — везите меня, Ольга, в особняк. Если честно, то очень хочется спать…

Утром Игоря разбудил ураган по имени «Павленко». Его появление за каменной оградой особняка родило массу новых громоподобных звуков.

Все в несколько мгновений пришло в движение.

С радостным лаем два добермана бросились к воротам, за которыми методично сигналила хозяйская «Хонда».

Домоправительница Ольга выскочила на балкон, а ее муж, настоящий грек Гавриил, с непонятными приветственными криками поспешил открывать ворота.

Далее последовали вопросы, указания и распоряжения Павленко. Из всего этого шумного сумбура Игорь Савенков смог разобрать только фразы, относящиеся к нему непосредственно:

— И будить его. Немедленно будить!

Игорь уже почти собрался, когда в комнату влетел Павленко и начал торопливо-эмоциональную речь:

— Молодец, Сова! Ожидал от тебя! Моментально откликнулся на просьбу друга. Как я тебя вчера разбудил, а? Не злись. Действительно, очень важно для меня.

— Я это понял.

— Тридцать лет назад мы с тобой за одной партой сидели. О чем угодно мечтали. Но чтобы так — ты прилетаешь ко мнё в усадьбу на Кипр! Ты думал об этом?

— Я тогда думал, как бы шпаргалки не нашли.

— Нет, Игорь, никогда ничего нельзя предсказать. Жизнь такие штучки преподносит. Вот и сейчас она может таким боком ко мне повернуться, таким задом…

— Что случилось?

— Нет, брат, сразу не скажу. Ты думай и томись ожиданием. Сейчас — ни слова о деле. Я так решил! Все после моря и завтрака. Едем в «Грот».

«Грот» оказался действительно волшебным местом. В скалы над морем были встроены четыре неглубокие пещеры разного размера. Основной, традиционный, зал ресторана был наверху, а здесь — экзотика для богатых любителей.

Лихо сделано! Полная отрешенность от мирских забот, растворение во времени, слияние с природой.

Павленко выдержал непривычную для себя трехминутную паузу, предоставив Игорю самостоятельно удивляться и восхищаться. Потом он тоном экскурсовода произнес:

— А теперь посмотрите направо. Осторожно, двери открываются.

Он подошел к проему в стене, нажал незаметную серую кнопку. Дверь въехала в стену. За ней была довольно большая комната, насыщенная приметами цивилизации: телефон, компьютер, телевизор, весы и еще что-то медицинское. Здесь же был низкий массажный топчан и две двери: в сауну и еще куда-то.

Павленко взял трубку телефона:

— Андрюша! Через пятнадцать минут все должно быть на столе. Старайся, милый! А мы пока пошли в море.

За завтраком было много овощей, лангусты, осьминоги, прочие диковины для простого москвича. А потом появилось фирменное блюдо Павленко. Это были обычные французские мидии в луковом отваре.