Идору

в Сан-Франциско и сборкой на производственных площадях бывшего консервного заводика. Если техническая документация предусматривает использование чего-то там такого, чего никак не достать, она либо подыскивает нового поставщика, либо вырабатывает некий компромисс в смысле материала и технологии.

Лэйни спросил, а кто же такое покупает? Люди, которые хотят иметь вещи, которых ни у кого больше нет, объяснила женщина. А ей нравится эта работа? Да. Потому что ей и вообще нравится этот русский дизайн, да и люди, которые делают составные элементы, они тоже очень приятные, чаще всего. А больше всего ей нравится создавать что-то такое, чего раньше в мире не было, смотреть, как присланные из Москвы чертежи превращаются в осязаемые предметы, стоящие на полу бывшего консервного завода.

Сперва их нет, говорила она, а в один прекрасный день они тут, перед тобой, ты можешь посмотреть на них и потрогать их, и понять, хорошо это или нет.

Лэйни задумался над ее словами. Женщина сидела и молчала, серьезная и спокойная. Тени, исполосовавшие блестящий, словно лакированный бетонный пол ползли с почти ощутимой скоростью.

Он накрыл ее руки своими.

И потрогать их, и понять, хорошо это или нет.

До восхода оставались какие-то минуты, торшерная редакторша мирно спала на его кровати, а он стоял на балконе и смотрел, как светлеет небо над заливом, как растворяется в зачинающемся дне молочно-бледная, полупрозрачная луна.

Ночью в федеральном округе – это где-то там, на востоке, – был совершен теракт, ракетный обстрел, сопровождавшийся паническими слухами о применении химического оружия. Очередной эпизод одной из малопонятных, ни на секунду не стихающих войн, которые стали уже настолько привычными, что трудно даже представить себе мир, где их нет.

Внизу, на деревьях, просыпались птицы, звуки, знакомые ему еще по Гейнсвиллскому приюту, по другим, давним рассветам.

Кэти Торранс изъявила свое удовлетворение видом Лэйни. Она сказала, что он заметно посвежел.

Лэйни сильно подозревал, что следующий отпуск может оказаться бессрочным, а потому тут же и без дальнейших комментариев отправился бороздить мир “Дейтамерики”. Кэти поглядывала на него, как искушенный ремесленник на ценный инструмент, на котором появились первые микроскопические трещинки.

За прошедшую неделю узловая точка несколько изменилась, хотя описать это изменение словами было бы крайне затруднительно. Лэйни скрупулезно изучил бесчисленные обрывки информации, нагромоздившиеся вокруг Элис Ширз в его отсутствие, пытаясь нащупать причину своих недавних предчувствий. Он прослушал музыку, которую вызывала Элис за последние дни, в том же, что и она, порядке, песню за песней. Выбор оказался более жизнеутверждающим, чем прежде; она перешла на нового провайдера, “Апфул групвайн”, чей неустанно позитивный продукт был музыкальным эквивалентом “Канала добрых новостей”.

Сопоставив расходы Элис с документацией оптовика, предоставлявшего ей кредит, и его розничной сети, Лэйни составил список всех ее покупок