Нейромантик

зни - и только вмешательство членов клана.

Молли кивнула. Кейс вспомнил: ей сделали укол. Что ей вкололи? Боль по-прежнему была с ней, но ощущения ее, доходящие до сознания Молли, были приглушенными, размытыми. В тканях мышц бедра Молли словно бы копошились неоновые черви, Кейс чувствовал короткие прикосновения поверхности джутовой ткани, слышал запах жарящегося криля. Его разум содрогнулся и отпрянул. Если не сосредоточиваться на ощущениях, то это переживание растекалось, расслаивалось, становилось чувственным эквивалентом белого шума. Если нечто подобное происходит сейчас и с нервной системой Молли, то что потом останется от ее сознания?

Поступающие от Молли зрительные образы были неестественно яркими и четкими, гораздо более контрастными, чем при нормальных условиях. Казалось, окружающие ее предметы вибрируют, причем каждый одушевленный или неодушевленный объект - с индивидуальной и только ему присущей частотой. Ее руки, все еще заключенные в черный шар, лежали на коленях. Молли сидела в одном из шезлонгов, ее сломанная нога была вытянута вперед и покоилась на подушечке с верблюжьим ворсом. Напротив, в другом шезлонге и на другой подушечке, утопая в слишком большой для нее галабие из некрашеной шерсти, сидела Три-Джейн. Она казалась очень юной.

- Куда он ушел? - спросила Молли. - Принять очередную дозу?

Три-Джейн в глубине своей шерстяной хламиды пожала плечиком и отвела в сторону упавший на глаза локон темных волос.

- Он сказал мне, в какой момент я должна впустить тебя на виллу. Но не сказал зачем. Все должно было происходить в тайне. Ты хотела причинить нам вред?

Кейс почувствовал, что Молли растерялась.

- Я бы убила его. Я постаралась бы убить ниндзя. После этого я должна была поговорить с тобой.

- Но почему? - спросила Три-Джейн, убирая камею в один из карманов своей светлой галабии. - Зачем все это? И о чем ты хотела со мной поговорить?

Казалось, Молли изучает высокие, элегантно очерченные скулы, широкий рот, узкий ястребиный нос своей пленительницы. Глаза Три-Джейн были темными, удивительно непроницаемыми.

- Потому что я его ненавижу, - ответила наконец Молли. - Потому, что он такой, а я другая, и потому, что меня наняли для этого.

- И еще из-за того спектакля, - добавила Три-Джейн. - Я видела шоу.

Молли кивнула.

- А Хидео?

- Потому что он - само совершенство. Потому что такой, как он, однажды убил моего партнера.

Три-Джейн нахмурилась. Затем подняла брови.

- Мне нужно было видеть это своими глазами, - сказала Молли.

- И после этого мы должны были поговорить, ты и я? Как сейчас? - Темные и очень прямые волосы Три-Джейн были разделены посередине на прямой пробор, свободно убраны назад и лишь ниже шеи перевязаны. - Можем мы поговорить об этом сейчас?

- Сними с меня это, - попросила Молли, приподнимая скованные руки.

- Ты убила моего отца, - напомнила Три-Джейн, но в голосе ее не было никаких эмоций. - Я видела это на экране монитора. Глазами моей матери - так он называл их.

- Он убил