Границы бесконечности

раздачи пищи – отчасти для того, чтобы создать иллюзию деятельности, но в основном – чтобы хоть немного растратить накопившуюся в нем нервную энергию. Засыпать ему становилось все труднее и труднее. После того, как удалось наладить раздачу пищи, в лагере наступил период затишья, словно их организация явилась кристаллом, брошенным в перенасыщенный раствор. Но в последнее время резко возросло количество драк, которые пришлось разнимать блюстителям порядка. Сами патрульные начали охотнее прибегать к силе, понемногу приобретая нежелательное нахальство. Лунные фазы. Кто может обогнать луну?

– Помедленнее, Майлз, – пожаловался Сьюгар, тащившийся рядом с ним.

– Извини.

Замедлив шаги, Майлз вышел из задумчивости и осмотрелся. Слева от него вздымался сверкающий купол, который, казалось, пульсировал с каким-то неприятным еле слышным гулом. Справа простиралась тишина: люди в основном сидели группами. С первого дня пребывания здесь Майлза видимых изменений практически не произошло. Может, напряженность чуть спала, может, о больных и раненых стали заботиться чуть больше. Лунные фазы. Он постарался отбросить беспокойство и жизнерадостно улыбнулся Сьюгару.

– Твои проповеди теперь проходят успешнее?

– Ну… Никто больше не пытается меня избить, – ответил Сьюгар. – Но я проповедую меньше, чем прежде: занимаюсь раздачей и всем прочим. И потом, теперь ведь есть патрульные. Трудно сказать.

– Будешь пробовать и дальше?

– О, да! – Сьюгар помолчал. – Я видел места и похуже этого, понимаете? Когда-то я жил в шахтерском поселке, еще совсем мальчишкой. Там открыли месторождение огненных опалов; почему-то на него не успела наложить лапу ни одна крупная компания – ни государственная, ни частная. Месторождение поделили на сотни крошечных участков, длиной обычно метра по два. Люди работали вручную, пользуясь лишь саперными лопатками и щеточками. Крупные опалы очень хрупкие, знаете ли, и от неосторожного удара легко раскалываются. Рыли землю под обжигающим солнцем, день за днем. На многих одежды было меньше, чем сейчас на нас. Да и питались они похуже, чем мы. Там было больше несчастных случаев, больше болезней, чем здесь. И драк было множество. Но они жили и добровольно терпели совершенно немыслимые вещи ради надежды. Они были одержимыми, и они не отступали. За год своими лопатками они превратили гору в пропасть. Это было форменное безумие, но я ими восхищался. А здесь… – Сьюгар поглядел вокруг, – здесь мне просто страшно. – Он притронулся к своему тряпичному браслету. – Этот лагерь высасывает из тебя будущее, проглатывает тебя. После него смерть покажется пустой формальностью. Город призраков, столица самоубийств. Как только я прекращу проповедовать, он сожрет меня.

– Угу, – согласился Майлз.

Они приближались к самой дальней точке обхода, противоположной стороне от территории женщин: ее границы стали теперь проницаемыми, и Майлз со Сьюгаром держали там свои циновки.

В эту минуту двое шедших им навстречу мужчин словно бы невзначай объединились с еще