Вершина мира(СИ)

- О, Аська!

- Саха! - выдохнула я и бросилась на шею, уже не обращая никакого внимания на присутствие медведя.

- Ох, какая ты большая выросла! - Рассмеялся Саха, подхватывая меня и поднимая на вытянутые руки, он прекрасно знает, что я этого терпеть не могу.

- Саха!!! - завопила я, - Поставь меня, немедленно! Что за дурная привычка!

- Трусиха! - еще громче засмеялся Саха, вспугивая своим хохотом птиц, успевших устроиться на ночлег.

За радостью встречи совсем забыла про Влада, но он сам напомнил нам о себе глухим стуком падающего тела. Мы с дядей обернулись и увидели парня лежащего без сознания, а над ним огромного бурого медведя. Все, у парня нервы сдали, слишком длинные сутки.

- Топтыгин! - начал распекать Саха лесного жителя, - Как не стыдно, любопытник, к тебе человек в гости пожаловал, а ты напужал. Смотри, какой слабак, как девка, сразу в обморок.

Медведь закачал огромной головой и тихонько заревел. Саха присел на корточки около Влада и, перевернув его на спину, легонько пошлепал по щекам. Парень слабо дернулся и открыл глаза, но, узрев над собой склоненного Саху, а рядом любопытствующего Топтыгина, усевшегося на задние лапы и покачивающегося из стороны в сторону, со слабым стоном закрыл глаза и снова провалился в беспамятство. Представляю, как этот сюрреализм со стороны смотрелся.

- Так, значит, ножками мы не пойдем, - подытожил дядя и, повернувшись к медведю, проговорил, - придется тебе Михайло Иваныч перевозчиком поработать, уж извиняй, ты его первым напужал, тебе и тащить.

Медведь выразил свое несогласие глухим ворчанием, но все же опустился на четыре лапы. Саха с легкостью поднял Влада, и закинул его поперек лохматой медвежьей спины.

- Пошли, Аська, - пробасил Саха, - в лесу стало не безопасно - браконьеры повадились, да и Васька ужо, небось, к ужину заждалась.

Настроение сразу улучшилось, и я уже почти не чувствовала усталости. Путешествовать по лесу в Сахиной компании было совсем не страшно. Он здесь хозяин и ни одна живая тварь, перемещающаяся на четырех лапах, не посмеет тронуть. Саха - хранитель леса на этой части планеты. Он следит за зверьем и деревьями, не позволяя браконьерам опустошать леса. За многие годы работы он научился понимать лесных обитателей. Некоторые люди называют его говоруном, или шаманом.

Насчет общения с духами не скажу, не знаю, а вот лекарь из него хороший. Лечиться к нему едут со всех уголков ближайшей галактики, он никому никогда не отказывает и не делает различий между своими пациентами. Как-то к нему привезли одновременно какого-то богатого молодого балбеса из хорошей, высокопоставленной семьи, упавшего с лошади и серьезно повредившего ногу, и военного, сильно пострадавшего в бою. Так Саха, недолго думая, разместил их в одной комнате. А когда юный повеса возмутился такому положению вещей, давя на свое положение, дядя просто посоветовал ему не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Хочешь лечиться, пожалуйста, но приказывать не смей. В итоге, два молодых человека подружились и уехали вместе.

- Бежишь от кого али просто экскурсию другу устроила? - поинтересовался Саха, - что-то ты в этот раз не как все нормальные люди - окольными путями, не через город.

- Ты прав, - покаялась я, - вот только я не бегу, а прячусь, от братца вашего. Мне совсем не хочется, чтобы он прознал о нашем месте расположения, а через порт сам знаешь как. В порту регистрироваться надо, а так сел кораблик посреди леса и отчитываться не надо. Кстати, вы получили мою посылочку?

- Да, спасибо, все получили. А как братец мой, здоров ли?

- Спасибо, все здоровы, у нас все нормально. Папа все собирается взять отпуск и приехать к тебе порыбачить, да служба не пускает. И я не приезжала давно, тоже работы много. Да и к тебе ни позвонить, ни написать, а в город ты ходишь редко.

- Ну, это да, - согласился дядя.

Некоторое время мы шагали молча, я уцепилась за бахрому на Сахином рукаве. Когда-то давно маленькая Аня спросила у егеря, зачем ему такие висюльки, ведь с ними неудобно - за кусты цепляются. Дядька рассмеялся и, щелкнув любопытную по носу, объяснил, что неудобные висюльки помогают скрываться в лесу. Это уже позже я узнала, что егерь не шутил и бахрома дробит силуэт охотника.

- Саха, мне твоя помощь нужна. Точнее даже не мне, а ему, - я кивнула на Влада, - понимаешь, он в очень неприятную ситуацию попал. Сначала ему пулей позвоночник перешибло, но ничего, вроде собрали. Я к нему специалиста хорошего вызвала, а специалист дерьмом оказался - на иглу парня посадил, так, ради эксперимента. Я об этом только вчера узнала.

- Так ежели он на игле, его не ко мне, его в больницу надо, а специалиста в камеру, - убежденно высказался дядя.

- Здесь все немного сложнее, чем ты думаешь, - замялась я.

- Он твой жених? - догадался Саха.

- Хуже - он мой раб, - Саха аж присвистнул от такого заявления.

- Да, красавица, - протянул он, - от тебя я такого не ожидал. Ты, значит, тоже поддалась влиянию моды и завела себе двуногую игрушку-зверушку?

- С каких это пор ты делаешь выводы на пустом месте? - обиделась я.

И потершись носом о его рукав, пересказала Сахе предысторию нашего с Владом здесь появления, не забыв поделиться сведениями, раздобытыми генералом, изредка бросая косые взгляды в сторону парня, все еще висевшего поперек спины медведя. Боялась, как бы Влад не услышал то, что слышать не положено.

- Теперь-то ты понимаешь, почему нельзя в больницу?

- Да уж, ситуация, - Саха поскреб бороду огромной лапищей, - ты, Аньк, того, не серчай на меня. Помогу я тебе, это не вопрос. Просто у меня в последнее время голова кругом идет.

- А что случилось?

- Да, вот, сынок мой старшенький, Арсений, проблем подкинул. Жениться удумал.

- Так в чем беда? - не поняла я.

- Да-х... - Хранитель махнул рукой, - вырастил сына-урода, где просмотрел, понять не могу, - пожаловался он.

- Да объясни ты нормально, - взмолилась я, - я же только одиннадцать часов как с корабля слезла и ничего еще не знаю.

- Ну, в общем, дело такое, - начал Саха, легко перепрыгивая ствол поваленного дерева и помогая мне перебраться, - жил-был Сенька-дурак и влюбился он в девку Варьку и порешили они пожениться. А отцу Варькиному Сенька не по вкусу пришелся и что б, значит, свадьбе помешать и с дочерью не поссориться папаша потребовал от Сеньки сто тысяч кредов, Варьке на приданое. Знал, шельмец, что у мальчишки таких денег отродясь не было и, наверное, никогда не будет. Да и к чему нам деньги эти, в лесу же живем. Вон Топтыгину, - он кивнул на лениво переваливающегося рядом медведя, - плати не плати, а меду за деньги не допросишься. Правда, есть у меня на счету кое-какие сбережения, но я сказал сынку: 'Хочешь жениться, сам и собирай такие деньжищи'. Думал, отступится. А он - нет, упертый получился.

- Это наследственное, - прокомментировала я, - беда семьи Романовых - все мужики с головой не дружат.

- Такие уж уродились, - довольно ухмыльнулся Саха. - Так вот, говорит, не дашь денег, я их сам добуду. Я только рассмеялся, где, говорю, добудешь, коли ты и образования-то толком не имеешь? Да и пока ты их заработаешь, твоя невеста скончается в девках. Сенька психанул, и ушел на два дня в лес, на третий появился, веселый такой. Говорит, я-де на Вареньке все равно женюсь, и в город ушел. Мне это подозрительным показалось, и я за ним подался. Оказывается, этот гаденыш, белфа изловил, и продавать повез...

- Белф это такой бурундук с изумрудным мехом, которого разговаривать научить можно? - Уточнила я.

- Он самый, - подтвердил Саха и продолжил, - Сенька в город пришел и белфа этого за сотню и сбыл. Ну, я его выследил, Сеньку-то, в подворотню затащил и пару раз по морде дал и пока этот оболтус сопли утирал, я пошел к покупателю и забрал животину, а деньги вернул. Потом мы домой пошли, только разными дорогами. Сенька напрямик рванул под материну юбку прятаться, а мне подумать надо было, вот я и пошел в окружную. Дома мы появились с разницей в два часа, дело вечером было, когда я домой пришел Васька-хитрюга, сынка ужо спать отправила, что б я его не тронул. Утро вечера мудренее. Но у меня настроение было не то, и я его из кровати вытащил.