Противостояние душ (СИ)

Впереди было большое, полузаваленное обломками камней, помещение с обвалившимся потолком, через которое просматривалось ночное небо, но и дальше были другие помещения и коридоры.

Они переглянулись с Логаном. Чтоб все обыскать в поисках двух девчонок нужно очень много времени, а до самоуничтожения базы жалкие минуты. Каждый пытался сориентироваться, какое принять решение, ведь от их решения зависели жизни девушек и их собственные, но… Бальт заметил отблеск металла среди камней, подскочил ближе. Это был кончик кнута Из.

Это было сумасшествие, Джей прямо разбрасывал по сторонам тяжеленные обломки, разбирая гору, Бальтазар пытался помогать, сбивая в кровь руки об острые края, они спешили, ругались сквозь стиснутые зубы, безответно звали то Из, то Сэру, и никто из них не хотел говорить вслух, что было и так ясно. Девушки не откликались, ни стона, ни крика, ничего. Джей сдвинул последнюю балку и они увидели их. Двоих красивых, рядом, переплетенные волосы, пальцы, Изабель словно продолжала шептать что-то Сэре, на ее щеках блестели слезы. А Сэра улыбалась, хоть струйка крови стекала по подбородку на шею. Бальтазар чисто машинально потрогал шею Изабель в безнадежных поисках пульса, пачкая совершенную кожу девушки своей кровью. Но было ясно и без этого. Девушки погибли. Не в бою, не от оружия, не от демонов, но на задании, две боевые подруги. Два их друга, двое из семьи. Бальт не знал, что нужно делать. Он держал руку на шее Изабель, стоя возле девушек на коленях. Но тут металлический голос разнесся по всей базе:

— До полного самоуничтожения базы осталось три минуты. 2 минуты 59 секунд, 2 минуты 58 секунд…

— Бальт, — начал Логан, но Бальтазар уже вскочил на ноги, задирая голову к потолку. Он вполне может пролететь со своим размахом крыльев в образовавшийся проем.

— Иди к самолету, бегом, я заберу их, на крыльях, — Бальтазар подтолкнул парня в сторону выхода из помещения, — давай, быстрее и аккуратнее, если не появишься, я за тобой вернусь по любому, но я не смогу тебя вытащить без Сэры.

Логан принял решение, молча сжал плечо Бальта и побежал к выходу. Бальтазар поднял обоих девушек, прижимая к себе, в голове ни капли мыслей, лишь одна всепоглощающая пустота, взмах крыльев, еще… он пулей пронесся в проем, взмывая в ночное небо, чувствуя как правое крыло обцарапалось об острый край остатков крыши. Странно дело, крылья, которые он мог убрать, все равно болели и реагировали на прикосновение, как словно были бы руками или ногами…

Домчался до самолета, опускаясь на землю у трапа и опуская на землю свою жуткую ношу. Все силы словно бы покинули его, разом, левое крыло он убрал, а правое висело как-то однобоко косо, с него капала кровь. К нему выбежали ребята, бледные шокированные лица, они забрали девушек внутрь.

— Бальт, — Эрик настороженно заглянул ему в лицо.

— Джей пришел? — спросил Бальтазар отрешенно.

— Еще нет.

Бальтазар молча развернулся в сторону базы и пошел, распахивая и второе крыло. Эрик молча смотрел вслед. Теперь перед ним и Чарльзом стояла жуткая задача помочь ребятам научиться справляться с потерями. С неизбежными потерями.

До базы Бальт не дошел, по дороге встретил бегущего Логана. Они пошли на самолет и вернулись на базу. Всю дорогу, Алек сидел на полу и держал на коленях голову Из и гладил ее по волосам, Кастиэль молча сидел рядом. Кендра сидела рядом с телом Сэры и плакала. С ней сидел Зевран и обнимал ее. Остальные молча сидели по местам, опустив глаза. Никто не хотел смотреть друг на друга, все хотели сперва пережить ужас самостоятельно.

***

Алек сидел на полу самолета и не мог ни понять, ни осознать, ни поверить в то, что Изабель мертва. Он гладил ее машинально по волосам, ее роскошным кудрявым волосам, а взгляд его скользил по лицам друзей. И видел он в них одно и то же — непонимание, недоумение, удивление… никто не мог поверить в смерть. Никто. Бальтазар сидел, странно сгорбившись, посмотрел виновато и отвел взгляд. Его крыло было сложено, с него капала кровь. Каким-то задним умом Алек вспомнил, что раненные крылья Бальтазар не мог убирать, поэтому так и сидел на неудобном кресле сгорбившись, с напряженной спиной. Эрик смотрел мягко с сочувствием и даже сожалением. Но не подходил. Кас сидел рядом, даже держал руку на плече Алека, но выражение лица было таким же удивленным. Никто из них не верил в смерть. Все пили, веселились, радовались жизни, любили и вот она действительность. Волосы Изабель были мягкими и шелковистыми, он бездумно пропускал кудри сквозь пальцы и никак не мог ухватить ни одной мысли. Они все разбегались во все стороны. Он впервые видел смерть. Все бабушки и дедушки Лайтвудов жили и радовались жизни. Даже почти столетний отец деда — прадед был жив и ходил без палочки. Но исправно точил каждый день свое оружие. А Изабель… Алек несколько грубовато сдернул с руки Из полуобмотанный кнут, и кинул к ногам Бальтазара.

— Тебе подарок. От Из, — проговорил он глухо. Бальт открыл было рот что-то сказать, но Макс сорвался с места, не выдержав, и, почти отталкивая молчаливого Каса, сжал Алека в объятьях, он словно бы ощущал ответственность за парня — хотя каким парнем, соулом брата, его семьей. Обнял крепко, до хруста рёбер, чтоб Алек чуток пришел в себя.

— Все будет хорошо, Алек, все будет хорошо, — шептал Макс как заклинание.

Алек молчал. Но когда они вскоре сели на площадку базы, безропотно позволил Максу забрать Изабель и поплелся в свою комнату. Максвелл с Касом смотрели ему вслед.

— Магнус ему поможет, — кивнул Макс Касу. — Иди к Локи, мы сейчас должны быть сильными и вместе со своими соулами.

***

Отнеся Изабель, Макс бросился за Дори и Магнусом в лабораторию. Обнял брата и отправил его в комнату к Алеку, повернулся к Дориану, но тот словно бы в трансе прошел мимо него, словно Макса тут нет.

Макс с непониманием пошел за ним в комнату, а в комнате замер пораженный. Дори разбивал руки в кровь об стену, бесконечно проговаривая: — Это моя вина. Только моя вина.

Макс сорвался с места, оттягивая соула от стены, встряхивая, не зная, что еще сделать, чтоб вернуть Дориана.

А тот лишь шептал:

— Как я мог остаться, если только я могу помочь восстановиться. Только я могу это сделать, а я оставил вас ради своих дурацких амбиций. Это моя вина. Моя. А если бы это был ты, Макс? Если бы был ты? Я бросил тебя… Я обещал этого не делать, но сделал. Я виноват, Макс. Это я виноват. Они погибли из-за меня. Я оставил тебя. Тебя одного. Меня не было рядом. А если бы это был ты, — Дори цеплялся за Макса, сидя на полу, по его лицу текли слезы, а речь была сбивчивой. Он перескакивал с одной мысли на другую. И не понятно, что сейчас преобладало: боль от потери друзей, страх за жизнь Макса или ненависть к самому себе. — я же обещал быть с тобой до конца. Я обещал…

Макс, который стоически перенес все, помог Бальтазару перенести девушек в их комнату, поговорил с командирами, пересказывая, что он видел и делал, сейчас, видя Дориана в таком состоянии, по настоящему испугался. — Родной, Дори, любимый, — он обнимал соула, то покрывал поцелуями мокрое от слез лицо, то поднимал его руки в крови и целовал их, ощущая на губах кровь. — Ты не виноват, ты не мог там ничем помочь, любовь моя, не смей винить себя… Я без тебя не лез, я был на подхвате, Дори, пожалуйста…

Дориан пытался успокоиться, прижимаясь к Максу, но у него это никак не выходило. Он то представлял, как умирали его друзья, то представлял на их месте Макса и чувствовал вину. Такую вину, которой никогда не чувствовал раньше. Было больно, нестерпимо, невыносимо больно.

«Мы же всегда будем семьей… Мы всегда будем вместе… Я бы с вами и в Ад», — слова, которые они говорили друг другу, смеясь и улыбаясь, так и крутились в его голове.

Но он предал свою любовь, предал своих друзей. Он отсиживался в тылу, пока они там в муках умирали. Он сидел в тепле и уюте, шутил с Хэнком. Он был в безопасности, пока они рисковали собой. Он предал своих друзей.