Лики огня

Кирк, Лесли и несколько других членов экипажа "Энтерпрайза" спустились в самый эпицентр пожаров. Повсюду вокруг них горели дома, взрывалась аппаратура и лопались стекла. Стоял нестерпимый жар; весь поселок заволокло дымом.

"Кэрол..." – подумал Кирк. Он посмотрел на Лесли, прикрывающего лицо от теплого излучения.

– Где же они?

Если колонисты все еще здесь, в поселке, то офицеры должны помочь несчастным людям выбраться. Любым способом, но они должны оказать им помощь.

Лесли включил чувствительный сенсор и медленно проверил им окрестности. Держа прибор в одной руке, другой офицер то и дело вытирал пот со лба.

– Их здесь нет, – наконец, сообщил Лесли. – Колонистов вообще нет в поселке.

Кирк не знал, как отнестись к его сообщению. Хорошо это или плохо? Сенсор реагировал только на живых существ. А вдруг колонисты уже мертвы?..

Вытащив переговорное устройство, капитан связался с Зулу.

– Попробуйте просканировать сенсором корабля всю округу в радиусе двух миль от нас. Особенное внимание обратите на людей и на вулканца.

– Немедленно, сэр! – отозвался Зулу. Наступила пауза, во время которой капитан слышал, как рулевой отдавал приказания.

– Обнаружена группа людей, капитан. К западу от колонии. С ними вулканец. Необходимы ли более подробные данные?

Устало вздохнув, Кирк отрицательно покачал головой, будто Зулу мог это видеть.

– Нет. Нет, спасибо, лейтенант. Конец связи.

– Все-таки они ушли, – облегченно выдохнул Лесли.

– Определенно, – всматриваясь в горящие дома, согласился капитан. – Надо попробовать спасти от огня хоть что-нибудь ценное.

Дэвид сидел на самом краю игровой площадки и печально взирал на родной, все еще дымящийся поселок. Он пытался представить себе, как происходили внизу события, приведшие к уничтожению колонии.

Все клингоны уже покинули планету, об этом сообщили Споку с "Энтерпрайза". Колонисты могли без опаски вернуться в поселок. Но многим возвращаться было некуда.

Многочисленные пожары попытались потушить с помощью фазерных пушек корабля, и кое в чем офицеры преуспели: несколько домов на противоположном конце поселка были спасены. Немногочисленные колонисты могли бы там переждать трудные времена.

И все-таки жизнь не остановилась. В их глазах светилась надежда. Не было ни отчаяния, ни злости, ни обиды на свою судьбу. Люди шли домой.

Даже доктор Будро, со слезами на глазах наблюдавший, как огонь пожирает его детище – научную лабораторию, сейчас вполне успокоился и воспрял духом. Особую же радость ему доставил Спок, передавший спасенный центральный блок прибора "Джи-Семь". Будро осторожно ступал по склону и бережно, как младенца, нес в руках драгоценный прибор. Держась за материнскую руку, следом шел Дэвид. Мальчик никак не мог отделаться от мысли, что все происходящее – кошмарный сон, который не хочет отпускать из своих липких объятий.

Конечно, "Энтерпрайз" представлял немалую угрозу для клингонов. Они, наверняка, узнали о приближении корабля. Если бы не появление федератов, вряд ли клингоны стали бы так варварски уничтожать поселок. "Интересно, не вмешайся корабль Звездного флота, – рассуждал мальчик, – то наш дом и лабораторные корпуса, и остальные здания так и стояли бы на своих местах целы и невредимы? Да, наверное".

Дэвид покачал головой: нет, им не нужна была помощь Звездного флота, они справились бы с пришельцами своими силами. Но вмешался "Энтерпрайз" – и вот результат...

С каждым шагом к подножию холма в мальчике росло убеждение, что без корабля федерации все могло бы произойти по-иному: уцелел бы поселок, и они шли бы сейчас не к пепелищам и разрушенным очагам.

Наконец, колонисты подошли к первым домам на окраине, вернее, не к домам, а к тому, что от них осталось. У Дэвида было чувство, что это не он идет сейчас мимо обгоревших каркасов, стен с зияющими пустотами и провалившимися крышами; не его глаза сейчас смотрят на чудовищную разруху и запустение.

В противоположность Дэвиду, его мать была спокойна и невозмутима; черты ее лица были тверды и неподвижны, словно вырезанные из горной породы. Но Дэвид все-таки чувствовал дрожь в кончиках ее пальцев.

Почерневшие остовы домов выглядели как умирающие чудовища. Повсюду клубился дым. Весь воздух над бывшим поселком был наполнен гарью и копотью, и от этого Дэвид чувствовал в своих глазах острую резь. От дыма и горькой обиды хотелось плакать, но он не такой, он не станет этого делать. Стиснув зубы, Дэвид молча брел рядом с матерью.

Зачем этим воякам понадобилось бряцать оружием, пугать клингонами, устрашать их своими фазерами и фотонными торпедами, заставляя злобных и коварных пришельцев становиться еще более жестокими и коварными? Зачем?

Постепенно недоумение мальчика переросло в самую настоящую злость. Она застряла в горле, сердце и душе Дэвида, перевернув целые пласты его чувств и заставив его еще крепче стиснуть зубы.

Вернувшись, колонисты разбрелись по своим бывшим жилищам. Вот Пфефферы подошли к руинам дома, в котором они когда-то жили, и молча склонились над обгоревшим, но чудом сохранившимся семейным альбомом. Свой бывший очаг обступили и Ваны.

Зачем? Этот вопрос не покидал мальчика. Почему все так случилось? Он спрашивал себя еще и еще, но никто вокруг не видел его боли.

Наконец, и Дэвид с матерью добрались до того места, где когда-то был взлелеянный Кэрол ботанический сад.

За кое-где уцелевшей оградой царило оживление. Но это были не колонисты – в саду о чем-то оживленно беседовали офицеры и рядовые Звездного флота в синей и золотистой униформе. Один из них, почему-то опустившийся на колени, был капитаном Кирком. Тем самым, который спровоцировал клингонов на злобную месть.

Капитан выпрямился. Дэвид увидел, что в руках у Кирка нечто длинное и сухое, похожее на, прутик. Мальчику не сразу удалось понять, что это такое. Лишь присмотревшись, он догадался, что это клингоновский огонь-цветок.

Какое капитану дело до цветов его матери? Он виноват в уничтожении сада так же, как и клингоны, если не больше! Какое право у этого безумца выглядеть так же печально, как выглядит мать? Выглядеть так же жалко и опустошенно сейчас, когда уже все слишком поздно и ничего не поправить?