Легенды темного тысячелетия

Когда последний Темный Ангел оказался внутри городских стен, Артемий решил было отдать приказ закрыть ворота. Проще всего гарантировать невмешательство инквизитора — оставить его за пределами города. Но стоило капеллану повернуться, как он тут же увидел Хейрона, который в сопровождении свиты уже входил в ворота. Генерал-майор Гудвин тащил на спине выдохшуюся леди-псайкера Ле-Гранж.

Артемий выругался.

— Среди членов культа, — заметил инквизитор, взглянув на груду оставленных Сириилом и Фаэтоном тел, — свирепствуют самые ужасные мутации, — и он отпихнул с дороги обезглавленный труп, семипалой рукой сжимавший пиктографию улыбающейся женщины. — Сейчас, когда мы наконец проникли в город, какими будут ваши предложения, капеллан-дознаватель?

Темные Ангелы заняли позиции, прикрывая отряд. Брат-сержант Огион запечатал ворота, уничтожив механизм управления. Теперь никто не сможет ни войти, ни выйти.

— Инквизитор, я предлагаю разделиться, — ответил Артемий. — Займитесь поисками вашей цели без нас, я же буду искать свою. Благодарю за помощь псайкера.

— Ну уж нет! — улыбнулся Хейрон. — Наконец-то я решился пробить брешь в стенах Маракросса, и это удалось исключительно благодаря вам. Выжить здесь мы так же сможем лишь под защитой космодесантников. Само собой, я намерен остаться с вами. Боюсь, вам, капеллан-дознаватель, теперь от нас не отделаться. Если только вы не пойдете на государственное преступление и умышленно не убьете имперских верноподданных.

«Не искушай меня, Хейрон. Если будешь ходить за мной по пятам, твои люди погибнут. Как только кто-то узнает о моей цели — его настигнет заряд болтера. Инквизиция никогда не сможет доказать свои подозрения».

Псайкер Ле-Гранж, которая все еще покоилась на спине ветерана-гвардейца, шевельнулась и произнесла:

— На противоположном конце города я ощущаю присутствие. Темное, тошнотворное и ужасное.

Только это Артемию и было нужно.

Темные Ангелы быстро тронулись в путь.

«Все так, как ты говорил, Корвус. Здесь мы его и догоним. В конце концов предателя настигнет кара».

По разрушенным улицам Маракросса гуляло эхо, повторявшее сигналы тревоги, а Темные Ангелы перебегали от укрытия к укрытию, ища в темноте малейший намек на движение.

Многие здания были выщерблены оружейным огнем. Без сомнения, Прето Маракросс бились храбро. Но тот, кто возглавлял предателей, десять тысячелетий упражнялся в военном искусстве. Борьба получилась отнюдь не равная.

На главных улицах угловые здания уцелели лишь наполовину. Обрушившиеся фасады были свидетельством жестокости развернувшейся здесь борьбы. Некоторые дома превратились в обугленные руины, но дым еще поднимался в небо.

Артемий знал, что в первую очередь враг должен был уничтожить все объекты Прето. Если бы хоть один из этих объектов получал сводки разведки, за Темными Ангелами следили бы даже сейчас.

Улицу позади отряда осветила вспышка, за которой последовал оглушительный грохот разорвавшейся крак-гранаты. В то время как остальные десантники двигались вперед, братья Фракий и Марод установили между зданиями растяжку. Толпа культистов, шедшая по следу отряда, на собственной шкуре прочувствовала, насколько это неразумно — пытаться напасть на Темных Ангелов сзади.

Артемий оглянулся. Его колонна двигалась быстро, но инквизитор со свитой, хоть и с превеликим трудом, но не отставал.

Генерал-майор Гудвин передал измученную леди-псайкера великану Клеггу 66, но монстр на бегу так прижал свою ношу острыми когтищами, что несколько царапин на спине женщины уже кровоточили.

Артемий вздохнул и по каналу связи отдал распоряжение брату-сержанту Сириилу:

— Поручи одному из братьев взять псайкера, пока она не умерла на спине аркофлагеллянта от потери крови.

— Будет исполнено, капеллан-дознаватель, — ответил Сириил.

От колонны отделился брат Ольтос и побежал назад. Он забрал ношу у Клегга 66, устроил ее у себя на плечах и снова вернулся на свое место.

Как любой густонаселенный город, Маракросс представлял собой лабиринт, некогда сбивавший с толку приезжих. На улицах и перекрестках валялись кости убитых жителей. В неподвижном ночном воздухе чуть колыхались знамена из драной человеческой кожи, расписанной отвратительными символами. Стены повсюду были испятнаны кровью.

В воздухе смердело мертвечиной, роились мухи.

Артемий держал в памяти сделанные с орбиты снимки, которые видел раньше на инфопланшете. Он безошибочно вел отряд к противоположной от ворот стороне города, а за космодесантниками в окружении свиты поспешал инквизитор. На расстоянии грохот водопада казался нескончаемым шумом, усиливавшимся по мере приближения.

Труднее всего было пересекать мосты и широкие перекрестки. Ауспик Артемия предупреждал о культистах, которые заняли возвышавшиеся над улицами здания.

«Снайперы на верхних этажах и крышах. Разграбили оружейные склады».

На первом простреливавшемся перекрестке Артемий приказал Сириилу и Огиону уничтожить четыре засады, по две на брата. После он повернулся к инквизитору и объяснил:

— Чтобы пересечь это широкое пространство, нужно прежде снять стрелков. Я хочу, чтобы и вы, и ваша свита ради безопасности не высовывались, пока мои братья не освободят дорогу.

— Пустая трата времени, — ответил Хейрон. — Гудвин и Оссио — обладатели аугментических глаз, они отменно стреляют. Почему бы не использовать для борьбы с их снайперами наших снайперов?

— Я считаю, инквизитор, что эта операция всецело в ведении Темных Ангелов. Я не стану приказывать вашим людям, я только прошу держаться в безопасности. Если вы хотите, чтобы ваши бойцы вызвали огонь противника на себя — я не буду возражать. Они по крайней мере послужат приманкой. Вам так хочется пожертвовать двумя вашими людьми?

Инквизитор замялся.

— Думаю, едва ли, — продолжил Артемий. — Пусть со снайперами разберутся Темные Ангелы. К тому же вашим сопровождающим нужно отдохнуть.

— Не стоит относиться к нам так пренебрежительно, капеллан-дознаватель, — огрызнулся Хейрон. — Мы вам еще покажем, уверяю вас.

Но Артемий уже отдавал приказы космодесантникам.

Брат Метандес обладал столь примечательным телосложением, что не заметить его было просто невозможно — даже по меркам Астартес он считался великаном. Медленно, но без страха он поднимался по каменным ступеням, помня о возможных опасностях и западнях, которые могли помешать выполнению задания.

Дважды Метандес замечал тонкую железную проволоку, натянутую поперек лестницы, — он осторожно переступал через нее и шел дальше. С улицы разбитые окна заливал неверным оранжевым светом одинокий гудящий фонарь. В какой-то миг на стене высветилась тень Метандеса, затем фонарь моргнул и погас.

Космодесантник добрался до верхней площадки, шагнул к единственному дверному проему и вгляделся в большую комнату. Несмотря на то что в помещении было совершенно темно, своим острейшим зрением Метандес тут же разглядел снайпера. И еще много чего.

У двери противник разбросал осколки стекла, чтобы никто не застал его врасплох. Снайпер явно не принадлежал к числу культистов-горожан, он скорее всего был предателем из Прето.

Метандес замер в ожидании условного сигнала.

Пора!

Когда посреди перекрестка внизу разорвалась крак-граната, черные стены на мгновение осветились ярким белым огнем.

Вспышка ослепила снайпера, он отшатнулся от окна, закрывая глаза руками.

Метандес бросился вперед и вонзил пилообразное лезвие кинжала для ближнего боя в спину культисту. Когда великан-космодесантник выдернул нож, снайпер оказался рассечен почти надвое.

Тело не успело упасть на пол, а Метандес уже отбросил кинжал и вскинул болтер. Гололитический визор-дисплей выдал увеличенное изображение крыши здания на другой стороне улицы.

Там сидел второй снайпер, он еще тряс головой, силясь вернуть зрение. Болтер Метандеса сердито громыхнул один раз, и голова культиста взорвалась, плеснув темным жидким месивом.