Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I

Преследователи двух Астартес оцепенели.

В Скраала словно вселился дух Ангрона, и он, поддавшись ярости, сыпал ударами направо и налево. Пожиратель Миров дал выход бурлящему океану ненависти, что таилась в его душе, он уже не чувствовал боли, а одну лишь страсть — убивать. Учиненная им резня вселила ужас в Несущих Слово, и они попятились к выходу из собора. Тот, кто назвался Рескиилом, продолжал сыпать проклятиями, размахивая окровавленным обрубком, и один из боевых братьев, отступая, утащил его за собой.

Антиг услышал, как из задней части собора прогремела болтерная очередь, и Скраал, на мгновение отвлекшись от резни, обернулся в его сторону.

Боль полоснула Ультрамарина по спине, и он понял, что ранен. На этот раз снаряд пробил доспехи. По груди стало расползаться теплое пятно. Опустив взгляд, Антиг увидел окровавленную пробоину. Напрягая остатки легких, он попытался заставить свое аугментированное тело двигаться и даже вставил в болт-пистолет очередную обойму. Одной рукой зажимая рану, он продолжал стрелять, решив не прекращать бой, пока не упадет. Перед его глазами постепенно начали сгущаться тени, контуры предметов расплывались и дрожали.

Боль вызвала ослепительно-белые вспышки, и Антиг обернулся к алтарю, где бушевал Скраал.

— Уходи, — выдохнул он.

Пожиратель Миров на мгновение остановился, намереваясь вернуться и спасти Ультрамарина, но в этот момент взорвалась брошенная от входа граната, и мир вокруг Антига погас в вихре дыма и шрапнели.

Скраал не стал задерживаться, чтобы выяснить, выжил ли Ультрамарин, — так или иначе Антиг погибнет. Вместо этого, Пожиратель Миров прикрылся щитом от непрекращающейся стрельбы и, воспользовавшись взрывом, выскочил из собора.

Он бежал в полной темноте, и корпус корабля гудел под его ногами, словно выражая свое недовольство. Несмотря на еще не остывший боевой раж, в голове Скраала билась настойчивая мысль.

Он остался один.

Задкиил наблюдал за разворачивающимся сражением через пикт-камеры, установленные вдоль всего борта «Яростной бездны».

Баэлан погиб, но его безжизненное тело возвращено на борт корабля и находится в лаборатории магоса Гуреода.

Он еще послужит Слову.

Баэлан был предан Слову, как солдат — своему командиру, и он никогда не делал попыток вникнуть в тонкости учения Лоргара. Тем не менее он был верным и полезным союзником, и Задкиил не собирался просто так списывать его со счетов.

А Ултис, без сомнения, погребен под руинами дока Бакка Триумверон — 14. И за это Задкиил тоже должен поблагодарить Баэлана. Устранена еще одна заноза, уничтожен еще один потенциальный узурпатор.

«Да, этим ты заслужил вечную благодарность Легиона».

— У нас нарушители, — послышался на вокс-канале голос сержант-командира Рескиила с нижней палубы, где в глубине корабля располагалось машинное отделение.

— Сколько?

— Остался в живых только один, мой лорд, — ответил Рескиил. — Группа проникла в систему охлаждения, открытую на время дозаправки.

— Отыщи его с моего благословения, сержант-командир, — приказал Задкиил. — Но учти, что преследование будет проходить во время старта.

«Еще одна заноза», — подумал он.

— Мой лорд, в доке еще сражаются наши воины, — заметил Рескиил, узнав о немедленном старте.

— Мы не можем задерживаться. Каждое мгновение, потраченное здесь на бои, приближает появление «Гневного» на расстояние выстрела и увеличивает риск, что ваш беглец сумеет вывести из строя важное устройство, которое невозможно будет заменить. Не говоря уж о том, что могут вступить в бой оборонительные батареи доков. Умению жертвовать необходимо учиться, Рескиил. А теперь найди нарушителя и уничтожь эту угрозу.

— К твоим услугам, адмирал. Я сейчас же проверю всю систему охлаждения.

Задкиил отключил вокс и посмотрел на висевшие перед капитанским троном экраны. Тактическая карта показывала положение «Яростной бездны» и комплекс прилегающих сооружений дока. Красные огоньки обозначали Несущих Слово, все еще боровшихся и умиравших за общее дело.

Задкиил снова включил вокс и дал приказ сниматься с якоря.

Из развалин взорванной наблюдательной платформы Ултис увидел, как поднимается «Яростная бездна».

Двигатели боевого корабля захлестнули территорию дока опаляющими вихрями. Металлические опоры и ангары начали плавиться. Загорелись стеллажи, и стали взрываться цистерны с горючим, выбрасывая вверх сгустки голубовато-белого пламени. Огненные смерчи опустошили всю площадку, и смертоносная буря не пощадила ни слуг, ни воинов Легиона, оставленных на Бакка Триумверон — 14. Ее опаляющее дыхание коснулось и лица Ултиса, хотя и защищенного глыбами бетона. Он увидел, как на его доспехах от жара вздулась пузырями краска.

Ураган огня испепелил оставшиеся на открытой площадке тела, и они превратились в темные силуэты, словно замерли во времени, навеки оставшись в бою.

Не о таком будущем для себя думал Ултис, наблюдая, как удаляются огни двигателей «Яростной бездны».

Его предали. Но предателем было не Слово, а тот, кто находился на борту уходящего корабля.

Безвольно поникшую фигуру ошеломленного Несущего Слово накрыла тень.

— Твои дружки тебя бросили, предательское отродье, — донесся сверху хриплый голос.

Ултис повернул голову, но образ расплывался перед глазами, видимо, вследствие большой потери крови.

Над ним, словно скала, возвышался Астартес в доспехах Легиона Лемана Русса. Он весь был обвешан трофеями и амулетами и в понимании Ултиса полностью соответствовал облику Космического Волка.

— Я служу Слову, — вызывающе ответил он запекшимися губами.

Космический Волк помотал головой, стряхивая с волос остатки крови, и в жестокой усмешке продемонстрировал свои клыки.

— Будь проклято твое Слово! — прорычал он.

Последнее, что увидел Ултис, перед тем как мир вокруг него погрузился в темноту, был бронированный кулак Космического Волка.

11

ВЫЖИВШИЕ

ПОСЛЕДСТВИЯ

Я ЕГО РАСКОЛЮ

Остатки десантной флотилии «Гневного», преодолевая раскаленные вихри, поднятые двигателями «Яростной бездны», покинули поверхность Бакка Триумверона — 14 и взяли курс на базовый корабль, который все еще оставался на орбите спутника.

Цест ждал возвращения экспедиции с поверхности в третьем доке и увидел, что пришвартовался только один катер. Когда судно неуклюже шлепнулось на металлическое дно отсека, стало видно, что защитная броня корпуса обгорела почти полностью, а двигатели едва дотянули до цели.

«Всего один катер, — подумал Цест, стоя рядом с Сафраксом и Лаэрадом, державшим наготове инъектор нартециума. — Сколько же воинов мы потеряли?»

Палубные рабочие бросились покрывать раскаленный корпус охлаждающей пеной и подбирать инструменты, чтобы немедленно приступить к ремонту. Один из офицеров, стоявший поодаль, уже приготовил планшет, чтобы составить рапорт о повреждениях.

Цест, ни на что не обращая внимания, не сводил взгляда с медленно опускающегося трапа. Из пассажирского отсека в сопровождении Кровавых Когтей появился Бриннгар.

Ультрамарин довольно сердечно приветствовал его возвращение:

— Рад тебя снова видеть, сын Русса.

Бриннгар был настроен по-прежнему враждебно и лишь что-то пробормотал в ответ, а затем обернулся к одному из своих воинов:

— Руджвельд, выноси его.

Кровавый Коготь, еще совсем молодой, с ярко-рыжим ирокезом на голове и короткой бородой с вплетенными амулетами, вернулся в пассажирский отсек. Спустя мгновение он снова появился, но уже не один. С ним был очень бледный воин со связанными адамантиневым шнуром руками. На его лице виднелись многочисленные порезы и ссадины, а вокруг глаза расплылся багрово-синий кровоподтек размером с кулак Бриннгара. Воин явно еле держался на ногах, но сохранял вызывающий вид. На нем были доспехи XVII Легиона Несущих Слово.