Победы Космодесанта

— Достаточно чисто, а, Каррас? — с издевкой произнес Экзорцист.

Каррас ощутил разгорающийся внутри гнев. Он уже был готов схватить Раута за край горжета и хорошенько врезать ему, но реакция уцелевших скитариев была быстрее. При виде хладнокровной казни их лидера, техностражи одновременно подняли лазганы и взяли Экзорциста в прицел.

От бойни, что последовала вслед за этим, у Карраса болезненно скрутило желудок.

А по ее окончании Сигма получил желаемое.

Больше не было очевидцев, способных рассказать о том, что было раскопано на Менатаре. Все, что осталось — небольшая перевалочная станция и ее персонал, ожидавший вестей об окончании раскопок и о том, что их пребывание в этом проклятом мире, наконец, подошло к концу.

Сезар восхищенно наблюдал за взлетом огромного транспортника. Даже сквозь помехи на мониторе это было величественное зрелище. Судно медленно выплыло за пределы ангара, а его двигатели извергали потоки пламени, способные за секунду сжечь всю станцию. Но строение устояло: ни резкого роста давления, ни поломок — все в пределах нормы.

Гигантский корабль стал медленно подниматься, и в итоге скрылся за облаками. Сезар не мог скрыть возбуждения. Какая мощь! Даже просто созерцать ее уже было удовольствием. Он представил, каково это — управлять таким могучим судном.

Вскоре и черный «Громовой ястреб» был готов к старту. Сезар передал пилоту разрешение на вылет и еще раз открыл створки Ангара-четыре. Заработали двигатели десантно-штурмового катера и вскоре он задрал нос кверху и стал быстро набирать высоту.

Наблюдая за этим, Сезар внезапно почувствовал облегчение. Это немало его удивило. Космодесантники улетали отсюда. Он ожидал ощутить грусть и сожаление от того, что не смог увидеть их вживую. Но ничего этого не было. Будто что-то ужасное, отталкивающее скрывалось сейчас в небе. Теперь он точно знал — что. Об этом не рассказывают на ночь детям.

Глядя вслед быстро уменьшавшемуся «Громовому ястребу», Сезар думал о том, что космодесантники, Астартес… они просто не были теми благородными рыцарями, несущими добро и свет, как о том говорят предания. Они были живым воплощением смерти и разрушения. Чего таить, он был рад, что теперь они ушли, и надеялся больше никогда их не увидеть.

— Вот так, — тихо произнес Сезар, глядя на изображение «Ястреба» на мониторе. — Улетайте. Ангелы смерти здесь больше не нужны. Если истина столь зловеща, то оставайтесь лучше легендой.

Но внезапно он резко подался вперед, глаза его расширились.

Словно услышав его слова, огромная хищная птица накренилась влево, разворачиваясь обратно к станции.

Сезар мог лишь беспомощно наблюдать.

На корме судна несколько раз вспыхнули залпы автопушки. Несколько тонких удлиненных силуэтов сорвались с пилонов под крыльями и устремились к станции, оставляя за собой ленты густого дыма.

Ракеты!

— Нет!

Сезар пытался вымолвить хоть что-то еще, в ужасе моля Императора о спасении, когда крышу его рубки сорвало взрывом. Даже если бы острые, как бритва, осколки не искромсали его тело, поток ядовитого менатарского воздуха сожрал бы его легкие за пару минут.

Сигма ясно сказал: «Никаких свидетелей».

Спустя несколько минут от станции «Орга» осталась лишь груда оплавленного металла.

Минули дни.

Вот уже долгое время один лишь ветер завывал в чреве кратера, поднимая большие клубы пыли. Солнце Озимы-138 алело в небесах, продолжая медленно выжигать атмосферу планеты. Когда отсюда ушли последние люди, это место стало по-настоящему мертвым. Именно таким они его застали.

Их было трое. Они пришли на сигнал маяка, который могли почувствовать только существа с очень мощным психическим потенциалом. Вскоре после активации маяк странным образом замолчал. Они явились сюда, чтобы выяснить, почему.

Они были намного выше любого человека, их конечности были тонкими и длинными. Люди когда-то считали их грациозными и изящными существами. Но это мнение изменилось, когда эти стройные создания стали убивать. Для нынешнего Империума они были просто еще одной разновидностью ксеносов, которых нужно бояться, ненавидеть, истреблять.

Они бесшумно спустились по скалистым склонам кратера. Лишь несколько камешков осыпалось под их ногами. Достигнув дна, они проследовали к центру кратера, где зияла огромная дыра заброшенной шахты.

Их движения были неспешными, но до цели они добрались на удивление быстро.

Тот, кто шел впереди, был выше остальных, на вершине удлиненного, богато украшенного шлема красовался гребень, символизировавший благородство носителя. Мантия чужака была соткана из странного мерцающего материала, а в руках он держал ярко сияющий золотой посох.

Двое других были одеты в темные доспехи, которые подчеркивали их длинные, сильные мышцы. Их оружием были белые, словно кость, энергетические излучатели. Когда высокая, закутанная в мантию фигура подошла к самой кромке ямы, воины замерли и развернулись в разные стороны, пристально выслеживая любую опасность, что могла бы здесь притаиться.

Их лидер всего мгновение смотрел вглубь шахты, а затем двинулся вдоль развалин комплекса, бросая взгляды на разгромленные хижины и ржавеющие краны.

Ксенос остановился возле одного из лежащих на каменистой земле тел. От человека мало что осталось — лишь кучка гнилого мяса и раздробленных костей, обернутых в пропыленные лохмотья. Похоже, на него рухнуло что-то огромное. На одежде пришелец заметил символ — заключенный в шестереночное колесо череп, наполовину черный, наполовину белый. Несколько мгновений чужак беззвучно взирал на тело, а затем обернулся к спутникам и заговорил. Его голос был преисполнен презрения.

— Мон'ки, — сказал он, и это слово будто ядом обожгло его язык.

Мон'ки.

Сара Коуквелл

БАЗОВЫЙ ИНСТИНКТ

Вздымающиеся ввысь леса Анцериоса III мягко шелестели листвой под палящим тропическим солнцем. Влага собиралась в капельки и испарялась, мерцающей дымкой поднимаясь от листвы изумрудно-зеленого и насыщенно-лилового цветов. Это было жестокое, беспощадное место, где два горячих солнца немилосердно нагревали поверхность планеты. Воздух был душным и едва терпимым для человеческого организма.

Однако пробивающаяся сквозь джунгли группа состояла не совсем из людей.

Темные джунгли Анцериоса не только выглядели мрачно, казалось, что они давят всей своей гнетущей, тяжелой массой. Царила жуткая тишина, лишь изредка нарушаемая возгласами похожих на приматов существ или криками экзотических птиц. Здесь, глубоко в джунглях, не было ни малейшего признака наличия разумной жизни. Что здесь действительно было, так это растительность, которая уже долгое время буйно развивалась, по мере необходимости приспосабливаясь к условиям планеты. Все, что могло расти, отчаянно тянулось вверх, стремясь к свету. Возможно, животных здесь и было мало, но огромные цветущие растения служили домом неимоверному количеству гнуса.

Подул слабый ветер, всколыхнувший душный воздух и поднявший вверх целое облако насекомых. Они начали лениво виться над землей, ловя и отражая своими разноцветными крылышками те ничтожные остатки солнечного света, которым удалось все же пробиться столь глубоко. Они радостно, самозабвенно летели под дуновением слабого ветерка, державшего их в своей нежной хватке, двигаясь в восходящих потоках в сторону прогалины.

Облако резко рассеялось, когда прямо сквозь него прошла рука, облаченная в перчатку серо-стального цвета. Рой разлетелся, как будто кто-то бросил в его гущу фраг-гранату. Секундное замешательство тут же ушло, и насекомые неспешно собрались снова. Их возмущение было почти осязаемым. Рой ненадолго замер, поймал еще один восходящий поток и исчез из виду.