Star Wars: X-Wing VII. Ставка Соло

– Генерал Мелвар - «Второй смерти», активируйте «Ночной плащ».

– Есть активировать «Ночной плащ», сэр, - донеслось из крохотного динамика. - Выпускаем сателлиты.

Мятый овоид окружили светляки, четыре со стороны кормы, четыре с носа. Огоньки принялись описывать круги, очерчивая яркие следы, а потом вдруг исчезли. Вместе с ними исчезла и пародия на корабль.

– «Ночной плащ» задействован, - пискнул комлинк.

Там, где только что висел нелепый макет, из звездного неба вырезали кусок и заменили его чернотой. Сплошное черное пространство. Даже самые яркие звезды не могли пробиться сквозь маскировку.

Военачальник радостно всплеснул руками.

– Сенсорные данные на «Вторую смерть». Офицер-гравиакустик изучил показания приборов.

Когда он поднял голову, на лице его читалось изумление.

– Ничего, сэр. Мы не получаем ответа даже от активных сенсоров. Аномалия, сэр.

– Отлично! - теперь Зсинж готов был расцеловать гравиакустика. - Великолепно!

По краям черного пятна замерцали тусклые звезды, вспыхнули с новой силой. Перед «Железным кулаком» вновь повис кошмарный корабль.

Мелвар нахмурился.

– «Вторая смерть», я вне отдавал приказа на завершение эксперимента!

– Прошу прощения, сэр. Обвал системы. Она ненадежная.

– Хорошо, подбирайте сателлиты и возвращайтесь к работе. Пока не будет стопроцентной надежности, задание не выполнено. Конец связи, - генерал сунул комлинк в карман и повернулся к начальству. - Мне очень жаль, сэр.

– Не корите себя, - Зсинж отмахнулся. - Прекрасная демонстрация! Время еще есть, инженеры успеют все наладить. Если нет…

Он улыбнулся.

В кают-компании «Мон Ремонды» установили два самодельных трона и усадили на них Уэса Йансона и Кроху Эквеша, Вперед вышел Мордашка.

– О величайшие! - торжественно возопил Гарик. - Примите же эти короны за то, что претерпели немыслимые страдания и получали увечья во имя спасения остальных!

Ему протянули венцы, вплетенные из туалетной бумаги, и Мордашка возложил их на головы пилотов.

– За то, что перенесли лечение без нытья, искупались в бакте, не проронив ни единой слезинки, и вылезли из нее, не клянча мороженого и конфет, примите эти скипетры!

В качестве оных выступили дюбели, украшенные лентами и кисточками.

Затем Гарик отступил в сторону, чтобы Проныры и Призраки смогли всласть осыпать героев дня самодельными конфетти. Йансон смешно заморгал, прикрывая глаза ладонью.

– В последний раз - буркнул он. - Повторяю, в последний раз я пожаловался Мордашке, что эскадрилья не всегда в полной мере выражает должную благодарность.

– Согласны мы, - проурчал Кроха. - Все правители так страдают?

– Только те, у кого Лоран премьер-министром.

– А теперь, - обрадованно заголосил Мордашка, - оба короля должны сразиться друг с другом, пока один из них не умрет! Проигравшего выбросим в шлюз.

– Эй! - Уэс встал, играя бицепсом, и вытряхнул из шевелюры конфетти. - Попробуй еше раз.

– Проигравшего выбросим в шлюз, - покорно повторил Гарик.

– Еше раз.

– Мы купим тебе выпивку.

– Вот теперь правильно.

Церемония окончилась, и Иансон атаковал стойку бара. Шалла отошла в сторонку и устроилась рядом с Хрюком.

– Можно вопрос?

– Да.

– Ты как-то сказал, что обрадовался, когда умерла доктор Гаст. Что тебе сразу стало легче. Почему?

Гаморреанец ответил не сразу. Шалле стало любопытно, почему он молчит; по привычке всесторонне обдумывает вопрос или дебатирует сам с собой, отвечать или послать любопытную собеседницу куда подальше. В конце концов Хрюк сказал: - С меня сняли давление. Больше не надо принимать решение.

– Не понимаю.

– Насколько мне известно, я - единственный в своем роде. С сородичами я не лажу, я заставляю их нервничать, а меня раздражают их взбалмошность, жестокость и скудоумие. Следовательно, я никогда не сумею отыскать себе подругугаморреанку. Раньше я постоянно спрашивал себя, не создала ли доктор Гаст такую, как я. И не сумею ли я убедить ее создать. Хотя все равно подобный союз был бы полон горечи и печали. Если я правильно все понимаю, меня стерилизовали. Я не могу передать способности потомкам, не могу вырастить детей, похожих на меня, с моими эмоциональными и ментальными характеристиками.

Хрюк разглядывал на свет бокал с чарбианским бренди.

– И в этом смысле я одинок, - продолжил он. - И всегда останусь таковым. Существование доктора Гаст заставляло меня питать несбыточную надежду. Теперь Гаст мертва. Я перестану отвлекаться на мелочи.

– Прости меня, - Шалла в порыве нежности погладила гаморреанца по широком могучему плечу. - Но ты ошибаешься.

– В чем?

– Ты - это не просто кости и плоть. Есть еще кое-что, чего не передать через гены. Ты можешь научить своей отваге и обязательности, своему пониманию жизни и желанию думать. И какая разница, будут ли у тебя родные дети или приемные? Кровные узы - не самое главное. Мне хочется верить, что мои слова хоть немного утешат тебя.

Хрюк залпом допил бренди, облизнулся и растянул пасть в почти человеческой улыбке.

– Немного утешают, - сказал он.

– Хочешь потанцевать?

– Хочешь, чтобы тебе оттоптали все ноги?

– Я проворная.

– Что ж, рискуешь ты, а не я. Гаморреанец поднялся, помог Шалле встать.

На пустом пространстве, откуда сдвинули всю мебель, уже танцевали две пары. Центр заняли Мордашка и Диа, ближе к краю Мин Дойнос уламывал Лару.

– На самом деле они не вместе, - обронила тви'лекка, прижимаясь к партнеру.

Гарик оглянулся.

– С чего ты взяла?

– Она напряжена, всегда держит небольшую дистанцию. Делает вид, будто ей весело, и все время отодвигается от Мина. Все время.

– О, а ты не плохо усвоила правила этой игры. Но ты пропустила мгновение, когда Лара предоставила Мину возможность ее поцеловать. Обдуманно выстроенное приглашение.

– А вот и нет! Ничего она ему не предоставляла.

– А вот и да!

Лоран с превосходством улыбнулся.

– Когда это?

– Секунду назад. Заметила, как она потупилась, потом вскинула ресницы и этак затейливо повела рукой?

– Я поняла так, что она что-то описывает. Она же говорила при этом.