Отщепенцы Перна

— Он даже не выслушал меня! — воскликнул Дашик, обратив лицо к управляющему. — Он не понял, что…

— Трое умерли, потому что ты не потрудился сдержать силу своих ударов, Дашик. Это слишком много! Ты слышал распоряжение лорда Отерела?

Стражники обступили Дашика. Он был препровожден в казарму, где ему дозволили собрать нехитрый скарб, затем — посажен под замок в маленькой камере позади хлевов. Там он провел конец дня и ночь; даже лорд Отерел не смог бы оторвать людей от услад праздника, чтобы экспортировать провинившегося до границы. Те, кому на следующее утро выпала эта неприятная обязанность, были неразговорчивыми и хмурыми.

— Не возвращайся в Тиллек, Дашик, — сказал командир отряда, передавая изгнаннику его меч, длинный нож и мешок с припасами. Потом, помолчав, добавил: — Да будут милостивы к тебе небеса Перна.

Семь оборотов спустя большинство лордов и Цехов смирилось с притязаниями Фэкса, и лишь Цех арфистов не желал признавать его власти над западной частью материка. Робинтон, Главный мастер арфистов, получал от своих людей весьма тревожные новости, заставлявшие его сомневаться в прочности установившегося мира. Честолюбие Фэкса не стало меньше и, поскольку все холды, за исключением Руата, процветали под его жесткой рукой, он начинал поглядывать на восток, на плодородные степи и богатые рудники Телгара. В ответ на пристальное внимание арфистов, Фэкс начал выгонять их из своих владений, используя самые разные поводы. Чему они способны научить молодежь, кроме древних сказок, говорил могущественный лорд; командиры его отрядов, муштрующие новобранцев, будут гораздо лучшими наставниками. Фэкс захватил и удержал власть — теперь же он ополчился на тысячелетние традиции. Что станет его следующей жертвой?

Словно поветрие разнеслось над северным континентом Перна; здесь и там люди начали оспаривать порядок и закон. Случилось такое и в холде Иста, одном из самых консервативных поселений. Там некий молодой человек проявил неповиновение родителям…

— Меня не интересует, что наша семья во всех поколениях была счастлива и благополучна за крепкими стенами Исты — я хочу взглянуть на материк! — последние слова Торик сопроводил крепким ударом кулака по кухонному столу. Его отец, мастер рыболовов, в немом изумлении уставился на своего непокорного отпрыска. Постепенно удивление досточтимого мастера переходило в гнев, ибо его второй сын устроил открытый бунт — в присутствии младших детей и четырех подмастерьев. И он не собирался останавливаться: — Повторяю, я хочу повидать мир! Холд Иста и этот остров — еще не весь Перн!

— Торик, о, Торик… — испуганно начала мать, пытаясь успокоить сына и, не в меньшей степени, своего разгневанного супруга.

— Могу ли я спросить, — с угрозой начал отец, взмахом руки прерывая жену, — как и на что ты собираешься жить, бросив свой Цех? — Не знаю, отец, и это меня совершенно не заботит. Во всяком случае, тебе я не доставлю неприятностей, ибо… — Торик опять грохнул кулаком по столу, — меня не будет здесь до скончания жизни! На Перне два огромных континента, и я намерен повидать все, что сумею. Я честно просил тебя, отец, даровать мне знак путешественника и свое благословение — ты не дал мне ни того, ни другого. Так что я отправлюсь на баркасе Тралла.

— Отправляйся на этот грязном баркасе, Торик! — прогремел мастер, когда его сын, которому едва стукнуло восемнадцать Оборотов, направился к двери, сдернув по дороге с крючка свою куртку. — Отправляйся, и не будет у тебя ни холда, ни Цеха, ни отчего крова! Я заплачу арфистам, чтобы они объявили об этом во всех поселениях!

Дверь хлопнула так сильно; что щеколда подскочила и створка распахнулась опять, раскачиваясь на скрипучих петлях. Домочадцы застыли за столом, пораженные такой развязкой этого дня, наполненного тяжелой работой. Мастер ждал, прислушиваясь к удалявшемуся топоту подкованных железом башмаков. Когда все звуки замерли вдали, он опустился на свое место и, взглянув на старшего сына, все еще сидевшего с раскрытым ртом, сказал:

— Эти петли не худо бы смазать, Бревер. Займись-ка после обеда. Несмотря на обыденность слов, голос его был полон сдержанной горечи. Мать Торика всхлипнула, но он не обратил внимания на жену. Ни разу за всю оставшуюся жизнь мастер рыболовов с Исты не упомянет своего второго сына — даже тогда, когда пятеро из девяти его отпрысков вслед за братом покинут высокогорный остров.

В одном из холдов Керуна, зимой, два Оборота спустя…

— Говорила я тебе, муж, что она белоручка… тогда говорила, и сейчас повторю. Больше ноги ее в нашем холде не будет!

— Но сейчас зима, жена…

— Об этом Кейте стоило подумать раньше — до того, как тянуть руки к целому караваю хлеба. Она думает, что мы глупцы? Или богачи, чтобы набивать живот бездельной служанке? Пусть убирается — сегодня же ночью! Теперь она — человек без холда, пусть помнит об этом! И никаких рекомендаций из Грэйстоуна… пусть девчонка поищет дураков, которые согласятся ее нанять!

Около Керуна, в первые весенние дни тот же Оборота, встал на якорь полуразбитый корабль. Снасти его порваны, бушприт сломан, грот-мачта треснула; кое-кто из команды собирается найти себе занятие побезопаснее. Возможно, им это и удастся, но у третьего помощника нет никаких перспектив…

— Вот, Брейр, я добавил еще пару-другую марок к твоему жалованью… но ты сам понимаешь, для безногого на корабле нет работы. Я просил моего брата, управляющего порта, приглядеть за тобой — пока ты не оправишься от ран. Потолкуй с ним, может, найдется какое дело и для тебя в морских холдах. Ты хороший парень, с отличными руками… Смотри, я написал все это здесь… Любой лорд увидит, что ты — честный человек и потерял работу только из-за ранения. Ты еще найдешь место! Мне жаль списывать тебя на берег, Брейр… действительно, жаль…

— Но ты все равно это сделаешь, мастер?

— Ну, не горячись, моряк! Я делаю для тебя все, что могу. Жизнь на судне тяжела и для здорового человека, а тебе…

— Говори уж прямо — калеке!

— Не будь так резок… и не теряй надежды.

— Оставь меня, мастер, и возвращайся к своим здоровым рыбакам! Ты пропустишь отлив, если будешь ждать слишком долго!

В то лето распространились слухи о надвигающемся Падении Нитей. Кое-кто предполагал, что их источником является Вейр Бенден — единственный, последний Вейр Перна. Впрочем, большинству эта мысль казалась нелепой — всадников Бендена давно не видели в холдах. тем временем, слухи ползли и ползли, и почти в каждом поселении судили и рядили о возвращении ужасных Нитей…

Уборка урожая в Южном Болле выдалась трудной, и леди Марела, вместе со своим управляющим, постоянно находилась в полях и садах, приглядывая за работниками — те готовы были отдыхать при первой же возможности и не пылали трудовым энтузиазмом.

— Надо бережно относиться к плодам земли, — напоминала леди Марела, заставляя сборщиков трудиться даже в самые жаркие дни уходящего лета. Лорд Сэнджел ждет честной работы за свои марки!

— Лорд мудр, если хочет снять все до последнего зернышка, пока небеса Перна еще чисты, — вымолвил один из мужчин; руки его двигались в стремительном темпе, поразившем леди Марелу.

— Сейчас не стоит говорить об этом, и ты…

— Денол, моя госпожа, — вежливо вставил работник. — Однако, мы все чувствовали бы себя спокойней, если бы леди убедила нас в том, что эти ужасные слухи легковесны, как дым над костром.

— Так и есть! — заверила Денола госпожа Болла самым решительным тоном. — Лорд Сэнджел тщательно рассмотрел этот предмет и вынес заключение, что Нити больше не вернутся. Вы можете быть спокойны!

— Лорд Сэнджел — хороший и предусмотрительный хозяин, леди Марела. Теперь я больше не тревожусь. Но, моя госпожа… извини, что даю совет… Кто-нибудь, скажем, из мальчишек, мог бы подносить нам пустые мешки, а по полю стоит пустить телегу, чтобы тут же подбирать полные… и тогда мы закончим гораздо быстрее.