Star Wars: Новое восстание

Хэн сидел на краю кровати и очень хотел, чтобы жена стояла к нему лицом. Но как только разговор становился серьезным, Лея хваталась за гребень. Как сейчас.

- Слушай, конфетка, я попросил всего лишь неделю.

- Хэн, у нас тут кризис, - рука у нее даже не дрогнула. - А ты хочешь улететь подальше и поиграть с парнями?

- Не хочу я играть. Мне кажется, Джаррил прилетал не просто так.

- Уверена в этом. Только он не понял, что случилось с Хэном Соло, когда-то бродягой и авантюристом.

Хэн встал.

- Мне кажется, что прилет Джаррила как-то связан со всем тем, что произошло здесь, - сказал он.

- А я так не думаю.

Он присел возле нее на корточки. Лея перестала расчесывать волосы. Царапин и синяков на ее лице уже не было, но выглядела она опустошенной и бледной. Тогда он выпрямился и обнял ее. Кожа у нее была очень холодная. Лея вздрагивала. Настало время быть честным. Им обоим.

- Лея, мне тут нечего делать.

- Неправда, - сказала она, не поднимая взгляда. Смотрела она на его руки, защищавшие ее. - Тебе всегда находилось дело, Хэн.

Он ткнулся головой ей в плечо, почувствовал, как мягкие волосы щекочут кожу, вдохнул слабый запах ее духов. Хэн не знал, как объяснить жене то, что обычно она понимала без слов. Он - человек действия, а не слов. Ему необходимо что-то делать.

Тогда Лея вздохнула.

- Хочешь поучаствовать, верно?

Хэн кивнул.

- И считаешь, что на Корусканте ничего сделать не сможешь.

Он сжал ее руки. В ладонь впились зубья гребня.

- Здесь я уже сделал все, что мог. Я проследил путь Джаррила. Он взлетел с последними кораблями. А когда открыли щит, чтобы впустить Люка, удрал с орбиты. Скорее всего, он говорил только со мной. Да у него и других друзей-то здесь нет, кроме меня.

- Но он мог быть и не связан со взрывом.

- Я знаю, - ответил Хэн, - но я должен проверить.

- А если еще что-нибудь взорвется, Хэн?

- Не взорвалось же. Столько времени прошло. Вряд ли.

- Странно, да? Я думаю, что все это очень странно.

- Да уж…

Тогда она улыбнулась. Быстрой короткой улыбкой. Как всегда, когда знала, что должна воевать с ним, но ей не хватало решимости.

- Если я тебе нужен, я останусь.

Лея покачала головой:

- Мне никто не нужен, дурачок.

- Я знаю, твоя возвышенность, - его губы тоже дернулись в ухмылке. Потом улыбка исчезла. - Я серьезно. Если я тебе нужен…

- Когда мы вместе, у нас все получается, Хэн.

Он и это знал. Он все время пытался ей это сказать.

- Меня беспокоят только дети, - она освободила руку и положила гребень на столик. - А что, если следующими под ударом окажутся они? А что, если Р'йет прав? Что, если удар направлен против меня и моей семьи?

- Если так, то это было предупреждением.

- Как и визит Джаррила.

Хэн кивнул.

- Винтер говорит, что базу на Аноте уже отстроили. Может быть, отошлем их туда вместе с ней?

- Прогулка по местам детства? А ты сможешь без них, а? Я уеду, они уедут, а ты останешься один на один со своим политическим кризисом.

Лея тяжело выдохнула.

- Мне будет легче, если семья окажется в безопасности, - сказала она.

- Поэтому-то ты и хочешь, чтобы я остался, так?

Она смотрела в сторону. Он поцеловал ее.

- Я могу позаботиться о себе, принцесса.

- Я знаю.

Но на него она не смотрела.

- Это ты у нас в опасности. Может быть, тебе лучше улететь с Зимой и детьми на Анот?

Наконец-то она подняла голову.

- Я не могу. У меня есть обязанности. Я должна рисковать точно так же, как и все члены правительства.

И это он знал. Но рискнуть стоило. Держать его на привязи - все равно что ее отослать на Анот. Он подождал, глядя, как на ее лице проявляется понимание.

- Да ты просто манипулировал мной!

Он кивнул.

Лея прижалась к нему. За последние несколько дней она похудела, и теперь в его объятиях вновь была хрупкая маленькая девочка, которую он знал когда-то. Но Хэн знал, сколько силы в этих нежных плечах. Может быть, больше, чем у него.

- Тебе когда-нибудь хотелось жить тихо и спокойно, как обычные люди? - спросила она почти шепотом.

- Нет, - честно откликнулся он. - Будь мы обычными людьми, мы никогда бы не встретились, твоя возвышенность.

Лея расхохоталась, и он снова поцеловал ее. Крепко. Жарко.

Как будто это был последний их поцелуй.