Руины

Ботан издал непонятный смешок вперемешку с рычанием.

– Если вы потерпите поражение, то в сознании народов Галактики вы встанете в один ряд с Вейдером и Трауном.

– Если я проиграю, правитель Фей'лиа, Итор будет забыт в той череде кровавых войн, которые последуют за ним, - Корран постарался запрятать подальше гнев и скрыл лицо за непроницаемой маской спокойствия. - Только желание предотвратить такую участь гонит меня на бой с Шедао Шаи. Только сохранение жизни и свободы может быть причиной, из-за которой вообще стоит драться. Во имя этого я добьюсь победы.

Стоя у небольшого окошка и разглядывая медицинскую палату, Анакин судорожно сдернул со своих плеч руки матери. На койке до подбородка укрытая белой простыней почти без движения лежала Даешара'кор. Юноша мог с полной уверенностью утверждать, что она еще дышит, но ее дыхание было прерывистым и нестабильным.

Над его ухом мягко зазвучал голос Лейи.

– Тебе не обязательно идти туда.

И я не хочу идти, но обязан. Анакин шмыгнул носом и кивнул.

– Она… она просила меня. Я должен идти к ней.

– Хочешь, я пойду с тобой?

Ком подступил к горлу юноши, он с трудом одолевал переполнявшие его эмоции.

– Нет, я сам. Просто… - Я подожду здесь.

– Спасибо, - Анакин утер слезу и вошел в палату. Меддроиды, занятые другими пациентами, не обратили на него ни малейшего внимания. Он подошел к койке, где лежала тви'лекка, и осторожно коснулся рукой ее укрытого простыней запястья.

Даешара'кор вздрогнула и открыла глаза. Удивление на ее лице сменилось бесконечным счастьем, хотя и продолжалось это не более двух секунд. Ее усталость и истощение были настолько заметны, что жизнь тви'лекки, как показалось Анакину, угасала прямо на глазах.

– Анакин…

– Привет. Как ты? - вот и все, что смог из себя выжать юный джедай.

Измученная болью, ослабшая ладонь Даешары'-кор выскользнула из-под простыни и стерла слезу с его щеки.

– Я в порядке. Яд… Анакин опять шмыгнул носом.

– Но Корран тоже был отравлен. Его спасли.

– Биохимическая структура тви'лекков… отличается от человеческой, - ее рука опустилась и со всей имевшейся на тот момент силы сжала его ладонь. Ее хватка показалась Анакину ужасающе слабой. - Мне уже ничто не поможет, малыш. Я умираю.

– Нет! Так не честно.,. Ты не можешь! - он не заметил, как его голос внезапно осип, горячие слезы опять заливали его щеки. - Только не ты, только не как…

– Чубакка?

Колени Анакина подогнулись, и он, полный отчаяния, начал оседать вниз, но неожиданно обнаружил под собой услужливо пододвинутый стул. Он закрыл лицо руками, пряча слезы, и почувствовал, как сухая ладонь ДаешарьГкор ласково гладит его по волосам.

– Я допустил ошибку, и он погиб. А теперь и ты умираешь по моей вине.

– Смерти нет… есть только Великая сила.

Он поднял на нее взгляд покрасневших от слез глаз.

– Все равно это больно.

– Я знаю, - на ее лице появилась улыбка, но кто бы знал, каких трудов ей это стоило. - Анакин, ты должен знать… хотя я и умираю… я не стала бы ничего менять в своей жизни… как и Чубакка.

– Как ты можешь такое…

Она из последних сил подняла ладонь и прикоснулась к его щеке. Пальцы тви'лекки были леденяще холодными.

– Он погиб… я умираю… на службе у жизни. Ты уберег меня от Тьмы. Я уберегла тебя… не в отплату, а для того, чтобы ты смог продолжить служить жизни… и Силе.

Он сжал ее ладонь в руках.

– Мне никогда не стать таким служителем жизни, как ты или Чуй.

Даешара'кор хотела еще улыбнуться, но ей удалось лишь приподнять уголки рта.

– Ты уже стал им, Анакин… и станешь еще лучше. Пройдет немного времени, и ты станешь таким сильным, каким не можешь себе даже представить. Мы все гордимся тобой, Анакин, гордимся…

Ее голос затих, лицо превратилось в маску безмятежности. Жизнь покинула тви'лекку, душа взметнулась к небесам и отправилась на поиски нового пути. В полном отчаянии Анакин со всей силы сжимал ее ладонь, как будто еще что-то мог изменить. На его глазах кожа Даешары'кор светлела, потом становилась полупрозрачной, пока наконец опавшая простыня не возвестила юному джедаю о том, что мертвое тело испарилось, и тви'лекка окончательно слилась с Силой.