Призраки прошлого (СИ)

- Мне не дает покоя, почему во снах своих я вижу следующий день? Почему я вижу ту бурю, шторм в нашем городе? Ведь даже если я цепляюсь за свет, следующий день во снах превращает все во тьму?

- Светлые воспоминания, которые дарят нам боль, навсегда остаются в сердце незаживающей раной, но дают нам возможность не забывать наших близких.

- Я и не могу забыть. И Отец наш всевышний мне после смерти забыть не даст.

- Ты боишься смерти, сын мой?

- Я боюсь не столько смерти, сколько того, что последует за этим. Как смогу я смотреть в глаза Вивьен, говорить с ней, воссоединиться в браке своем там, в царстве небесном, после всех ужасных вещей, которые я сотворил? Как я объясню ей, почему не уследил за Маркусом, и почему отец пережил своего сына?

- Есть события в жизни нашей, продиктованные не нами.

- Сыновья отвечают за грехи своих отцов?

Падре не ответил.

Отчего я совершил тот ужасный поступок с Вивьен? Чем одурманен был в тот злополучный день, когда лишился жены своей? На эти вопросы я не могу найти ответа уже одиннадцать лет. Следствие зашло в тупик, а я со смирением был вынужден признать, что все, что случилось, совершил я.

То был страшный поступок. И если дети отвечают за поступки родителей своих, то, наверное, пора смириться, что не просто так шесть лет назад пьяный водитель сбил Маркуса.

Шесть лет назад мне принесли видеозапись с места происшествия.

***

Детская площадка была похожа на скотобойню. Кровь была повсюду – на горках, в песочнице, на стволах деревьев, на стене школы. Машина, превратившаяся в груду металлолома, нос которой торчал в стене здания, была кроваво-красной не только снаружи, но и внутри.

Красно-синие сигнальные маячки служебных машин департамента правопорядка, спасателей, пожарных освещали вечерний сумрак. Осенний дождь на время перестал литься из низких, темных небес – как будто, почувствовав траур происходящего, решил оставить место преступления нетронутым.

По площадке сновали эксперты-криминалисты, вспышками камер фиксируя весь ужас произошедшего – оторванные конечности, изувеченные детские тела, сгустки крови на земле.

Служебные машины продолжали прибывать. Оказывать помощь здесь было решительно некому – ни один из участников катастрофы не выжил.

Сумрак площадки прорезала яркая вспышка и сноп белых искр – спасатели продолжали распиливать машину, чтобы добраться до того, что осталось от водителя. Все вокруг жило в тишине – стойкие зеваки, родители, оперативники хранили молчание.

К месту происшествия почти одновременно подъехали две машины – личная и служебная.

- Видимо, не судьба мне посмотреть на твою расчлененку в лесу, - тихо сказала Тейлор, приветствуя Николаса.

- Ничего особенного – лужа крови, аккуратно отделенные конечности, никаких инструментов, ни одного вещдока. Так что ты немногое потеряла. Все найденные тела перевезут в наш морг, там и познакомитесь, - ответил Николас, проходя сквозь красную заградительный линию.

- Сколько насчитали тел?

- Четыре. Самое странное, что все в, скажем так, полном комплекте, хоть и в разобранном состоянии. Ничего не пропало, ничего не утащили звери. Специалисты проверили, тела разной степени разложения. Как будто кто-то старательно добавлял по одному телу в день. А потом повесился.

К оперативникам подошёл старший окружной шериф.

- Приветствую вас. Из штаба пришло распоряжение передать вам контроль над расследованием, - глубокий бас выдавал любителя крепких сигар.

- Что известно на данный момент? – спросила Тейлор.

- По словам очевидцев, примерно полчаса назад на территорию площадки на огромной скорости въехал автомобиль. Попыток затормозить никто не заметил. По внешним камерам видеонаблюдения видно, что во время руления водитель был жив, а также ясно, что деяние совершено в полном сознании – он сам направил машину на детскую площадку. Машина шла на полной скорости до стены, тормозного пути нет. В салоне сработали подушки безопасности, но это не помогло. Водитель умер мгновенно.

Николас отвернулся от шерифа, и взглянул на площадку. Здесь оставались следы детского праздника – пара велосипедов, окрашенный кровью колпачок с надписью «Поздравляю», перевернутый пластиковый стол, отлетевший к стене школы.

- Нам уже известно количество жертв?

- На площадке, по меньшей мере, было восемь детей и трое взрослых. Почти всех придется собирать по частям. Двое свидетелей – это родители, которые находились чуть дальше. Сейчас с ними работают психологи.

Так все сходится – если дети стояли вокруг стола, могли и не заметить приближающуюся на огромной скорости машину. К тому же, это объясняет количество жертв, с участием всего одной машины.

- Тейлор, достань нам записи с камер видеонаблюдения.

Мимо прошли работники судебно-медицинского бюро, и принялись аккуратно собирать и сортировать оторванные части тела. Николас оправился следом. Раздался скрип металла, и звук падения - спасатели закончили вскрывать автомобиль, отделив то, что осталось от водительской двери.

В салоне машины не было ничего необычного. Задние сиденья были пустыми, спереди сидел только сам водитель. Николас достал пару перчаток, и надел их. Перед ним в отработавшую подушку безопасности упиралось тело водителя, повисшее на ремне безопасности. Вместо головы по подушке начиналась кровавая масса, а неестественное положение тела намекало на перелом позвоночника.

- Позвольте, - попросил один из экспертов, и сделал несколько снимков внутри машины, завершив фотографией водителя.

- Да, конечно.

После того, как судмедэксперт удалился, Николас прощупал карманы куртки, в которой был водитель, осмотрел переднее сидение, и открыл бардачок. Везде было пусто.

- Записи с камер наблюдения переданы на наши сервера, - сказала подошедшая Тейлор.

- Необходимо выяснить, откуда он сюда приехал.

Изогнувшись, Николас открыл багажник автомобиля. Раздался скрежет, и покалеченное авто явило миру содержимое багажника. Осторожно ступая, как будто стараясь не потревожить землю, залитую кровью, коллеги подошли к задней части машины.

Внутри почти ничего не было – небольшая сумка, да клочок бумаги. Николас взял записку в руки.

- Что там? – спросила Тейлор.

- «Пламя да очистит вас».

Николас потянулся к сумке. Обычная, черная, спортивная, на одно отделение, с замком-молнией. Никаких боковых карманов. Открыл ее.

Сумка явила свой груз – провода, одинаковые черные цилиндры и небольшой экран по центру. Следователи пригляделись, боясь поверить тому, что они увидели. На экране шел обратный отсчет. Оставалось чуть больше двадцати секунд.

- Срочно покинуть место преступления! Общая эвакуация! – закричал Николас во всю мощь своих легких.

Следователь захлопнул крышку багажника, и следом за напарницей побежал за стену школы. Земля, залитая детской кровью, сыграла свою роль – поскользнувшись, Николас распластался на земле. Попытался подняться, и опять упал в грязь. Колени и живот были испачканы кровью. Продолжая внутренний отсчет, и отчаянно понимая, насколько он не успевает, следователь побежал прочь от машины на четвереньках, и на менее скользком участке встал на ноги. В этот момент прогремел взрыв.

***

Сознание пришло резко. Мутный взгляд выхватывал из темноты сигнальные маячки пожарной машины, подрулившей как можно ближе. Пожарники уже разматывали рукава гидрантов, чтобы потушить горящую машину.

В нему приближалась смутная тень, материализовавшаяся в Тейлор, а за ней пытался поспеть отдышливый шериф. Она практически упала на колени рядом, но успела вовремя остановиться и не падать в грязь.

Голова гудела, правое ухо слышало явно хуже левого. Так, руки шевелятся. Николас оперся на руки и попробовал приподняться. Тело болело, однако ничего не сломано, да и ран вроде нет. Поднявшись, присел на колени. Голова начала кружиться. Должно быть, из-за акустического удара от взрыва.

- Врача! – крикнула Тейлор за спину. – Ты как? Живой?