Таинственная история заводного человека

— Капитан Ричард Бёртон.

— Вонючий головорез! — просвистела малышка.

— Детектив-инспектор Уильям Траунс.

— Неуклюжий шут! — приветствовала она его.

— Алджернон Чарльз Суинберн.

— Тупой оборванный крохобор, — хихикнула она.

— Констебль Шиамджи Бхатти.

— Гребаный мусороукладчик! — прощебетала она.

— Герберт Спенсер.

— Красавчик с ангельским личиком, — пропела птица.

— Боже мой! — воскликнула мисс Мэйсон. — Неужели это был комплимент?

— Пожалуйста, — раздраженно выдохнул Бёртон, — нет времени!

Девушка слегка кивнула и поставила болтунью на плечо Бёртону. Та тут же присела, и королевский агент почувствовал, как маленькие коготки вонзились в его мокрое пальто.

— Удачи! — сказала мисс Мэйсон, отступая. — Констебль, забегите ко мне завтра. Вы обязаны рассказать, что происходит!

Бхатти улыбнулся и кивнул.

— Идите внутрь и обсушитесь, — посоветовал он, — ваши тапочки уже промокли насквозь!

Сэр Ричард Фрэнсис Бёртон щелкнул поводьями. Его лебедь расправил крылья и, громко хлопая ими, взвился в воздух через пять шагов. Кожаные ремни упряжи развернулись и, туго натянувшись, устремились вслед за птицей; воздушный змей взлетел в небо.

Бёртона с силой вдавило в полотняное сиденье, но он успел заметить, что лебеди поднимаются в мокрый воздух с невероятной скоростью. Дождь бил прямо в лицо. Лебедь поднимался по спирали всё выше, и, бросив взгляд назад, Бёртон убедился, что его товарищи следуют за ним.

Охота продолжалась!

Глава 2

ПЛАН ИЗДАНИЯ УТОПИИ

Пропитанный влагой воздух колол лицо Бёртона ледяными иглами, но даже без шляпы, которую он, как и все остальные, положил во вместительную сумку в спинке воздушного змея, он чувствовал неприятный жар — верный знак приближающегося приступа малярии. Бёртон попытался сосредоточиться, но знакомое чувство раздвоения уже охватило его.

— Проклятое мерзкое рыло! — пробормотала Пи-Оу-Экс Джей-Эр-5.

Пятеро гигантских лебедей закружились над западным концом Орандж-стрит. Из-за дождя видимость была плохая, и люди заставили их держаться в опасной близости к крышам. Суинберн был самым опытным летуном, но почему-то только он один никак не мог укротить свою непокорную птицу и летел выше всех, в низком облачном одеяле.

Выследить мегаломовика оказалось проще, чем думал Бёртон. Первым его след нашел Бхатти. Вначале он летел сразу за Бёртоном, но ветер и дождь били в воздушного змея; его кидало и швыряло на длинной привязи, поэтому держаться недалеко друг от друга было совершенно невозможно. Бёртон крикнул болтунье:

— Покс! Сообщение для констебля Шиамджи Бхатти. Начало сообщения. Что у тебя? Конец сообщения. Лети.

Ярко окрашенная птица взвилась с его плеча. Спустя несколько мгновений, когда воздушный змей Бхатти болтался прямо под ним, Бёртон увидел, как Покс что-то кричит прямо в ухо юному полицейскому. Исследователь подвигал ляжками в попытке стабилизировать змея. Не самая лучшая погода для полетов!

Птица вернулась.

— Сообщение от слюнявой губкоголовы, констебля Шиамджи Бхатти, — просвистела она. — Начало сообщения. Посмотри направо, сопливый слизняк! Чертовы «крабы-чистильщики» собрались на Хей-маркет. Конец сообщения.

Бёртон приказал Покс передать сообщение Траунсу, Суинберну и Спенсеру. Потом он повернул лебедя направо и заставил пролететь вдоль Хей-маркет-стрит. Он миновал четырех восьминогих чистильщиков улиц и заметил пятого на углу Пикадилли. Дернув за поводья, Бёртон повернул налево и полетел вдоль одной из главных улиц столицы. Пролетев еще над тремя крабами, он оказался недалеко от Грин-парка. Девятый мусорный краб набросился на дымящуюся гору навоза у дверей отеля «Парфенон». Дальше, вплоть до угла Гайд-парка, крабов не было.

Покс вернулась на плечо Бёртона. На углу Грин-парка он развернулся против часовой стрелки и стал вглядываться во тьму.

Там!

Огромный фургон стоял в парке; над ним горой возвышался мегаломовик. Оглянувшись, Бёртон увидел, что его товарищи летят за ним. Внезапно птица Суинберна, громко крича, вынырнула из облаков и устремилась к земле. Воздушный змей, привязанный к ней, ударился о верхушки деревьев, разорвался, и в доли секунды от него не осталось ничего. Бёртон увидел, как крошечного поэта выбросило наружу и он стал падать, ударяясь о ветки. В сердцах выругавшись, Бёртон замедлил своего лебедя, сделал крутой вираж и пролетел над другом.

— Ты ранен? — проревел он и унесся прочь, но потом развернулся обратно.

— Да! — прокричал слабый голос снизу. — И это так увлекательно! — Бёртон, изумленный маневренностью лебедя, опять развернулся и пролетел над Суинберном. — Позови полицейских, — крикнул тот, — пускай захватят фургон!

Бёртон поднялся выше, вытер залитые дождем глаза и присоединился к остальным, кружившим над массивной повозкой. Позади нее виднелась громоздкая фигура Изамбарда Кингдома Брюнеля: он разгружал какие-то четыре машины, и три заводных человека помогали ему.

Как всегда, при виде Парового Человека Бёртона охватило благоговение. Самый знаменитый и удачливый инженер в мире стоял на трех многосуставчатых механических ногах. Они поддерживали горизонтальное дискообразное шасси, на котором располагалось основное тело, напоминавшее лежащий на боку деревянный бочонок, скрепленный медными обручами. На каждой стороне бочонка находились куполообразные выступы, от которых отходили девять многосуставчатых рук, заканчивавшихся самыми разнообразными инструментами: от тонких пальцев до острых лезвий, от отвертки до молотка, от гаечного ключа до сварочного аппарата.

Еще один купол поднимался из середины тела Брюнеля. От него тоже отходили руки (ровно шесть), больше похожие на длинные и гибкие щупальца, заканчивавшиеся ладонями-зажимами. Из прорезей в самых разных местах тела торчали вращающиеся зубчатые колеса. На одном плече поднимался и опускался поршень; на другом было устройство, похожее на кузнечные меха, которое с жутким хрипом качало воздух. Массивный механизм поддерживал жизнь в Брюнеле, но что происходило с человеком, находившимся внутри него? Как он дышал, видел, слышал и ел? И сколько в нем осталось человеческого?

Королевский агент — вместе с Суинберном, Траунсом и еще несколькими людьми — знал, что некоторые из недавних поступков инженера были не только крайне сомнительны с этической точки зрения, но и, возможно, преступили рамки закона. Однако сэр Ричард Мэйн, [27]главный комиссар полиции, заявил: «Было бы весьма неумно арестовать национального героя, человека, который столько сделал для империи и продолжает делать, хотя и тайно. У нас нет абсолютных и неопровержимых доказательств его вины». И вот доказательство не замедлило появиться.

Бёртон присвистнул от изумления, сообразив, что́ делают Брюнель и его помощники. Они распаковывали орнитоптеры!

— Сообщение для детектива-инспектора Траунса. Начало сообщения. У них орнитоптеры. Я не знаю, с какой скоростью могут летать лебеди, но, похоже, сейчас мы это проверим. Конец сообщения. Лети!

Покс тут же взлетела. Наряду с наполненными газом дирижаблями и электрическими моторами технологисты считали орнитоптеры «тупиковым» изобретением, хорошим в теории, но не на практике. Крылатые машины могли лететь с огромной скоростью и покрывать колоссальные расстояния, не пополняя запасов топлива, но ни один человек не мог ими управлять: человеческая реакция оказывалась слишком медленной и не могла компенсировать их врожденную нестабильность.

Предполагали, что орнитоптеры могут летать при помощи бэббиджа, но, конечно, бэббиджи были крайне редки и чрезвычайно дороги. Не считая того, подумал Бёртон, что сейчас под ним, внутри заводных тел, было сразу трое, и каждый из них поднимался в седло орнитоптера.