Записки практикующего адвоката

— Хорошо, — отступилась я. — Тогда поясните суду, каким образом вы опознали ответчика?

— Да что я, его морду поганую не узнаю? — буркнул истец. — Оборотень это был, как пить дать, а он один в округе живет из их поганого племени. Гнать их нужно в шею, нечего им с людьми жить!

— Истец, ведите себя корректно! — не выдержал судья Дарлассон.

Кстати, иногда я сожалею, что никаких молотков, чтобы стучать по столу, как показывают в фильмах, у судей не имеется. Да и вообще, обстановка в суде достаточно обыденна и мало соответствует представлениям посторонних. В большинстве случаев судьи не носят мантий, любят зависать в курилках, и в целом не слишком похожи на маговизионные образы справедливых судей. Впрочем, как и представления об адвокатах мало отвечают реальной жизни адвокатов. Вместо флера романтики и ответственности перед обществом имеются лишь вполне повседневные дела и проблемы, и ничего волнующего и особенно интересного в этом нет. Ну да ладно, как говорится, вернемся к нашим оборотням.

Хм, интересно, за что же господин Маслов так сильно не любит ульвсерков?

Но давить на него дальше было бесполезно. Краткая вспышка ярости закончилась, и дальше истец, безусловно, будет вести себя в полном соответствии с планом, предложенным его представителем.

Так что я заявила, что вопросов к истцу более не имею, и мы перешли к допросу моего клиента.

Кведульв, молодец, вел себя очень спокойно, и все нападки истца и его представителя переносил стоически.

Я предусмотрительно велела остальным оборотням оставаться в коридоре, раз уж им так хочется изображать группу поддержки. Охи и бурное возмущение с дальних рядов существенно портят настроение судье.

Позиция моего клиента была проста: докажите, что на месте происшествия был именно он. Как ни бился представитель истца, пока у него это плохо получалось. Вот только шумиха в этом деле может существенно повредить оборотням, и с этим тоже приходится считаться. Так что дело желательно повернуть достаточно эффектно, чтобы у досужих сплетников не утвердилось впечатление, которого добивается истец — что оборотни дикие звери, нападающие на людей.

В общем-то, ничего нового в этом не было. Во все времена люди опасаются и ненавидят тех, кто от них отличается, а особенно достается тем, кто может «маскироваться» под обычных людей. В чем-то это логично — наиболее опасен враг, который ходит рядом и неразличим среди мирных соседей. Но лично я с этим не согласна. Слишком часто я сталкиваюсь с преступлениями, совершенными самыми обычными людьми, чтоб винить иные расы в излишней агрессивности. Страшнее человека нет никого, и чтобы стать зверем, не нужно уметь принимать второй облик.

А тем временем, пока я предавалась размышлениям о человеческой природе, судья определился со списком лиц, подлежащих вызову в суд, и предложил согласовать дату следующего заседания. Конечно, судьи вовсе не обязаны утверждать с адвокатами дни слушания дела. Однако они отнюдь не желают, чтобы адвокаты срывали назначенные дела, так что большинство судей предпочитают заранее выяснить, не занят ли адвокат в оговоренный день. Накладки все равно случаются, но таким образом их существенно меньше.

После окончания слушания я попросила материалы дела и пролистала их. В большинстве случаев истцы не делают копии с заключения эксперта полностью, а лишь копируют первую страницу и выводы эксперта. Но в материалах дела, конечно, имелось полное заключение, которое я и скопировала.

Клиент подвез меня домой, и по дороге я как раз успела проинструктировать его относительно дальнейших действий. Кведульв слушал меня внимательно и не пытался спорить. Вообще младший оборотень очень серьезен для своего возраста, а его задумчивые глаза кажутся удивительно живыми. Симпатичный парень, ничего не скажешь.

Попрощавшись с клиентом, и получив уверения, что он сделает все, как оговорено, я отправилась в свою квартиру.

Итак, второе заседание по делу было назначено на двадцать пятое ноября, то есть ровно через десять дней.

Но еще до того господин Григорий Маслов приготовил мне сюрприз, и назвать его приятным я не могла при всем желании. Через пять дней после предварительного заседания по его делу, мне позвонили из президиума областной коллегии адвокатов. Секретарь сообщила мне, что на меня поступила жалоба, и просила непременно быть послезавтра, на заседании дисциплинарной комиссии. Следует заметить, что адвокаты в принципе практически никому не подконтрольны, кроме этой самой комиссии. Правда, полномочий у дисциплинарной комиссии не так уж много — она вправе либо вынести устное предупреждение адвокату, либо же приостановить на время действие свидетельства о праве на занятие адвокатской деятельностью (а то и вообще отменить его, в особенных случаях). Честно говоря, за годы моей работы меня впервые вызвали на комиссию. Я, в общем-то, человек не скандальный и предпочитаю решать конфликты миром. Однако на сей раз, выбора у меня не было.

В назначенный день я пришла в президиум на час раньше назначенного времени и прочитала жалобу господина Маслова. Ничего, кроме громких слов о грубом нарушении мной закона и правил адвокатской этики я там не увидела. Однако жалоба была составлена по всем правилам, а значит, комиссия обязана ее рассмотреть.

Я просидела часа два, прежде чем настала моя очередь, и удовольствия от этого не испытала. Терпеть не могу появляться в президиуме, это же натуральный террариум!

Наконец меня позвали в зал. Господин Маслов посматривал на меня с плохо скрываемым торжеством. Он не сомневался, что сумеет доставить мне кучу неприятностей, и намеревался именно это и сделать.

Надо сказать, что представители дисциплинарной комиссии, мягко говоря, удивились, услышав, что жалобу на меня подал не мой клиент, а противоположная сторона по делу. Но когда у господина Маслова поинтересовались, в чем же заключалось грубое нарушение мной закона, то его ответ заставил всех присутствующих вытаращить глаза. Оказывается, Григорий Маслов был не доволен тем, что я защищаю своего клиента, и тем самым мешаю ему добиться цели. Просто нет слов! Полагаю, что если бы я защищала одновременно интересы и истца, и ответчика, то этим был бы крайне недоволен мой собственный клиент. Жалобщику мягко указали, что у него есть адвокат, и именно он должен защищать интересы своего клиента. Однако господин Маслов не внял этому и настаивал, чтобы меня строго наказали. Конечно, решение комиссии его разочаровало, поскольку в удовлетворении жалобы было отказано. Но приятного для меня в этом разбирательстве было очень мало. Все, теперь у меня имеется личный счет к этому недоукушенному.

Честно, меня очень сложно по-настоящему разозлить. Я склонна прощать людям проступки и понимать их постыдные слабости. Многие мои знакомые даже полагают, что злиться я не умею. Уж не знаю, что навевает такие мысли — мое долготерпение или же манера поведения. Я и в самом деле крайне редко выхожу из себя. Но уж если я зла… Когда я в ярости, то сама себя побаиваюсь, и это отнюдь не преувеличение.

Я вышла из помещения президиума, дрожа от ярости. Первым делом я позвонила Шемитту и отменила назначенное на этот вечер свидание. Не хватало мне еще сорваться и поругаться с драконом. Второй звонок был лучшей подруге, Инне. Тот, кто утверждает, что женской дружбы не бывает, в корне не прав. Женская дружба встречается ничуть не реже, чем мужская — если говорить о настоящей дружбе, а не о готовности набить морду противникам и выпить определенное количество горячительных напитков. И поверьте мне, если это и в самом деле дружба, то никакое соперничество не может ее разбить. Как однажды заметила Инна: "Мужчины приходят и уходят, подруга остается".

Этим вечером мы устроили тихие домашние посиделки. Выплеснув свое возмущение, я несколько успокоилась, и даже наконец погадала подруге на ее будущего младенца. Руны выпадали вполне положительные. Инну интересовало, родится у нее мальчик или девочка, и на этот вопрос руны ответили однозначно — выпавшая руна ингуз не оставляла сомнений в том, что будет мальчик (руна плодородия, нового, мужского начала, прим. автора).