Тайный агент. Сборник фантастических повестей и рассказов

Рекс Бадер поглядел на Луиса с Гарри. Охранники как будто с головой ушли в созерцание сидевшей на дереве белки. Он снова повернулся к своей собеседнице.

— Прошу прощения, мисс Анастасис, но все это известно даже такому неучу, как я.

Она кивнула, соглашаясь.

— Подводя итоги, мы можем сказать, что нашим миром правят транскоры, управляемые должнократами. На словах должнократы занимаются этим на благо акционеров, но на деле ими движут совсем иные побуждения. Ведь сегодня наибольшим почетом пользуются не те, у кого много денег, а те, кто занимает высокий пост в должнократии. Та же история и с выборами. Раньше один мультимиллионер мог определить политику штата, а группа их — политику государства. Теперь не то. Установилась система «доллар — голос», при которой один заработанный доллар засчитывается за один голос. Таким образом, человек, который зарабатывает пятьдесят тысяч псевдодолларов в год, имеет пятьдесят тысяч голосов. Но тот, кто получает в год пускай даже сотню миллионов в виде дивидендов, ренты и тому подобного, не имеет ни единого голоса.

— По–моему, этот закон вполне можно обойти, — заметил Рекс.

— Можно, но с осторожностью, — отозвалась мисс Анастасис. — Как бы то ни было, ныне тот, кто владеет средствами производства, не имеет ни престижа, ни реальной власти. Его оттеснили должнократы.

— Мне почему–то кажется, что мы дошли до сути дела.

— Да. Дело заключается в следующем. Не всем из нас, представителям старых деловых кругов, нравится наблюдать сложа руки за нынешним ходом событий. Если вам нужны примеры, вспомните Говарда Хьюза. Один из крупнейших промышленников, он до самого конца удерживал бразды правления в своих руках. На него работали эксперты, ученые, техники, но решения принимал он сам. А возьмите Фордов. Сын и внук старого Генри сами стали должнократами и занимают высокие управленческие посты.

— Нас? — вежливо переспросил Рекс.

— Да, мистер Бадер, нас. Контрольный пакет акций фирмы «Производство всякой всячины» принадлежит нескольким старым семействам. Мы абсолютно не заинтересованы в торжестве должнократии.

— О'кей, — сказал Рекс. — Вот теперь мы и в самом деле подошли к главному. Что вы от меня хотите?

Женщина кивнула.

— Транскоры, управляемые и направляемые должнократами, стремятся упрочить свое положение. Они мечтают о мировом господстве, которое распространялось бы и на территории Советского комплекса.

Рекс вопросительно поглядел на нее.

— Мы пока что все еще анализируем возможные последствия этого, но первой нашей мыслью было, что нам… старым семействам, это ни к чему.

— Понятно. И?..

Она глубоко вздохнула.

— Вы получили задание действовать в качестве связника между должнократами здесь, в США, и их предполагаемыми коллегами в Советском комплексе. Мистер Бадер, мы вам очень хорошо заплатим, если вы согласитесь делиться с нами информацией, предназначенной для ваших хозяев.

Он долго глядел на нее, не произнося ни слова, и наконец сказал:

— Тут есть одно маленькое «но», мисс Анастасис. Видите ли, я отказался от этой работы.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

— Я вам не верю!

Рекс встал.

— Мне очень жаль, но увы…

Губы мисс Анастасис плотно сжались: она явно была раздражена. Раскрыв сумочку, она достала шикарный видеофон, включила его и произнесла только одно слово:

— Питер!

Потом встала. Рекс не мог оторвать от нее глаз.

Через несколько секунд у скамейки остановился лимузин. Женщина не стала ждать, пока водитель откроет ей дверцу, а сама рывком распахнула ее и прыгнула внутрь. На Рекса она и не посмотрела. Он понял, что, будь это в ее власти, она с превеликим удовольствием пристрелила бы его на месте.

Лимузин отъехал. Бадер стоял, глядя ему вслед.

Голос за его спиной произнес:

— Рекс, ты немножко ошибся.

Он повернулся — и повалился навзничь от зверского удара в живот.

Кто–то, поддерживая его под руку, помог Бадеру встать на ноги. Его подташнивало, тело болело сразу во многих местах.

Голос произнес:

— Кажется, мы появились вовремя.

Ему ответил другой:

— Они собирались избить его. Что за мерзавцы!

Рекс застонал.

— Послушайте, помогите мне добраться до квартиры, а?

— Конечно–конечно. Эй, Таг, возьми его за другую руку.

Спотыкавшегося на каждом шагу Рекса выволокли из парка, перевели через улицу и внесли в подъезд жилого дома. Потом втащили в лифт, спустили на восьмой уровень и водворили в квартиру.

Его посадили в кресло. Один из спасателей остался стоять рядом, а другой направился к автобару.

— Может, вызвать врача? — спросил тот, что стоял у кресла.

— Я… да нет, не надо. Мне бы только отдышаться.

Колдовавший над баром мужчина вернулся со стаканом спиртного.

— Чистый ром, — сказал он, протягивая стакан Рексу.

Бадер выпил.

Потом поднял голову. Мужчины — примерно одного с ним возраста. Во внешности ничего необычного. Похожи на банковских клерков, но чем–то неуловимо отличаются от них.

Предлагавший Рексу ром сказал:

— Я Таг Дермотт, а это Джон Микофф.

Вдохнув так глубоко, что грудь пронзила боль. Рекс отозвался:

— Рекс Бадер. Спасибо, что выручили меня.

Потом прибавил:

— Откуда вы узнали, что я живу на восьмом уровне? Насколько мне помнится, я вам этого не говорил.

Мужчины переглянулись и промолчали.

— Мне почему–то кажется, что в парке вы появились вовсе не случайно, — продолжал Рекс.

— Верно, — признал Дермотт. — Вы попали в плохую компанию, Бадер. За что они на вас набросились?

— Будь я проклят, если знаю! Скорее всего потому, что их хозяйка осталась недовольна мной.

— А что ей было нужно?

— А кто вы такие?

В разговор нетерпеливо вмешался мужчина, которого его спутник представил как Джона Микоффа:

— Это успеется. Что ей было нужно?

— Она решила, что мне поручили работу, и захотела, чтобы я трудился и на нее в том числе. Когда я ей объяснил, что отказался, она мне не поверила.

— Я бы на ее месте тоже, — сказал Микофф, усаживаясь в кресло напротив Бадера. Дермотт последовал его примеру. Микофф производил впечатление довольно умного человека, тогда как в Дермотте было нечто тяжеловесное.

— Обычно София Анастасис добивается, чего хочет, — сказал Микофф.

— Вы ее знаете? — удивился Рекс.

— Слышал.

— Как понимать, что на ее месте вы бы тоже?

— Я бы тоже вам не поверил.

Рекс изумленно воззрился на него.

— То есть?

Джон Микофф протянул руку:

— Могу я взглянуть на ваш видеофон?

Слишком удивленный, чтобы спрашивать зачем. Рекс вытащил из внутреннего кармана пиджака видеофон с кредитной карточкой.

Микофф положил аппарат на телебустер и сказал:

— Будьте добры, сообщите размер счета.

Через несколько секунд механический голос произнес:

— Пять тысяч двести шестнадцать псевдодолларов четырнадцать центов.

Передавая обратно видеофон, Джон Микофф заметил сухо:

— Не слишком ли много для скромного получателя НПН, а, мистер Бадер?

Рекс ничего не понимал.

— Но… я… но на моем счету было лишь немногим больше двухсот долларов!

— До тех пор, пока кто–то не перевел на него пять тысяч, — пояснил Таг Дермотт. — Откровенно говоря, Бадер, это похоже на предварительный гонорар, и я уверен, что София Анастасис подумала то же самое.

— Но это неправда! — Рекс потер синяк на бедре и застонал. — Эта девушка…

— Девушка не совсем точное слово, — перебил Джон Микофф. — Из досье в Национальном банке данных явствует, что ей далеко за сорок. Но косметология достигла таких вершин, что любая женщина, имей она столько денег, сколько их у Софии Анастасис, до самой смерти будет выглядеть двадцатипятилетней.

— Ну, эта женщина, — ворчливо согласился Рекс. — Она сказала, что принадлежит к одному из старых семейств.

— Это она–то! — фыркнул Таг Дермотт. Видно было, что он еле сдерживается, чтобы не расхохотаться.