Учебник для детектива

Анвин открыл дверцу.

— Не думаю, что нам следует оставаться в этом такси, — заметил он.

Мур помотал головой.

— Один из нас должен остаться с ними и посмотреть, что они задумали. А у вас уже есть своя задача. Отправляйтесь-ка в Агентство, отнесите пластинку в архив, мистер Анвин. И не давайте никому ее у вас отобрать.

Анвин выбрался из машины. Едва он оказался на тротуаре, как мужчина в красном шерстяном костюме проскользнул мимо и занял его место в машине. Теперь Мур оказался зажатым между двумя сомнамбулами. Пути назад для него уже не было.

Анвин нагнулся и протянул ему зонтик:

— Он может вам понадобиться.

Мур взял зонт.

— У меня тут отличная компания, — отрешенно проговорил он.

Прежде чем Анвин успел ответить, лунатик в красном шерстяном костюме захлопнул дверь, и такси медленно двинулось вперед.

Мур повернулся на сиденье, посмотрел сквозь заднее стекло и поднял руку в несколько трагическом прощальном жесте.

— И наше предназначение — поиск истины, — еле слышно пробормотал Анвин.

Было темно, словно в полночь, хотя, если судить по часам Анвина, еще не пробило и одиннадцати утра. Гроза усилилась, чернильные облака полностью перекрыли доступ солнечным лучам. Анвин на ходу поплотнее запахнул пиджак на груди, хотя из-за этого одна рука осталась на ледяном ветру.

Сомнамбулы, десятки их толпились повсюду, не обращали на него никакого внимания. Некоторые, вроде той шустрой девчонки, что захватила полицейскую машину, выделывали на улицах самые причудливые фокусы и штучки, превращая город в нечто вроде сумасшедшего дома на открытом воздухе. Один мужчина вытащил всю свою мебель на тротуар и теперь сидел в пропитанном водой кресле, яростно дергая себя за бороду и прислушиваясь к отключенному от сети радиоприемнику. Поблизости от него, в жилом доме, кричала женщина, споря с кем-то, кого Анвин не видел и не слышал, — у них вышли, кажется, какие-то разногласия по поводу того, кто именно виноват в том, что бифштекс подгорел.

Другие лунатики перемещались небольшими группками, обходя Анвина. Они двигались молча, глаза у них были открыты, но абсолютно пусты. Все направлялись на восток, в ту же сторону, куда такси повезло Мура.

Пока Анвин добирался до своей квартиры, одежда его промокла насквозь, но руки теперь можно было и не мыть. В конце квартала стояла черная машина Агентства. Он прижался к боковому стеклу и прикрыл лицо с боков ладонями, пытаясь разглядеть того, кто сидит внутри. Анвин ожидал увидеть там злобно нахмуренное лицо Скрида, но машина оказалась пуста. Он вошел в подъезд и поднялся к себе на пятый этаж.

Дверь в его квартиру была открыта, а его запасной ключ торчал в замке. Он сунул его в карман и вошел внутрь, закрыв за собой дверь. В кухне он обнаружил, что в лицо ему смотрит дуло пистолета — на сей раз его собственного. Глаза Эмили Доппель были наполовину закрыты, но целилась она вроде бы правильно, куда нужно. В другой руке она держала свою коробку для ленча.

Решив проверить ее, Анвин направился в спальню. Эмили последовала за ним, не отводя от него пистолета. Он подумал, не пройти ли в ванную, чтобы переодеться, но Эмили, по всей вероятности, последует за ним и туда. Он разделся в ее присутствии, бросив мокрую и запятнанную кровью одежду на пол. Уже раздетый, он задумался о том, существуют ли в Агентстве какие-нибудь правила внутреннего распорядка, регулирующие отношения детектива и его ассистентки, и не нарушает ли он их в данный момент.

Переодевшись в сухое, он поставил на ночной столик будильник, прихваченный из лодки, потом передумал и сунул его в карман пиджака.

— Надо думать, я ошибался насчет вашей коробки для ленча, — обратился он к Эмили. — И сейчас у меня последний шанс узнать правду.

Через пару минут она, кажется, поняла. Махнула пистолетом, указывая ему на кухню, а там поставила коробку на стол и открыла.

Внутри лежали десятки маленьких статуэток. Анвин вытащил их и расставил по столу, выстроив шеренгами, как солдат. Это были, однако, не солдаты, это были детективы. Один присел, согнувшись, с увеличительным стеклом в руках, другой разговаривал по телефону, еще один демонстрировал кому-то свой жетон. Один стоял так, как стояла сейчас Эмили — вытянув вперед руку с пистолетом. Другой скорее напоминал самого Анвина в его нынешней позе — склонившегося над столом с выражением некоторого удивления на лице.

На статуэтках сохранились только небольшие чешуйки краски — ими явно хорошо попользовались на протяжении многих лет. Анвин даже представил себе маленькую рыжеволосую девочку, одиноко сидящую в песочнице со скрещенными ногами, окруженную всеми этими выдуманными оперативниками. Какие же приключения выпали на их долю под ее руководством! Но теперь эта игра стала для нее реальностью.

— Вы же должны понимать, что служебная записка, которую я велел вам напечатать, была отнюдь не уловкой, не обманом, — выговаривал ей Анвин. — Вы заслуживаете того, чтобы работать с настоящим детективом.

Эмили сложила фигурки обратно в коробку для ленча. Пистолет она по-прежнему держала направленным на Анвина. Потом жестом указала на его портфель, валявшийся на полу возле двери. Он поднял его, а она жестом велела ему выйти из квартиры и спуститься по лестнице.

На улице не оказалось никого, кто мог бы увидеть, как сомнамбула под прицелом пистолета ведет его к черной машине, припаркованной на окраине квартала. Он сел на пассажирское сиденье и поставил портфель между ногами.

— Вы уверены, что в состоянии вести машину? — спросил Анвин.

Вместо ответа Эмили включила первую скорость и отъехала от тротуара. Машину она вела очень аккуратно и осторожно, все семь кварталов до здания Агентства, хотя на улице сейчас не было ни души. Они остановились прямо перед входом, и когда Анвин вылез из машины, то увидел, что на всех сорока шести этажах горит свет.

Глава 12

Теория и практика ведения допроса

Допрос начинается задолго до того, как вы окажетесь в камере наедине с подозреваемым. И к тому времени, когда вы приступите к постановке перед ним своих вопросов, вы уже должны знать все ответы на них.

Сороковой этаж, как и четырнадцатый, представлял собой одно огромное помещение, но оно было пусто, если не считать квадратного металлического стола и пары стульев, стоявших посредине. Эмили встала по одну сторону от него, на краю яркого желтого круга света, направленного сверху. Она все еще сжимала в руке пистолет, но свою коробку для ленча оставила в машине, а вместо нее захватила портфель Анвина.

Напротив Анвина сидел мужчина с остроконечной светлой бородкой. Анвин страстно желал бы, чтобы этот человек — единственный из всех жителей города — оказался в числе сомнамбул. Но Хоффман, по всей видимости, предоставил служащим Агентства возможность невозбранно заниматься своими делами — сонное состоя-ние Эмили было, вероятно, результатом ее болезни. Что бы ни планировал этот фокусник и мошенник, он явно не желал, чтобы в это дело был замешан кто-то из сотрудников Агентства. Или, может быть, причина была в другом и, как считал Мур, Хоффман просто хотел, чтобы они полнее ощутили его триумф и свое поражение?

Даже если это было так, то мужчина со светлой бородкой не выказывал никакой озабоченности по поводу того, что происходило на улице. Не глядя на Анвина, он поставил на стол свою портативную пишущую машинку. Потом щелкнул пальцами в сторону Эмили и, после того как она передала ему портфель, начал извлекать из него содержимое.

— Два карандаша, — заметил он, стараясь избегать назидательного тона. — Нуждаются в заточке.

Затем он достал экземпляр «Руководства по расследованию преступлений».

— Стандартное издание, — пояснил он и презрительно ухмыльнулся, открывая книгу на титульном листе. — Четвертый выпуск, совершенно бесполезный.

Затем последовали несколько папок-скоросшивателей, все пустые: Анвин всегда старался иметь при себе несколько запасных.