Синий тарантул

Я просмотрел часть диссертации Будина и подумал: «Как мало он смыслит в статистике». Всё же я дал ему подробный анализ. Он вручил мне ещё 3 000 рублей, го­воря, что у него денег куры не клюют. Денег у него, действительно, много. Опять пили. На этот раз он попросил: «О деньгах молчите. Пусть это будет нашей тайной».

Однажды он сказал: «Нужна твоя помощь. Встретимся завтра до работы на берегу Алмана, на скамье, у ку­пальни». Я пришёл, и он тоже, но ему нездоровилось. Мы просидели рядом молча, и он ушёл, не сказав ничего.

Мы встречались ещё, каждый раз пили. Он расспрашивал о Сухановском заводе, о Куштуевском, о шахте Циркон-Бис, Уран-Три, Торий-Восемь. Я всё рассказывал,  нарушая подписку. Получил еще 1 500 рублей. Теперь он твёрдо назначал встречи. Этот человек легко может убить. Себя я не жалею. Я заслужил наказание. Но что страш­нее всего — пьяным я, кажется, дал ему расписку или письменное обещание чего-то. Не могу вспомнить. Знаю что мне не место в управлении.

 В. Нежин»

—     Поясняю, товарищи, что вызов Нежина на берег имел цель — показать его шефу. В то утро главный раз­ведчик незаметно познакомился с объектом будущей вербовки. Он по внешнему виду хотел решить, годен ли Не­жин ему или нет.

Теперь относительно Будина. Открыл его нам работник спецгруппы Катков, сообщив о нём Пургину. Не­медленно с 4 часов дня 13 июля мы взяли Будина под на­блюдение. Первые сведения о нём были весьма скудны: кандидат наук, учёный в командировке. Опуская детали расследования, сообщу, что шпион воспользовался доку­ментами настоящего Будина, который исчез по пути из Москвы в Ясногорск.

Мы стали наблюдать за ним, спрашивая: «Не он ли «105-й?» Не он ли глава Чёрного Лотоса?»

Вскоре выяснилось, что Будин — в прошлом офицер белой армии. В нашем опыте ещё не встречалось, чтобы иностранная разведка назначала русского главой шпи­онской группы для работы среди русских же. Значит, Будин — не «105-й»! Сообщу ещё, что в процессе слежки Будин самым непостижимым образом исчезал из-под на­блюдения наиболее квалифицированных слежчиков БОРа. Всё же мы не шли на его арест, ожидая, что Будин наведёт нас на Чёрный Лотос или на своего шефа.

Тут у меня возникла необходимость лично познакомиться с людьми спецгруппы, особенно с заподозренными в содействии врагу. Я очень признателен товарищу Пургину и охрангруппе, что мог под видом Сомова обойти Главуран. Насколько это было возможно, я изучил Не­жина, Чернова, Головнина. Скажу, что у меня сложилось определённое впечатление об этих людях и что визит в известной степени помог мне в дальнейших поисках.

А теперь о событиях 13 июля.

41. Приподнятая завеса

Следует дать детали нашей беседы с инженером Зуевым: он рассказал о вертикальной щели в главной стене, идущей на пятый этаж. В этой щели укреплены скобы, по которым можно подняться в потайную камеру на пятом этаже, площадью в один квадратный метр. Из этой ка­меры имеется ход прямо в кабинет спецчасти.

Обследовав с дактилоскопистом эту щель, мы на ско­бах, укреплённых в стене, нашли следы. Экспертиза по­казала, что человек в резиновых перчатках из натурального каучука «парагумми», в резиновых же туфлях № 43 поднимался и спускался по этому ходу. Причём пользовался им только раз. Сразу же возник вопрос: не этим ли путём проник шпион к Ильину ночью 12 июля?

Ход в спецчасть, как показала та же следоскопия, от­крывался кем-то до нас и только раз. Так или иначе, от­сюда шёл неприятный для нас вывод: при вторичном по­сещении Главурана — в ночь на 13 июля (уже после по­хищения сведений из журнала) «105-й» проник в главк, очевидно, другим путём! Через ворота, тщательно охра­няемые, в Главуран попасть невозможно.

Я выдвинул гипотезу: шпион проник в здание по воз­духу. Но как? По лестнице с вертолёта? Но вертолёт прив­лёк бы к себе внимание даже ночью. Значит, шпион попал в главк через крышу.

Поэтому с моим неизменным помощником Жуковым мы забрались на Главуран. И мы были вознаграждены сторицей, найдя вот это.

В руках Язина появилась медная коробка величиной со школьный пенал. Положив её на край стола близ сей­фа, вмонтированного в стену, Язин продолжал:

—    Все мы знаем о существовании высококоэрцитивных сплавов, или супермагнитной стали. Она обладает притяжением в десятки раз более мощным, чем обыкновенный магнит. Такой супермагнит мы и нашли на кры­ше Главурана.

Язин показал на медный футляр.

—    Притяжение его настолько велико, что лишь чело­век исключительной силы может оторвать его от метал­ла, к которому прилипнет магнит. Он изолирован сейчас медью этой коробки. Познакомьтесь, что он из себя представляет.

Полковник осторожно открыл коробку и отодвинулся. В то же мгновение удлинённый кусок чёрного металла зашевелился, скользнул в сторону сейфа и, всё быстрее набирая скорость, полетел к стальному сундуку. Ударив­шись с резким лязгом о нижнюю дверцу сейфа, сверх­магнит прочно прилип к ней.

—    Товарищ Скопин, попробуйте оторвать!

Но как Скопин ни старался сорвать чёрный металл с сейфа, сверхмагнит не сдвинулся с места.

—    Нужна большая сила, — сказал Язин, — что­бы оторвать этот магнит. Мы можем теперь представить себе, какие мышцы у человека, пробравшегося в Главуран.

Язин описал, как неизвестный проник в главк.

—     Работники БОРа, — продолжал полковник, — на­шли в доме водников по улице Шевченко на стропилах чердака свежие следы-прожимины, будто от стальной про­волоки. Обнаружили также следы резиновых туфель номер 43 и перчаток из «парагумми». Цель этой дерзкой де­монстрации — отвлечь нас от потайного хода, который бы мы рано или поздно стали искать. Для этого шпион умыш­ленно оставил магнит, срезал печать. Вместе с тем ви­зит этот указал нам, что, добыв ценные сведения, «105-й» мог пренебречь Главураном на долгое время. Логика фак­тов говорила, что он должен перейти в наступление на другой объект атомной промышленности, лишь поддержи­вая свою агентуру в спецчасти.

Далее Язин рассказал, как проницательность Егоро­ва, сторожа райтрансконторы, помогла людям госбезопас­ности обнаружить тайную базу врага.

—   Здесь я должен сообщить о вещи, ещё неразгадан­ной нами, — полковник обвёл глазами присутствую­щих, — о страшном хохоте-крике, который, признаться, перепугал меня и Смирнова в день обследования пещеры. Этот вой похож на шакалий, хотя зоолог Сысоев гово­рит. что в области и далеко вокруг нет ни шакалов, ни гиен. Можно, однако, предположить, что это кричит сам «105-й».

Подводная пещера послужила наводящей стрелой к бакенщику Волкову. Мы имели ещё одно донесение о не потушенных огнях бакенов. Вспомним, что неизвестный фотографировал журнал в Главуране ночью с 12 на 13 июля. И если это был Волков, то, конечно, он не мог потушить бакенов на реке 13 июля утром.

Поэтому я предположил, что Волков — не кто иной, как замаскировавшийся «105-й».

Такова вторая стрела, ведущая к Волкову.

Мы исследовали также жирные пятна, о которых сообщил в своё время Егоров. Это было антифризовое мас­ло. Само собой рождалось предположение: Волков нати­рается антифризовым маслом, предохраняющим челове­ка от охлаждения в воде, и тренируется в заводи, выхо­дя из пещеры подводным путём.

Эта гипотеза была третьей стрелой, ведущей к Верх­нему Камышу.

В содействии «безобидному» бакенщику мы подозре­вали Нежина, Чернова, Головнина. С разрешения прокурора Багрецова три наших работника при помощи специальной аппаратуры негласно изучили квартиры заподо­зренных. Тайники мы обнаружили только у Головнина. У него же в секретной комнате мы нашли снаряды для акробатической тренировки, химическую и фотографиче­скую лабораторию. Таким образом, у нас появилось два акробата — «105-й» в туфлях № 43 и Головнин, который носит обувь того же размера.

Полковник подробно описал сцену осмотра заим­ки, подчеркнув, что положение усложнилось тогда тем, что караульный Волкова заметил работников БОРа.