Три дня в Шадизаре(СИ)

Маг пожал здоровым плечом:

— Согласен. Если так, то портал должен быть в доме. Другой вопрос, кто и как его создал.

В разговор вмешался Ксардас:

— Провести приготовления в доме мага так, чтобы сам маг этого не заметил? Это, между прочим, дело небыстрое, а дом учителя редко пустовал. Он сам вообще домосед был.

— Тогда, может быть, ты предложишь вариант получше? И вообще, как можно сделать этот портал? Обязательно начертить?

— Не обязательно, ответил Геглаш. — Если портал имеет форму круга с символами внутри или там несколько пересекающихся прямоугольников, то это может быть что угодно, от нарисованного мелом узора до металлического каркаса. Бросил такую штуку на пол и можно вызывать. Можно посыпать песком. Можно выложить камнем, хотя это чревато: из‑за просветов между камнями круг не будет сплошным, и в случае неудачных переговоров не защитит горе–демонолога от гнева демона. Да как угодно. А что такое?

— А если песком на песке?

— Нет. Разве только пески разные. Песком по земле, землёй по песку — пожалуйста. А в чем дело‑то?

— Я увидел в комнате Ксардаса ковёр на полу. Шикарный ковёр, надо заметить. Не вяжется с аскетизмом остальной обстановки…

— Ты мне этого не говорил, — нахмурился Геглаш, повернувшись к ученику.

— Было бы о чем… О ковре?

— Ты его сам купил или он был в комнате? — уточнил Даркл.

— Купил.

— Когда?

— Проклятье! — потрясённо воскликнул Ксардас, — Аккурат за день до смерти учителя! Но послушайте, это же просто чёрный ковёр с чёрным ворсом! На нем нет никаких узоров!

— Но где ты его взял? — настаивал Даркл.

— Да купил я его! На базаре!

Даркл и Геглаш переглянулись.

— А насколько он шикарный? — с сомнением спросил маг.

— Минимум полсотни корон, — вставила Кира, поднимаясь по ступенькам, — я только что его осмотрела. Он в отличном состоянии.

Мужчины разом посмотрели на неё.

— Так ты и в коврах разбираешься?! — восхитился Даркл.

— Должна, если ты — нет, — поддела в ответ та.

— Никакой ты знаток ковров, — решительно отрезал Ксардас, — я отдал за него всего одиннадцать корон, полусотни у меня отродясь не бывало!

Кира ответила ледяным тоном:

— Я сказала, сколько он стоит, а не сколько ты за него отдал. И стоит он полсотни только девушке, которая перед этим провела ночь с продавцом. За меньшее такие качественные шерстяные ковры не купить нигде в Шадизаре.

— Я не лгу! — ошарашенно воскликнул Ксардас, — все боги свидетели: я купил его за одиннадцать!

— Так никто и не говорит, что ты лжёшь, — заметил Даркл, — только с чего бы тебе разоряться на ковёр? Ведь и одиннадцать корон — это немало для ученика, который подрабатывает на Малой площади, верно?

Ксардас замялся, покраснел и кивнул:

— Собственно, это были все деньги, которые я отложил на одну книгу… «Теория воздействия на нервные окончания» Гаста…

— Так она у меня есть, — удивился Геглаш.

— Но я‑то не знал! Знал бы — попросил бы учителя, и он взял бы её у вас… Но это так… Если коротко, то я познакомился с одной хорошей девушкой… Я несколько раз приводил её к себе, с согласия учителя, конечно, но когда его не было дома, ну и… — тут Ксардас смутился окончательно.

— Ну ясно, — прервал его мучения Даркл, — ты купил ковёр на все деньги понятно для чего, но почему он так дёшево тебе достался?

— Вообще‑то я не хотел его покупать, но она, э… — Ксардас снова замялся, покраснел ещё больше и выпалил: — она нашла мою кровать чересчур узкой, а пол — жёстким, ну, я и пошёл за ковром, дождался базарного дня и пошёл…

— Ладно, оставим эту тему, — махнул здоровой рукой Геглаш, — будем искать другие улики…

— Да нет, — сказал Ксардас, — скользкое прошли, теперь главное. Я купил ковёр, не заходя на рынок. Один человек стоял у входа, как раз с той стороны, откуда я шёл, и продавал дешёвые ковры. Я подошёл прицениться, а он и говорит, мол, хочешь хороший ковёр, вот взгляни… И достал этот из‑за других, дешёвых совсем. Ну, я и говорю, что мне этот не по карману, а он отвечает, так то ж и есть рынок, чтоб поторговаться, отдаю за пятнадцать, мол. Я сказал, что у меня всего‑то одиннадцать, ну а он и говорит, что бери за одиннадцать, твоё счастье сегодня…

— Я думаю, ковёр попросту краденый, — заметила Кира.

— Зато я так не думаю, — ответил Даркл, — если послушать Ксардаса, то получается, что продавец держал хороший ковёр за другими. Зачем? По всему видать — от других покупателей прятал. Специально для Ксардаса держал.

Молодой маг кивнул:

— Разумно звучит. Я никогда больше того человека не видел, хотя ковров у него было много…

— Как он выглядел?

Ксардас замялся:

— Да несколько неприятно, я бы сказал. Шрам на лице, и глаза колючие. И спереди зуба вроде не было.

— Очень похож на одного из убитых недавно бандитов, — вставила Кира.

— Хм, странное совпадение. Этот человек так кстати считай что подарил тебе отличный ковёр… Твоей подружке‑то хоть понравился? — полюбопытствовал эдил.

— Ты знаешь, Даркл, я её пока не видел. Учитель погиб на следующий же день, я говорил, ну а после мне не до того…

В голове северянина блеснула догадка:

— Так, а твоя подружка случайно не стройная гибкая девушка лет двадцати, загорелая… — и он описал Ксардасу метательницу ножей, а лицо юного мага вытягивалось всё больше и больше:

— Она! Точно она! Как ты узнал?! Ты же описал мне её так, словно… Ведь это Кешиа, без всякого сомнения!

Даркл сделал эффектную паузу и с кривой ухмылкой обронил:

— Должен признать, твоя подружка просто великолепна, особенно когда бросает ножи или карабкается по плющу.

Ксардас потерял дар речи. Геглаш удивлённо переводил взгляд то на Даркла, то на своего ученика, а Кира только почесала голову.

— Выходит, — сказал Геглаш, — она сама с ним познакомилась и позволила затащить себя…

— Я её никуда не затаскивал, — ошарашенно ответил Ксардас.

— Верно, это она тебя затащила, — согласился маг, — чтобы вынудить купить ковёр у подставного продавца…

— Но я же мог купить другой…

— Тогда она сама бы его принесла и подарила тебе. Так или иначе, но ловушка захлопнулась. Ковёр, по всему видать, и есть портал.

Ксардас внезапно посерел, его губы задрожали:

— Выходит… Это я виноват, что мой… мой учитель… — он сел на лестнице и спрятал лицо в ладонях.

— Ты не виноват, — Геглаш уселся рядом, — человека нельзя упрекнуть в том, чего он не знал и знать не мог. Как нельзя упрекнуть того, чьими лучшими чувствами воспользовались те, кто сам не способен ни на какие хорошие чувства и поступки. Зло не дремлет, оно не предсказуемо в своей подлости, и его нельзя предвосхитить, так как оно в злобе своей использует то хорошее, что в человеке есть. Тебя предала та, которую ты любил, но из этого не следует, что ты никого больше не будешь любить и никому никогда не поверишь… Ибо как раз тогда зло достигнет своей главной цели — посеет своё семя ещё в одном человеческом сердце, а этого нельзя допустить, так как…

— Пошли посмотрим на ковёр попристальней, — прошептал Даркл Кире, — тут мы лишние…

На первый взгляд ковёр был самым обычным. Эдил и его помощница осмотрели его с обеих сторон, кое–где порезали ножом, но ничего не нашли. На второй и последующие взгляды ковёр остался обычным. Никакого узора, ни с одной стороны, ни с другой. Даже шерсть везде была одна и та же. Внутри ковра не было ни проволоки, ни ниток.

— Интересно, — сказал Даркл, как можно нанести на ковёр невидимый глазу рисунок?

— Понятия не имею, — ответила Кира, — я не вижу вообще никакой разнородности, даже краска одна…

— Краска?!

— Конечно. Ковры из овечьей шерсти всегда красят, если только это не специальная отборная шерсть, потому что такой ковёр будет пятнистым и неоднородным. Одноцветный некрашеный ковёр — невероятно дорог. Потому в ходу крашеные имитации некрашеных. И это как раз такой ковёр.

— А можно краску чем‑то смыть?