Свет гаси и приходи (СИ)

Алисин дядя увлекался электрикой. Его необыкновенные и неприменимые в практической жизни изобретения занимали уйму места на столах и полках, вперемешку с книгами и журналами, каковых тут были сотни, старыми Алисиными игрушками и рисунками тети — она была художницей. Даже в туалете можно было отыскать какие-то инструменты и лампочки с припаянными к ним разноцветными проводами, похожие на каких-то диковинных насекомых.

Порядок царил только в одном месте — на полке с фотографиями, с которой еженедельно по пятницам бережно стирали пыль.

На самой старой карточке, в центр композиции была помещена маленькая сердитая девочка в голубых ползунках. Причина ее недовольства крылась в том, что в ползунки ее нарядили против воли.

В то время как все подростки в их городке носили джинсы разной степени узкости, Алиса наотрез отказывалась от любых штанов, предпочитая самую страшную и колючую шерстяную юбку самым распрекрасным джинсам. «Девочки одеваются в платья, мальчики в брюки — что в этом непонятного?» — вопрошала она. «И как принц узнает, что я принцесса, если я буду, как мальчишка в брюках?!». Поэтому Алиса носила платья. Точка.

Алису держала на руках девушка, такая же темноволосая, как и дочь, смотрела на нее с широкой, счастливой улыбкой, словно она — центр и величайшее чудо Вселенной.

Противоположное впечатление производил третий. Его почти не было видно, половина фото утопала в тени. Его рука покоилась на плече девушки. Этот жест предостерегал. В очень светлых жутковатых глазах, направленных на молодую мать, читалась тревога.

Это было единственное фото с ним. На двух следующих карточках девушка все еще была счастливой, но все больше бледнела и худела. Потом ее место рядом с Алисой заняла белокурая женщина с растерянной улыбкой — ее тетя.

Отец Алисы жил напротив ее пятиэтажки в большом доме из потемневших от времени бревен. Дом выглядел нежилым, окна всегда оставались темными. Он почти никогда не покидал его.

Алиса говорила про отца охотно, не испытывая отторжения. Он редко общался с дочерью, она плохо его знала, но и это не мешало ей его любить.

Первая, случайная встреча с ним напомнила Джентльмену "то место". Мальчик готов был поклясться, что между отцом Алисы и "тюремщиками", было много общего.

Они с Алисой играли в монополию на лавочке рядом с ее домом. Джентльмен как раз продумывал стратегию — дать ли взятку или пересидеть пару ходов в тюрьме.

Алиса подняла голову и радостно замахала кому-то с таким энтузиазмом, что скамейка зашаталась.

— Это папа, — сказала она, — привет, папа!

Джентльмен ощутил холодок между лопатками, и одно это было удивительно, ведь, будучи призраком, чувствовал он мало. Он медленно обернулся и увидел кого-то на крыльце дома через дорогу. Разглядеть человека, как следует не получалось — на том крыльце было сумрачно, будто на дворе ноябрь, а не середина лета.

Силуэт поднял руку и сдержанно помахал в ответ дочери.

Призрака окатила волна холода. Он почувствовал: существо на крыльце — не человек и оно прекрасно знает: он только притворяется мальчиком. Существо знало кто он такой, на самом деле.

Это длилось всего мгновение. Потом силуэт отступил в темноту, а Алиса сказала, ужасно довольная:

— Ты ему понравился.

Мальчик повел плечами, совсем как живой, пытаясь избавиться от неприятных ощущений. Казалось, будто бы на него по-прежнему смотрят и этот взгляд как раздражающая щекотка, поднимающая армии мурашек.

— Почему ты так решила?

— Если бы ты ему не понравился, он бы велел тебе уходить, — сказала она. — Ага, сейчас я выкуплю у тебя эту гостиницу!

— Не дели шкуру неубитого медведя! — ответил Джентльмен, возвращаясь к игре.

Во второй раз отец Алисы фигурировал в том случае с рекой.

Появившись в тот день под ивой, Джентльмен увидел длинную веревку, дохлым червем свисающую с верхней ветки. В первую минуту он решил, что ее привязал какой-то излишне романтичный самоубийца. Вероятно, бедолага решил, что его тело будет хорошо смотреться, болтаясь в петле над рекой. Но оказалось, что это новая придумка Алисы, которую ей не терпелось испытать.

— Привет! Вовремя ты пришел! — сказала она, появляясь откуда-то сбоку, — Гляди какая классная тарзанка получилась! Вжух, и на том берегу.

Джентльмен посмотрел на реку, которая вовсе не выглядела безопасной и спокойной. Здесь было самое узкое место и поток несся с такой скоростью, что тот, кто присел бы тут с целью подождать труп врага, запросто мог бы его пропустить, разок моргнув.

— Уверена что это хорошая идея?

— Совсем невесело быть таким трусишкой! — сказала Алиса, — Ну давай попробуем!

Она разбежалась и птицей пролетела над рекой, прочертив по воде длинную полосу кончиком ботинка.

— Ух ты! — крикнула она с другого берега, — Здорово! Давай, попробуй!

Джентльмен попытался ухватить палку, но его ладони поймали только воздух. Он развел руками.

— Не получается? Я надеялась ты сможешь за нее взяться, она ведь к иве привязана, — огорчилась Алиса.

— Зато я умею по-другому, — сказал Джентльмен и вошел в воду.

Дышать призракам нет никакой нужды, поэтому идя пешком по дну реки, он не испытывал неудобств, только разок чуть не споткнулся обо что-то, похожее на цепь.

Если он был живым, течение закрутило бы его, швырнуло об острые корни ивы, торчащие подобно щупальцам неведомого монстра и унесло бы так далеко как угодно дикой стихии. Джентльмен чувствовал жадную силу реки, она не имела над ним власти, но следила равнодушно и пристально, как хищная рыба.

Джентльмен поспешно выбрался на берег к Алисе.

— И совсем не мокрый. Здорово, мне бы так уметь! — восхитилась она.

— Должно же находиться что-то хорошее в том, чтобы быть привидением.

— И то верно. Ну что, еще раз? — длинной веткой Алиса подцепила тарзанку и притянула ее к себе. Джентльмен почувствовал тревогу, будто смерть дохнула в затылок, предупреждая о своем приближении.

— Мне кажется это плохая идея. — сказал он.

— Ну надо же мне как-то попасть обратно, а до моста идти и идти! — возразила она, — Да ничего страшного, смотри!

Он не успел ее остановить: Алиса полетела на другой берег. Ее ноги почти коснулись земли, когда узел решил что самое время ему развязаться.

Девочка не успела даже крикнуть, и камнем упала в центр бурлящего потока.

Джентльмен бросился к ней со всей быстротой на какую был способен, он протянул к Алисе обе руки и ему удалось бы схватить ее и вытащить, будь он живым. Но ее пальцы прошли сквозь его призрачные ладони, как и всегда, когда она пыталась к нему прикоснуться. Он не мог удержать ее ни на секунду.

Мальчика сковал ужас. Алиса захлебывалась, не могла даже крикнуть, а он не смог бы позвать на помощь — его никто, кроме Алисы, не видел.

И что же ему суждено смотреть, как его единственный друг умирает? "Ну уж нет. Не в этот раз!" — решил Джентльмен и исчез.

Течение швыряло Алису из стороны в сторону, играя с ней, как сытый зверь с беспомощной добычей. Бурлящие волны не давали ни вдохнуть, ни схватиться за что-то и удержаться на плаву. Она барахталась изо всех сил, не понимая уже, где верх, где низ, борясь за каждый крохотный глоток воздуха. Глаза ослепли, залитые мутной водой, легкие разрывались от жгучей боли, руки и ноги быстро замерзали в ледяной воде, наливаясь свинцом, отказываясь повиноваться. Разум мутился, в глазах темнело.

Алиса тонула.

"Вот бы стать призраком" — подумала она, — "Призраком, как Джентльмен. Нельзя оставлять его одного". Ей показалось что ее тело уже коснулось дна, когда кто-то схватил ее за шиворот и потянул вверх.

Алиса ударилась боком о твердую землю, ледяной ветер обжег лицо. Она закашлялась, изо рта полился целый водопад грязной воды, но наконец-то она могла дышать! Кто-то похлопал ее по спине. Ладонь была горячей, как утюг и Алиса сразу догадалась кто ее спас. Она подняла голову и посмотрела в неподвижные, жуткие глаза.