Записки практикующего адвоката

Но разговор у нас, конечно же, сразу зашел не о бракованных туфлях, а о перипетиях моего романа с Виноградовым.

Я со смехом рассказала ей, как трепетно и даже робко Владимир ведет себя. Откровенно говоря, я не знала, смеяться мне или плакать: мужчина обращался со мной, как с драгоценной статуэткой, не позволяя себе лишний раз ко мне прикоснуться. Конечно, это льстит, но одновременно наводит на подозрительные мысли: а вдруг он импотент или я просто его не привлекаю? Но тогда зачем вся эта эпопея? Я чистосердечно не понимала, в чем загвоздка.

Инна пила чай и задумчиво смотрела на меня, пока я выкладывала эти соображения.

— Слушай, подруга, пообещай, что ты на меня не обидишься и выслушаешь! — попросила она, когда я выдохлась и замолчала. Я с опаской кивнула, и она продолжила, — Ты мне долго рассказывала, как странно, что твой Владимир к тебе не приближается. Но ты ведь сама держишь его на расстоянии вытянутой руки!

Но я ведь ничуть не отталкивала Виноградова! Более того, если бы он только захотел, мы бы давно оказались в одной постели. Примерно в этом духе я и высказалась.

— Да я не о том, — пожала плечами подруга. — Просто… — она замолчала, подбирая слова. — Понимаешь, ты сильно обожглась на этом твоем драконе, и зареклась даже думать о любви. И если б вы в первую же ночь переспали, то для тебя это и осталось бы только сексом, и ничем больше. Скажешь, не так? — Инна вопросительно взглянула на меня.

А я молча смотрела на нее и не находила слов для ответа.

Подружка, помалкивая, прихлебывала чай и наблюдала за мной.

Полагаю, сейчас на моем лице читалась смесь недоумения, недоверия и озарения. Как я не понимала этого? Ведь эта мысль лежит на поверхности, и даже разок приходила мне в голову, но была отброшена как неправдоподобная.

Пожалуй, Владимир совершенно прав, что вел себя осторожно и не гнал коней. Я выдирала из себя Шемитта с мясом, и на месте любви к нему остались заметные шрамы. И я в самом деле еще не готова была снова любить.

— Знаешь, наверное, ты права, — наконец, слабо улыбнулась я.

— Вот видишь, — усмехнулась в ответ Инна. — А ты недоумевала… Похоже, он очень умный мужик.

— Верно, — медленно кивнула я. — Очень умный.

Вероятно, даже умнее, чем представлялось подруге. Он сумел навскидку понять все то, что я не замечала в упор, и что было очевидным лишь для моей давней подруги. Или речь шла о тонком расчете, и Виноградов тщательно собирал сведения обо мне, прежде чем действовать? Теперь я не удивилась бы даже этому.

Похоже, я опять совершила ту же ошибку — пыталась мерить мужчину по собственному опыту, хотя все говорило о том, что в рамки моих представлений он не вписывался совершенно. Что ж, это прекрасный повод рассмотреть его повнимательнее.

Пожалуй, в этот вечер с меня достаточно откровений, так что я резко перевела разговор на тему защиты прав потребителей. Конечно, Инна заметила этот маневр, но не стала спорить, с готовностью включившись в обсуждение.

В целом, вечер прошел замечательно, как в старые добрые времена. Я наслаждалась почти позабытым ощущением полного взаимопонимания, и гнала от себя мысли, что это ненадолго — завтра подружка снова погрязнет в семейных делах. Но это ее личное счастье, какое право я имею мешать? К тому же еще неизвестно — может и я когда-нибудь подвигнусь на подобное?

Инна уехала поздно, а я с легкой ностальгией осталась помогать Нату убирать посуду.

Третье заседание по делу о разводе и заражении, как прозвала я процесс супругов Сергеевых, состоялось ранним утром седьмого августа, в понедельник.

В суд явился господин Налдот — тот самый врач-венеролог, которого мы просили вызвать. Именно он диагностировал заболевание истца, а потому я не боялась обвинений в предвзятости специалиста — никакого отношения к моей клиентке почтенный орк не имел. Кстати, необычный выбор профессии для правоверного орка — обычно они неохотно берутся за «грязную» работу. Однако небольшая татуировка на щеке с символами богини Эйр однозначно указывала на его род занятий, да и документы, которые придирчиво проверил судья, были в полном порядке (в скандинавской мифологии богиня Эйр — покровительница врачевания, целительница богов и богинь, прим. автора).

— Задавайте вопросы, — предложил мне судья, демонстративно не обращая внимания на мою коллегу.

Спрятав улыбку, я послушно начала:

— Скажите, вы осматривали господина Сергеева?

— Да, — взглянув на истца, ответил господин Налдот. — Я его помню.

— Значит, вы помните и диагноз, который поставили этому пациенту?

— Конечно, — согласно кивнул тот. — Мне он запомнился, потому что очень разъярился, узнав, чем болен. Да и не так давно это было.

— И у него были выраженные признаки, или же потребовались анализы? — уточнила я, игнорируя попытки коллеги что-то вставить.

— Я специально пролистал его карточку — у господина Сергеева были все симптомы болезни, но, конечно, я направил его на анализы, — объяснил орк, — Все подтвердилось.

Я настойчиво продолжила:

— Тогда поясните, пожалуйста, суду, как скоро появляются симптомы данного недуга?

— Инкубационный период двенадцать — четырнадцать дней, — не задумываясь, ответил господин Налдот.

— А возможно ли, чтобы человек был болен, но не было никаких признаков? — спросила я.

— Вообще, такое случается при других заболеваниях, но в данном случае это невозможно, — пояснил орк.

— Благодарю вас, — улыбнулась я и обратилась к судье. — Ваша честь, с вашего разрешения я предъявлю специалисту справку о состоянии здоровья ответчицы и ее медицинскую карточку.

— Сначала дайте сюда, я посмотрю, — ворчливо заметил судья, и сразу же рявкнул на представителя истца. — Помолчите и не мешайте суду, иначе я вас выдворю!

Пристально изучив поданные мной документы, он разрешил показать их господину Налдоту. Тот осторожно принял бумаги и внимательно прочитал диагноз, поставленный моей клиентке (он полностью совпадал с диагнозом ее супруга).

Наконец, врач закончил чтение.

— Скажите, — задала последний вопрос я, — По вашему мнению, кто из супругов заразился первым?

— Конечно, муж, — уверенно ответил тот. — Взгляните, тут написано, что у мужа симптомы уже были десятого июля, а у жены их еще не было при осмотре семнадцатого числа. Следовательно, он заразился раньше.

Что и следовало доказать! А уж откуда он принес в дом дурную болезнь — это лишь ему и богам известно.

На этом господин Налдота судья отпустил, не позволив коллеге Ждановой даже задать ему вопросы. По сути, рассмотрение дела было закончено, и остальная часть заседания заняла буквально десять минут.

Огласив материалы дела и выслушав дебаты, судья быстренько вынес решение о разводе.

Из заседания я вышла со смешанным чувством — к радости победы примешивалась противный привкус от грязи, которую выливали друг на друга бывшие близкие люди. Малоприятно, что и говорить!

Клиентка также выглядела несколько потерянно.

Выйдя со мною на улицу, она спросила лишь одно:

— Выходит, он точно мне изменял?

Ну, что я могла сказать? Все-таки любовь слепа: даже будучи уверенной, что это муж ее заразил, а не наоборот, госпожа Сергеева где-то в глубине сердца все еще чаяла, что он ее любит и ни в чем не виноват. А я ведь не психотерапевт, чтобы утешать расстроенных клиентов и умело приводить их в чувство, поэтому я только молча пожала плечами, выказывая свое недоумение.

Хотя, как выяснилось впоследствии, предположения о супружеской измене все же были неверны.

Следующим вечером мне позвонила госпожа Сергеева и взволнованно рассказала, что дело было вовсе не в этом:

— Представляете, мне сегодня позвонила Светлана — это жена Сергея, лучшего друга моего бывшего муженька. Так вот, она сказала, что ее муж тоже болен этой гадостью. Конечно, скандал был не хуже, чем у нас с Андреем! А потом выяснилось, что та же болячка и у третьего друга Игоря, притом давно — он холостой, и погулять любит, вот и подцепил заразу. В общем, когда я уехала в командировку, Светлана как раз поехала с детьми к маме. А мужья наши решили отпраздновать свободу и собрались в бане. И мой Андрей, и Сергей клянутся, что ничего такого там не было. И еще говорят, что Игорь их всегда подбивал девочек привести — не зря я так не любила, когда муж с ним куда-то ходил — а в тот раз он даже не заикнулся… Врачи говорят, что вполне вероятно, что там они и заразились — через полотенца или еще что-то такое.