Абсолютное зло (СИ)

— Но у меня же целый бар! Келдыряй не хочу. Почему оттуда не взял, старый ты пень? — Светлана Сергеевна стала понемногу отходить. Любила она старика.

Виктор с умилением наблюдал за беседой. Никогда ему еще не доводилось такого слышать. До чего мир докатился?! С виду приличная дама в один миг стала базарной торговкой. Сплошные метаморфозы. А дворецкий молодец, держится. Другой бы на его месте либо в ногах валялся, вымаливая прощения, либо ушел в полную несознанку.

— Действительно, почему? — вступил в разговор Воронцов.

Старик поправил парик, посмотрел сперва на хозяйку, потом на следователя, и ответил.

— А где экстрим?

— Тьфу, ты, чтоб тебя! — сплюнула женщина и обратилась к сыщику. — Виктор Викторович, а что этому ослу будет теперь?

Капитан повернулся и со всей серьезностью ответил.

— Если заберете заявление, то отделается пятнадцатью сутками исправительных работ за хулиганство. Будет натирать до блеска рельсы на секретной линии казанского направления. А за наши услуги вам придет счет. Всего доброго, — следователь кивнул на прощание хозяйке и обратился к дворецкому. — А ты собирайся, со мной поедешь. Тебя ждут паста Гоя и километры стали.

— Ну что, папа, допрыгался?!

Хозяйка особняка проводила мужчин до машины. Когда старик уселся на заднее сиденье, а Воронцов занял свое и завел двигатель, он выглянул в окошко и спросил.

— Светлана Сергеевна, а позвольте поинтересоваться, кем вы имеете честь работать?

Женщина широко улыбнулась, сделала книксен и гордо ответила.

— Учитель русского языка и литературы в начальных классах, по совместительству.

«Как я сразу не догадался! — подумал Виктор и вдавил педаль газа в пол».

А магнитола разразилась очередным блоком новостей. Невидимая повелительница радиоволн томным голосом вещала на всю страну.

День, медленно, но верно, клонился к вечеру. Солнце уже начало скатываться к горизонту, когда Воронцов, покончив с делами, возвращался домой. По привычке решил заглянуть в почтовый ящик. Позвенев ключами, открыл замок и извлек на свет электрический квитанцию об оплате жилья. Посмотрев на сумму, сыщик присвистнул.

— Нихера себе! Моя квартира что, на Капитолийских холмах зарегистрирована, и в ней прописана половина жителей Таджикистонской автономии, или теперь из крана «Текила» течет? Где тогда мои лимончики? И, судя по всему, я плачу за освещение всего города в ночное время! — Он убрал злополучный листок ежемесячных расходов в карман куртки. — Я за двадцать лет уже столько империалов выплатил, что мог бы себе шестнадцатиэтажку купить, причем в Майами! Там тепло и апельсины.

Медленно поднимаясь по ступенькам, Виктор услышал внизу какой-то шум и насторожился. Замерев, он прислушался. За ним явно кто-то крался. Капитан сделал еще несколько шагов и затаился. Преследователь тоже остановился.

Стараясь не шуметь, следователь на цыпочках добрался до квартиры и вытащил из кобуры свой «Маузер». Свет на лестничной площадке, как всегда, отсутствовал, какая-то падла своровала лампочку, и темнота скрыла присутствие сыскаря.

Когда неизвестный добрел до квартиры Воронцова, тот приставил дуло к виску своего преследователя и спросил.

— Тебя сразу к праотцам отправить или поговорим для проформы?

Человек в темно-синей спецовке с испугу начал заикаться.

— Я… Я эт-то…С-служба до-доставки. Ба-бандероль д-для г-графа В-воронцова, из семнадцатой.

— Ну я Воронцов, — сказал Виктор и опустил пистолет. — От кого?

Посыльный облегченно вздохнул, поняв, что убивать его никто не собирается, по крайней мере, сейчас. Он сглотнул застрявший в горле комок и ответил.

— Анонимно. Просили доставить. Все оплачено. Даже расписываться не надо.

Молодой человек протянул сверток, и когда адресат зажал его стальной хваткой, припустил со всех ног вниз, перепрыгивая сразу через четыре ступеньки.

Капитан пожал плечами и, открыв дверь, вошел в квартиру. Щелкнул выключатель, и в коридоре, впрочем, как и по всей квартире, вспыхнули лампочки в шестьдесят свечей каждая.

Виктор скинул обувь, повесил на крючок прихожей куртку и прошел на кухню.

Бросив в микроволновую печь тарелку пельменей из холодильника, он зашел в комнату, включил телевизор и решил рассмотреть неожиданную посылку.

Обычная, на первый взгляд, бумага. Следователь поднес сверток к носу и принюхался. Ничего подозрительного. Затем приложил бандероль к уху: не тикает. Уже хорошо. Остается два варианта: или сибирская язва, или бомба, сделанная по всем законам международного шпионажа. Открыл и привет Создатель, а в его случае, учитывая далеко не безгрешный образ жизни, Диавол.

Капитан засадил за свою жизнь стольких нечистых на руку людей, что от них можно ожидать чего угодно. Наплевав на опасность, Воронцов рванул бумагу, и его взору предстал небольшой книжный томик.

«Голова профессора Доуэля». [5]

— Я, конечно, люблю классику, но… — Виктор почесал затылок. — Что за намеки?

И он тут же вспомнил о ночном происшествии.

«Хотел спокойно отдохнуть. Хорошая шутка, я оценил. Найду автора — убью».

Книжка заняла свое место на единственной в квартире полке, рядом с Булгаковым, Берроузом, Кингом и томом криминалистики. На кухне пропищала микроволновка, но есть Воронцову уже расхотелось. К тому же в животе еще как-то подозрительно бурлили голубцы, съеденные по пути из библиотеки. Он разделся, бросив одежду на табурет, положил «Маузер» под подушку и лег на кровать. Удар по выключателю погасил свет во всей квартире. Пульт от телевизора сделал свое дело. Экран замерцал, показав сексапильную красотку.

Камера поменяла ракурс и ведущего.

Пульт послал невидимый глазу луч, заставивший экран телевизора погаснуть.

Заснул сыщик моментально, едва закрыл глаза. Свет в квартире горел до самого утра.

День третий: «Тайны следствия»

Сюзерен вышагивал по комнате, зло поглядывая на массивные створы входных дверей. Полы его леопардового халата били по ногам и развивались, словно стяг в ветреную погоду. В дверном проеме мялся Великий Председатель. Почесав уже заметную лысину, сюзерен остановился под огромной люстрой, горящей в тысячу свечей, и задумчиво произнес.