Больше никогда (ЛП)

Джо на потолке — в крови и языках пламени…

Он нам приказал!

А мне плевать! Мы не обязаны выполнять все то, что он нам приказывает!

Сэм на потолке — в крови и…

Но пламя отступает от него. Сэм открывает глаза, и они — желтые.

Ты должен убить меня, Дин. Отец ведь сказал тебе…

— НЕЕЕТ!!!

Дин сел на перекрученных, мокрых от пота одеялах.

— Проклятье… — выбравшись из кровати, он подошел к огромному зеркалу, украшенному красным символом мира. Из зазеркалья смотрела осунувшаяся потная физиономия. Черт, даже волосы выглядели спутанными, хотя сколько там было тех волос, так что этот кошмар а-ля «в предыдущих, мать их, сериях вы видели» буквально сотворил чудо.

С самого детства Дин видел всевозможные ужасы: такое бы заставило самого Гигера [42] опустить руки и уйти в маляры; по сравнению с таким Стивен Кинг казался не страшнее Джейн Остин [43]; такое могло бы заставить — и заставляло! — людей упиться до белой горячки или вышибить себе мозги или и то, и другое разом… И все же у Дина никогда не было кошмаров. То есть, он, конечно, видел плохие сны, особенно в детстве, но не полноценные ужасы, от которых пот ручьем и дрожь пробирает до костей.

А все виноват отец.

Годы в дороге — годы тренировок, драк, охот, подчинения любым приказам, даже самым абсурдным. Годы, проведенные в роли миротворца между яростью отца и упрямством младшего брата в отчаянных попытках сохранить мир в семье. Годы после смерти матери и самого первого приказа отца: «Бери брата и беги отсюда без оглядки! Ну, Дин, пошел!» И какие же были последние слова Джона Винчестера после того, как он сдался демону, убившему маму, а впоследствии и девушку Сэма? «Хорошая работа, сынок»? «Так держать»? «Я горжусь тобой, Дин»?

Нет. Он приказал защитить Сэма, а если не получится — убить.

Господи помилуй.

Дин таращился в зеркало, и символ мира красной чертой пересекал его лицо, будто струйка крови. Сэм должен знать обо всем. Это честно, и, кроме того, Дин хотел сбросить со своих плеч хотя бы часть ноши. Но отец тогда добавил: «Не говори Сэму».

Какой же ублюдок!

Большую часть времени Дину удавалось отвлечься, утопить все сомнения в работе. Да, они с Сэмом делали чрезвычайно важную работу — спасали жизни, мстили за убитых — и, черт возьми, делали неплохо!

Большую часть времени. Но иногда…

Дин встряхнулся: нельзя проявлять слабость, ведь у них есть работа. Даже две.

Часы показывали половину седьмого утра. Услышав рев двигателя, Дин подошел к окну и раздернул цветастые занавески. Внедорожник Манфреда выруливал с подъездной дороги. Сердце Дина екнуло, когда машина направилась прямиком к капоту Импалы, но в последнюю секунду Манфред вывернул руль вправо, и только шины шаркнули по бордюру. Дин перевел дыхание и оглянулся на разворошенную постель.

«Черта с два я снова лягу!»

Конечно, варварство подниматься в такое время, но Дин уже разгулялся, тем более его ожидал самый лучший в мире кофе. После обжигающего душа в невероятно холодной ванне, щеголяющей львиными лапами, Дин натянул последнюю смену чистой одежды и решил при первой же возможности выяснить, где тут ближайшая прачечная. Потом он прихватил папин дневник и отправился искать кофе. Ну а потом просто сам бог велел изучить коллекцию виниловых пластинок поближе. Прошлым вечером он успел только взглянуть на нее… ладно, конкретно так взглянуть — Сэм даже наорал на него, что он крутится с ЭМП исключительно в гостиной, и чуть не отобрал сканер. Собственно, никаких излучений они не нашли, что, впрочем, неудивительно: призрак не появлялся с воскресенья, да и не все призраки фонят. Тем более, решающее испытание будет после выступления «Скоттсо». Ну а пока можно послушать музыку именно так, как положено ее слушать. Проблема состояла в том, чтобы выбрать что-нибудь одно: едва Дин решался на одну пластинку, как взгляд тут же падал на другую. Старший Винчестер уже соорудил целую башню из «Dark Side of the Moon», «The Most of the Animals», «Dressed to Kill», «Metallica», «The Who by Numbers», австралийской версии «Dirty Deeds Done Dirt Cheap», «Thick as Brick» и «In-A-Gadda-Da-Vida» [44] и даже еще не добрался до блюза. Тем не менее, он поставил последний альбом и принялся копать дальше, наигрывая время от времени на воображаемой гитаре.

Тут лестница заскрипела, и послышался голос Сэма:

— Да, конечно. Спасибо, очень хорошо, что не нужно долго ждать. Да. Отлично. Спасибо! До свидания.

Сэм спрятал в карман телефон и прошел в гостиную:

— А ты сегодня ранняя пташка. Вроде, обычно раньше десяти из кровати не вылезаешь.

— Да, я рано проснулся, — Дин посмотрел на часы и обнаружил, что уже почти половина десятого.

Перебирая пластинки, он совсем потерял счет времени. Дин, конечно, понимал, что цифровая запись — стоящая штука, но создавалось впечатление, что гибель пластинок серьезно повлияла на способность разработчиков создавать приличные обложки к альбомам: никакая изящная брошюрка к си-ди не могла сравниться с мастерски выполненной ксилогравюрой на обложке «Stand Up» [45] или сложностью «Stg. Pepper’s Lonely Hearts Club Band» [46]. И разве запомнил бы кто-нибудь призму «Dark Side of the Moon» [47], будь она всего несколько сантиметров длиной? Дин не мог поделиться размышлениями с братом — парень не ценит настоящую музыку, только отмахнется — так что просто спросил:

— С кем разговаривал?

— Некто Энтони работает в Историческом Обществе округа Бронкс и водит экскурсии в коттедж По, правда, на них надо заранее записываться. Короче, я смотаюсь туда днем, — он ухмыльнулся. — Я хотел и тебя позвать, но ты так уютненько устроился со своей единственной любовью, что…

Дин выдернул «Zoso» [48]:

— Сэмми, ты, конечно, можешь до потери пульса воспевать свои си-ди, эм-пэ-три и ави, но я тебе скажу…

— Ави — это видеофайл, Дин, — поправил младший Винчестер.

— НО Я ТЕБЕ СКАЖУ, — с нажимом повторил брат, — что чудесному звуку иглы по винилу замены нет.

И в этот самый момент пластинку заело, и Дуг Ингл [49] настроился повторять свое «always be» до бесконечности. Сэм разулыбался от уха до уха. Дин бросил на него негодующий взгляд, протопал к проигрывателю и поправил иглу.

— Сейчааас угадаю, — протянул Сэм. — В следующий раз ты начнешь превозносить роль пиявок в медицине. О, знаю! А чем конные упряжки хуже автомобилей?

— Отвянь, Саманта, — Дин вернулся в кресло. — Я пока пороюсь в папиных записях, может, найду что-нибудь подходящее к случаю.

Сэм кивнул:

— Хорошо. А я осмотрю коттедж, а потом проверю дом с замурованным и улицу с убитыми парнишками.

— Валяй. Может, найдешь что-нибудь, что копы пропустили.

— Сомневаюсь, — честно ответил Сэм. — Все-таки у нас в конкурентах полицейское управление Нью-Йорка.

— Ну и?

Дин имел более богатый опыт общения с правоохранительными органами и считал, что они неплохо разбираются лишь с типичными делами. А то, с чем имеют дело они с Сэмом, типичным делом не назовешь, поэтому полиция вечно ищет не в том месте, разглядывает не те вещи и приходит не к тем заключениям.

— Сэм, копы хороши только в том, что им знакомо. Не верь всякой мути по телику — как правило, они хватаются за первого же подозреваемого. Не видят ни целого, ни деталей, так сказать. Ставлю десять баксов, что ты что-нибудь там обнаружишь.

Сэм фыркнул и отправился на поиски кофе, явно покушаясь изуродовать его тоннами молока и сахара. А Дин снова уткнулся в коллекцию пластинок.

«Это что, и правда копия „Music from Big Pink“ [50]? С ума сойти!»