Нетрацы. Тетралогия

– …уничтожить, – донеслось сквозь помехи из динамика.

– Приказы надо выполнять, – процедил сквозь зубы инженер, выискивая цель для прикрытия.

На экране локатора появились охотники. Истребители разделились. Один заходил с юга, догоняя дисколет, другой – приближался с востока. Колдун уже выбрал для них жертву и особо не торопился, маневрируя по высоте. Охотники должны были первыми сделать свой выбор, и они его сделали. Две ракеты самонаведения одновременно сошли с пилонов истребителей и рванулись к дисколету.

Инженер бросил машину вниз и повел ее в трех метрах над идущим внизу поездом. Когда до удара оставалось две секунды, он резко ушел под виадук, тянущийся вдоль железнодорожной магистрали. Сзади прогремел взрыв. Машину толкнуло воздушной волной в корму. Тут же прогремел второй, и часть виадука рухнула. Вторая самонаводящаяся тварь была сбита с курса взрывной волной.

– Что, не получилось, – улыбаясь, проговорил пилот, успевая ставить машину на ребро и проскальзывать между колоннами, поддерживающими полотно идущей сверху дороги. – Сейчас мы вам покажем другой фокус.

Зависнув под прикрытием бетона, пилот сориентировался по ветру, несущему дым от пожара горевшего поезда, и под его прикрытием проскочил под другой виадук, идущий в нужном ему направлении. Пролетев под ним около двух километров, дисколет выскользнул из‑под прикрытия на улицу и буквально пополз по ней, прикрываясь стенами зданий, как пехотинец, прячущийся за стенками окопа.

Машина добралась до зоны поражения отражающим сигналом, и Колдун резко бросил дисколет вверх, сразу же совершив посадку на крыше ближайшего жилого тридцатиэтажного дома.

Охотники не замедлили появиться и, промелькнув мимо, углубились в зону поражающего воздействия генератора. С крыши было отчетливо видно, как один из истребителей, резко набрав высоту, перевернулся через крыло и, выпустив две ракеты в своего собрата, идущего ниже, не выходя из пикирования, врезался в землю, куда к этому времени долетели обломки второго самолета.

– Показательные выступления, кажется, окончены, – произнес Колдун, поднимая дисколет.

Зуммер локатора оторвал его от плана полета к посадочному тоннелю. Экран демонстрировал еще две быстролетящие приближающиеся цели.

«Головку самонаведения психотропным оружием не собьешь», – подумал инженер и, подняв диск с крыши, вновь бросил его на дно уличных колодцев.

– Крис, куда теперь? Выбирай место для посадки, и уходим вниз. Они скоро авиационный полк поднимут.

Каянов, наблюдавший за всеми маневрами на экране в салоне дисколета, отозвался почти мгновенно.

– Сворачивай налево, метров через пятьсот пустырь и огромное здание. Это отстойник и ремонтная база подземки. Если получится, через него ныряй прямо в тоннель.

На принятие другого решения времени почти не оставалось. Подчиняясь указанию хозяина подземелий, Колдун, пролетев пустующую улицу, сбив при этом пару фонарных столбов, вывел машину на огромное поле, устеленное железнодорожными рельсами. Примерно в паре километров от дисколета возвышалась ажурная застекленная металлическая конструкция в виде широкого ангара с овальной стеклянной крышей. Широкие ворота, за которыми терялись пути, были закрыты.

«Ну если посуду не побьем, то дров наломаем», – мелькнула мысль у Колдуна.

Он, уже спиной чувствуя запуск ракет с истребителей, бросил дисколет на стеклянное сооружение. Машина с ходу пробила застекленную верхнюю часть здания над воротами и ворвалась в ангар, практически скользя по крышам стоящего внизу подвижного состава. Выбросив за борт через форточку кабины самодельную бомбу с десятисекундным замедлителем, он увидел впереди четыре уходящих вниз тоннеля. Один не был заставлен вагонами, и пилот направил дисколет во тьму, резко снижая скорость. Машина вошла в тоннель. В этот момент один за другим в ангаре прогрохотали три взрыва. Сорванные с тормозных колодок вагоны покатились вниз, догнали летательный аппарат и, нанеся мощный удар ему в корму, сбили на рельсы и погнали своей массой вперед, как пустую консервную банку.

Когда грохот и визг рвущегося металла затих, диверсант медленно поднял голову и провел по лицу руками. Ладони стали липкими, а голова отозвалась болью.

– Эй на палубе, есть кто живой? – прохрипел инженер, не узнавая собственного голоса.

– В качестве водителя тебе нельзя доверять даже тележку уборщика улиц, – ответил из темноты голос Каянова. – Я, кажется, сижу на фартуке электровоза, а ведь начинал путешествие в кресле.

Колдун прокашлялся и, сделав глоток из своей фляжки, уже нормальным голосом продолжал:

– Поблагодари за это своих назойливых соседей. Твое положение на электровозе только свидетельствует о моем высоком мастерстве как пилота.

– Что это там сзади взрывалось, когда мы сюда влетели?

– Моя самоделка пригодилась. Взрывом сбило ракеты с курса или они сдетонировали. Лучше посмотри, как там наш пассажир. Без него лучше к Шаману не возвращаться. У тебя найдется укромный уголок, где можно провести в тишине остаток нашей жизни?

– Живой, – донеслось через несколько секунд из темноты, – только сознание потерял.

– Тележка мусорщика сейчас бы пригодилась, – пробурчал Колдун, выбираясь из кресла. – Не тащить же его на себе.

Где‑то в салоне послышался треск короткого замыкания и включилось аварийное освещение.

Инженер огляделся и через перекошенный проем двери шагнул в салон. Потолок дисколета прогнулся внутрь от удара о металлическую балку. Два задних ряда кресел были сорваны с креплений и подпирали собой третий. Трап и задний люк отсутствовали, будучи впечатанными в потолок мощным ударом, а из проема в салон высовывалась черная сцепка вагона. Борта машины от ударов о стены тоннеля были вдавлены внутрь. Их обшивка зияла трещинами и отвалившимися панелями.

В середине салона, по‑прежнему пристегнутые ремнями к креслам, сидели Каянов и Брос.

– Приехали, господа, пошевеливайтесь, – проговорил, подходя к сидящим, Колдун. – Ужин отменяется в связи с окончанием рейса и отсутствием стюардессы.

Подойдя к Бросу, он расстегнул на нем страховочные ремни.

– Ты уверен, что с ним все в порядке?

– Мне, кажется, да. Дыхание не прерывистое, внешних повреждений нет.

– Выбирайся через пилотскую кабину, я подам тебе его сверху.

Разведчик, выпутавшись из ремней, полез по спинкам кресел, и вскоре звон падающего стекла известил о том, что он спускается наружу через разбитый проем лобового обзорного обтекателя.

Колдун, стараясь быть осторожным, не делая резких движений, извлек тело геолога из кресла и, держа его на руках, протиснулся в пилотскую кабину.

– Принимай осторожно, возможно, повреждены внутренние органы.

Он просунул в разбитый проем сначала ноги Броса и, перехватив его под мышки, начал медленно опускать вниз.

– Принял, – услышал он голос Каянова и проследил, как тело медленно соскользнуло с наклонной поверхности корпуса дисколета вниз и оказалось на руках у напарника.

Спустившись тем же путем, инженер приказал положить Броса между рельсами и тщательно обследовал его сам. Никаких крупных энергетических сбоев он в организме геолога не уловил.

– Как думаешь, ему можно сделать инъекцию стимулятора? – спросил он Каянова. – Носить его на себе у меня нет никакого желания.

– Делай. Наша пища и обмен практически идентичны. Думаю, все будет в полном порядке.

Колдун порылся в кармане и приложил к шее Броса капсулу, содержимое которой тут же проникло через кожу в организм.

Брос зашевелился и сел, поддерживаемый под спину с обеих сторон.

– Солнечники, – проговорил он, почти без нотки удивления.

– Это что‑то меняет в наших отношениях? – спросил инженер.

– Многое, но сначала ответьте, где мы находимся?

– В одном из тоннелей вашей подземки, и лучше нам побыстрее отсюда уйти. Очень скоро здесь могут появиться штурмовики, желающие вернуть тебя обратно на рудник, а нас поставить к стенке за безвизовый въезд и нарушение правил полетов.