Точка опоры

Рок? Она невольно вздрогнула.

— Но и этот мир, — настойчиво продолжила она, взмахнув рукой, — можно очистить, не убивая всех живущих.

— Он и будет очищен, — был ответ. — Вся эта поддельная жизнь — сплошная мерзость. Ты понимаешь это, джиидай Органа Соло? Мерзость! Ваши машины — это сплошная фальшь. Они — гадость. Оскорбление для истинной жизни. Оскорбление богов, создавших все сущее и пожертвовавшими для этого частями самих себя.

Вот тут к ней начало приходить понимание. Этот народ искренне верил, что их творцы искалечили себя. Понятно, какому примеру они изо всех сил старались следовать.

— Мы восхищены вашими слугами, — осторожно начала она. — Ваши биотехнологии производят глубочайшее впечатление. Но и вы сами могли бы многое у нас перенять.

— Мы и так это делаем, — мрачно ответил командир. — Мы узнали, что вы отрицаете полностью трансцендентальную реальность. Вместо того чтобы узнать наиболее достойный способ встретить ее, вы пытаетесь ее предотвратить, да еще думаете, что она полностью не овладеет вами… никогда.

— Мы тоже создали живых существ, нас обслуживающих и способных лечить, — ухватилась за аргумент Лейя. — Мы называем их «бакта». Другие создания помогают нам готовить пищу, и…

— К тому же вы сделали объектом для насмешек саму смерть, да еще пытаетесь ускользнуть от ее основного слуги — боли. Смерть, Лейя Органа Соло, это высочайшая истина во всей Вселенной.

— Нет, — возразила она. — Высочайшая истина — жизнь.

— Которая заканчивается смертью.

— Нет смерти там, где нет жизни. Жизнь объединяет галактики. Жизнь…

— Молчать, богохульница!!!

Его рев заставил ее отступить на полшага, но теперь Лейя была в своей стихии.

— Господин, — заметила она, мягко прощупывая направления, ей ведь пока удалось уцепиться только за волосок. — Мы с вами можем разговаривать лишь потому, что живы. Вашим богам… — Точно, он ведь упоминал именно богов, во множественном числе. — Вашим богам могут служить, только живые, но уж никак не мертвые.

— Ты ничего не знаешь.

Он повернулся и что-то сказал на незнакомом гортанном языке. Один из охранников, стоящих сзади Лейи, разразился диким хохотом, и она поняла, что, похоже, сморозила невероятную глупость. С точки зрения пришельцев, конечно.

— Что вы хотите здесь, на Дуро? — спросила она, чтобы сменить тему.

— Вас, — ответил пришелец. — Вас, которые смеются над смертью и встретятся с ней очень скоро. Затем, во имя Йун-Йаммуки — истинного мастера войны — мы очистим этот мир от мерзких машин на орбитах.

Города дуро, поняла она с ощущением, что тонет. Миллионы жизней.

— Но мы сохраним людей, которых вы называете беженцами. Для очистки этой планеты необходим их труд, — он кивком показал на Ном Анора. — В конечном счете, Дуро станет нашей опорной базой для завоевания остальных миров. Тех, что вы называете Центром.

Лейе ощутила такую легкость в голове, что ей показалось, будто та всплывает над плечами. Все было ясно. Они хотели все — и у нее теперь не оставалось сомнений, что они могли.

— Знаете, — сказала она, — даже боги не могут хотеть уничтожить все формы жизни на…

— Не стоит говорить за богов! Но скоро тебе представится случай говорить с ними. Расскажи моему хозяину, Йун-Иаммуке, что многие из твоих, из джиидаев, наших самых могущественных врагов в Галактике, будут ползать у его ног! Передай ему это послание, когда встретишь ею… Посланница!