Опыт поколений 2 (СИ)

Я хотел было выдать что нибудь эдакое, а потом подумал, какого чёрта, собственно говоря, я буду тут перед кем то выпендриваться и сказал то, что на самом деле обо всём этом думал.

- Дерьмовое место. Жрать не чего, жить не где, развлечений ни каких. Набить бы морду тому, кто нас сюда отправил.

- Абсолютно с вами согласен - ответил мне вождь, без всяких изысков.

Дальше разговор лился сам собой, немец чего то спрашивал меня, я, не стесняясь, отвечал ему, иногда с использованием не переводимых оборотов речи, чем вводил в ступор переводчицу и веселил её работодателя. Иногда и я осмеливался задавать вопросы одному из людей, видевших Адольфа Гитлера живьём. В какой то период поездки мы просто молчали, в это же самое время, когда позволяла ситуация, я не забывал поглядывать в затемнённое окно автомобиля, пытаясь разглядеть знакомые глазу места. Мне уже понятно куда мы едем, по этой дороге есть только одно место, которое могло бы заинтересовать сидящего рядом со мной человека и находится именно там, где долгое время жил я, вместе с дорогими моему сердцу людьми.

Немецкая педантичность не позволила нам доехать до станции без остановки, ровно в одиннадцать часов, господин Венцель, по давно заведённой привычке, пьёт чай, а делать это на ходу ему не позволяет его статус. Пришлось колонне остановиться и ждать, когда закончится чаепитие. Мне кстати, на этом празднике живота, тоже кое что перепало, конечно кружка чая и бутерброд с консервированной ветчиной не совсем то, что требует молодой организм, после пяти часов воздержания от приёма пищи, но всё же. Другим и этого не досталось.

Когда вдалеке показалась смотровая вышка, в строительстве которой мне тоже довелось поучаствовать, какое то странное чувство беспомощной злости резко переполнило меня. Мне даже подумалось, а не прибить ли прямо сейчас этого седого немца, его водителя и взять да рвануть по дороге на столько, на сколько хватит бензина или пока не пристрелят. Но как быстро пришло это чувство, так быстро оно и исчезло, разум взял верх, ничего я этим убийством не добьюсь. Кроме Венцеля есть ещё несколько человек, которые с огромным удовольствием займут его место.

Внедорожник, в котором мы ехали, остановился перед поворотом к вокзалу, а три идущих впереди автомобиля, не сбавляя скорости, повернули на грунтовку и помчались вперёд. Наверное, сейчас будут проводить зачистку местности. Хотя есть ли в этом смысл? Разминирование, на сколько мне известно, здесь уже провели, периметр безопасности проверили, скорее всего весь этот ритуал проводят, чтобы пустить пыль в глаза начальству.

- Вы из какого времени сюда попали? - перевела мне вопрос Венцеля девушка.

- Из две тысячи пятнадцатого. Но я всего несколько месяцев здесь, поэтому ещё не успел привыкнуть к местным реалиям - ответил я ему.

- Тогда вы не сможете меня понять. Я здесь почти год, а мне уже кажется, что целую вечность. Поэтому то, что мы сейчас увидим, не произведёт на вас такого впечатления, как на меня.

- А что мы сейчас увидим? - спросил я немца.

- Потерпите. Сейчас сами всё поймёте.

Не знаю, чего он хочет там увидеть? На сколько я помню, ничего сверх естественного у нас не было.

Посыльный, от проводивших зачистку появился только через час, на совесть ребята работают. Он что то сказал по немецки своему командиру, Венцель кивнул ему и дал отмашку на дальнейшее движение, затем все попрыгали в машины и мы тронулись в сторону станции. Внимательно вглядываясь в глубь леса, пытался понять было здесь сражение или всё таки нет, но так до самого вокзала ничего толком и не разглядел. Однозначно ответить на свой вопрос смог сразу же после того, как вышел из машины, сражения не было, кругом всё так, как и было до моего отъезда. Конечно отсутствие гражданских людей сразу бросается в глаза, но если на это не обращать внимания, а смотреть только на состояние построек, то всё здесь без изменений.

- Вот про это я вам говорил, посмотрите на это чудо - не сводя глаз со здания нашего вокзала сказал мне Венцель.

- А что это? - спросил я его.

- Это вокзал. У меня дома точно такой же стоит. Я конечно надеялся на то что он похож на мой, но сейчас вижу, что это тот же самый или в крайнем случае его брат близнец. В этом здании, справа от входа, будет ресторан, слева зал ожидания, на втором этаже кабинет начальника, а с другой стороны площадь. Можете проверить, прав я или нет.

Я и так знаю, что он прав, но сделал вид, что сильно удивлён, а затем подошёл к дверям, открыл их и вошёл в здание. Первое впечатление такое, как будто люди вышли ненадолго и вот вот вернуться. Хотя мне точно известно, что никто сюда так быстро, как мне бы хотелось, не вернётся. Заглянул в зал ожидания, он оказался абсолютно пустым, скорее всего все кровати и топчаны увезли с собой, потом зашёл в ресторан, в нём мебель осталась, но было её на половину меньше, чем в первый день моего прибытия сюда.

- Ну что, убедились в моей правоте? - спросил довольный Венцель, через переводчицу.

- Да, вы оказались правы. Если на верху есть ещё и кабинет начальника, то это точно ваш вокзал.

- Пойдёмте вместе, проверим.

Мы поднялись на второй этаж, немец шёл впереди и направление движения выбрал верно.

Он безошибочно подошёл к дверям, когда то моего кабинета, рывком открыл их и зашёл в комнату. Мне и девушке ничего не оставалось делать кроме как последовать за ним. Совсем пустым моё пристанище, тоже не было, но кое каких вещей я в нём не досчитался, хотя библиотека осталась полностью, чувствуется рука Сутягина, наверняка он занимался погрузкой.

- Боже мой, какое сокровище! - воскликнул старый немец, проводя рукой по пыльным корешкам книг. - Вы даже представить себе не можете, что нам с вами сейчас удалось обнаружить.

Я не стал с ним спорить, потому что за то время, которое проживал здесь, так и не смог определиться, сокровище это или нет, но если знающий человек говорит, то, наверное, так оно и есть.

До обеда я сидел вместе с Венцелем в кабинете и выслушивал его хвалебные речи то об одной книге, то о другой. Но слава богу, что привычка обедать вовремя у него тоже была, так же, как и пить чай, в определённое время, так как сил терпеть то, что происходило в моём кабинете, у меня уже почти не осталось.

После обеда, проведённого мной в помещении ресторана, с группой приближённых лиц главного легионера, мы отправились осматривать территорию станции. Делать мне это было так же интересно, как и Венцелю, ему потому что он видел всё это впервые, а мне от того, что я давно это не видел и не в курсе, чего мои товарищи увезли с собой, а что оставили. Понятное дело, все здания были на месте, но ими, как сооружениями, попавшими в этот мир из того времени и местности, где проживал командир легиона, восхищался только он. Остальные из нашей компании всё видели не по разу, а некоторые даже умудрились здесь какое то время пожить. Поэтому пока руководитель нашей не большой группы рассказывал всем присутствовавшим об архитектурных особенностях пакгауза или водонапорной башни, я с упорством любознательного человека пытался понять, что собственно происходит и какого чёрта я делаю в этой компании, с не состоявшимися эсэсовцами. Для чего меня сюда притащили, обычного легионера, которых в подчинении этих людей, в какой то период времени, было больше полутора тысяч. Не тот я человек, на которого хочется произвести впечатление своей эрудицией или знанием классической немецкой литературы, невозможно во мне разглядеть и приятного собеседника или хотя бы достойного слушателя, нет во мне этих качеств. Тогда зачем? Зачем Венцель таскает меня целый день с собой, что хочет этим сказать, а может хочет что то обо мне узнать, но почему таким странным способом. Засунули бы меня в холодильник, да пару раз вытащили бы на допрос с пристрастием, я бы ему всё и рассказал, в этом можно даже не сомневаться. Так нет же, почему то принято совершенно иное решение и вот оно меня очень напрягает, скорее всего потому что я даже представить себе не могу, что за всем этим последует.