Титаникус

Оставалось надеяться, что винтовка не сломалась.

Сквозь дождь послышалось жужжание. Калли спряталась. Над головой проскользнул летательный аппарат, идя на бреющем сквозь ливень. Она видела его только мельком, но все же заметила тяжелую броню и множество орудийных установок.

Как только он скрылся из виду, Калли снова поднялась на ноги и побежала сквозь дождь, сжимая в руках оружие. Метнулась между двумя шаткими жилищами на окраинную улицу.

«Скольких я убью, прежде чем они меня прикончат? — подумала она. — Пятерых? Двоих? Одного? Одного, если повезет».

Калли присела, приставив оружие к плечу. И почувствовала, как по коже ползут мурашки. Медленно, очень-очень медленно она повернулась. По лицу ее струился дождь. Над ней возвышался скитарий. Это была самая огромная и жуткая тварь, какую она только видела в своей жизни. Его встроенное в руку оружие — огромного калибра! — смотрело прямо на нее. Модифицированный череп украшал гребень из перьев, с цепи вокруг шеи свисали вотивные талисманы. Глаза-прорези светились желтым огнем. Скитарий раздвинул губы в смертоносной улыбке, обнажая ряд мощных металлических клыков.

Калли опустилась на колени. Здесь будет то самое место. Здесь будет то самое место.

Скитарий издал поток неразборчивого кода.

— Я не понимаю! — пискнула она.

Скитарий повторил и, наклонившись, вдавил ствол ей в щеку.

— Я не знаю! Я вас не понимаю!

Скитарий облизнулся и медленно протолкнул сквозь пасть с усиленными клыками, не предназначенную для разговоров, искаженные звуки:

— Где… прин… цепс?

Калли показалось, что говорит само его оружие.

>

Дождь над Аргентумом резко перестал сразу после рассвета. Огромный грозовой фронт, бушующий над Западной проспекцией, внезапно и необъяснимо рассеялся.

Прекращение дождя оказалось палкой о двух концах. Небо расчистилось, став цветом походить на заплесневелую побелку, и видимость улучшилась, но без дождя ничто уже не мешало обширным пожарам охватить улей. Целые жилые блоки и провалы поглотило пламя, выбрасывая в небо бурлящие клубы черного дыма. Район Ришелон ― огромный подшпиль, выдающийся с северного бока улья, так подточило ожившее пламя, что тот съехал, словно океанский лайнер по стапелям, во внешний пояс Аргентума.

В старом улье не осталось почти ничего нетронутого. Махины Темпестуса и Инвикты осторожно пробирались по акрам дымящихся обломков, через развалины рухнувших шпилей, по морям битого стекла и колотого камня, мимо горящих провалов и пылающих жилищ, по разрушенным улицам, которые в старые времена, бывало, усеивали ликующие массы преданных жителей.

Аргентум был мертв. Его убил массированный штурм махин. Внутренние площади и улицы были усеяны мертвыми телами врагов, обугленными до неузнаваемости. Через каждые несколько кварталов валялись искалеченные, почерневшие останки очередной вражеской махины, испуская к небу черные как сажа клубы дыма.

Геархарт кивнул.

<Я доволен, — сообщил он своему модерати. ― Передай Крузию, что в Аргентуме одержана победа. Архивраг разбит. Поторопись>.

Он отплыл вглубь раки. Усталость окутывала его словно саваном. На горизонте сознания угрожающе собирались грозовые тучи видений. Он не мог точно вспомнить, где и как сражался, но вкус победы все равно был сладок.

Враг бежал. Разбитый, он спасался из мертвого улья на запад. Ударная группа под началом Бормана висела у него на хвосте. Приходили донесения о многочисленных поединках между убегающими махинами и имперскими титанами на западных склонах улья. Геархарт отдал приказ провести полную зачистку. Не должно остаться ни единого клочка вражеских сил. Борман не подведет.

— Борман. Он станет моим преемником, — пробормотал Геархарт.

— Мой принцепс? — переспросил Бернал.

— Борман. Передай ему. Передай ему, Эрвин.

— Я Бернал, сэр.

Геархарт повернулся лицом к модерати.

— Конечно, Бернал. В чем дело?

— Пришел ответный сигнал, мой принцепс. От экзекутора Крузия.

— Переключи на меня. Вот, молодец.

Появилось изображение экзекутора.

<Крузий! — прокантировал Геархарт. — Явился отпраздновать со мной победу?>

Тот, однако, выглядел мрачно.

<Милорд, я должен переслать вам данные для ознакомления. По конфиденциальному каналу. Это крайне срочно>.

<Шли>, — прокантировал Геархарт, отгоняя усталость.

<Выгружаю>.

<Загружаю>.

Данные потекли в манифольд Геархарта. Он просмотрел их с максимальной скоростью инкантации, затем выпрямился и приложил ладонь к стеклу раки.

<Когда это случилось?>

<Во время битвы за Аргентум>.

<Данные подтвержденные?>

<Несколькими независимыми источниками, — прокантировал Крузий. — Мой фамулюс, Зонне видел своими глазами, с ним был адепт по имени Файст — ему можно доверять, — который смог декантировать большую часть пикт-съемки из собственных буферов памяти. Многое из того, что вы сейчас видели, было снято прямо из его глаз>.

<Где Зонне и адепт сейчас?>

<Под опекой и защитой лорда-губернатора. Алеутон крайне обеспокоен тем, к чему все приведет>.

<Ты передал ему мои заверения?>

<Конечно, милорд>.

Старые мозги Геархарта заскрипели. Реакторы «Инвиктус Антагонистес» симпатически откликнулись сердитым ворчанием.

<Ох, Крузий. Откровения не давали мне покоя с самого начала. Я знал, что они приведут к крови, хотя думал, что конфликт вспыхнет на почве споров об их подлинности. Я даже представить себе не мог, что дойдет до такого. Подожди, пожалуйста>.

Геархарт гаптическим жестом отложил связь с экзекутором и открыл прямой приоритетный канал в Кузницу, воспользовавшись своим высочайшим уровнем доступа.

Появился Энхорт:

<Милорд Геархарт, позвольте мне поздравить вас с успешными действиями в Аргентуме. Кузница…>

<Закрой свой рот, засранец. Я знаю, что ты сделал. А вот что ты сделаешь сейчас. Ты отменишь положение «один», разоружишь Кузницу и сдашься вместе со своими друзьями-заговорщиками войскам губернатора>.

Энхорт не моргнул и глазом:

<Я не совсем понимаю, чем обязан подобному тону. В Кузнице кризис. Я взял руководство в свои руки и ввел кодекс белли. И жду, что вы и ваши махины безоговорочно меня поддержите>.

<Я принцепс максимус, ты, крыса. Я не подчиняюсь приказам какого-то выскочки-претендента>.

<Ты забыл свое место, Геархарт. Я — временно исполняющий обязанности адепта сеньорус Кузницы Ореста. Инвикта поклялась действовать от имени этой Кузницы. Ты будешь мне подчиняться!>

Реакторы «Инвиктус Антагонистес» зарокотали еще рассерженнее.

<Ты узурпировал место Соломана Имануала. Все это не что иное, как грязная и мелкая борьба за власть. Ты использовал войну для отвлечения внимания, сыграв на страхе и неуверенности, а потом выпустил пагубную мерзость, чтобы оказаться отважным и бескорыстным спасителем, взявшимся уберечь нас от себя самих!>

Энхорт сердито вспыхнул:

<Пагубная мерзость, о которой ты говоришь, — истинная правда. Это величайшее откровение эпохи. Тебе следовало бы радоваться, дряхлая скотина! Механикус наконец-то смогут сбросить оковы, которыми были прикованы к Терре тысячи лет!>

<Кое-кто из нас не возражает против этих оков, — ответил Геархарт. — Покажи мне служителя Механикус, который отказался бы быть прикованным к Омниссии, и я покажу тебе еретика, который заслуживает лишь вечного проклятия!>

<Данные опровергают эту старую ложь! Они подлинны! Они…>

<Кто тебе это сказал? Толемей? Подумай, не было ли у него причин тебе соврать, идиот?>

Энхорт выставил руку и отвернулся:

<Я не обязан выслушивать твою околесицу, Геархарт. Твои махины встанут на сторону Кузницы — или ты будешь смещен с поста командующего>.