Нашествие

– Знали, но… – тут мертвый архимаг позволил себе усмехнуться, – полагали, что мой магический гений поможет мне вырваться даже из вашей темницы.

Посланец Первосозданного натянуто рассмеялся:

– Весьма наивно с их стороны… И что было дальше?

– Темный стал кичиться своим могуществом и говорить, что завоюет мир. О каком мире идет речь, я тогда не понял, но теперь ясно, что о Пандемониуме. Когда же я сказал ему, что он, скорее всего, не завоюет мир, а разрушит его, не сумев совладать с разрушительными инстинктами Короны, а затем погибнет и сам, он пришел в бешенство. Темный кричал, что уничтожит носителя Каладборга, отрубит ему голову, затем сломает мое творение и принесет мне голову и обломки полюбоваться. С этим и ушел. Я тогда много думал о том, кому же не повезло стать носителем Каладборга и пришел к выводу, что это может быть далекий потомок Сигурда. Но и в этом я ошибся… Поверь, Си… Дмитрий, мне очень жаль, что рок этого чудовищного меча вошел в твою жизнь и превратил ее в кошмар. Ни в чем за всю свою жизнь и время заточения здесь я так не раскаивался, как в том, что создал его… Возможно это наказание, проклятье или карма нашей семьи, как хочешь… Мы приговорены к Каладборгу, наши судьбы неразрывно связаны с ним. И Сигурду, пусть и на новом цикле реинкарнации, не суждено было избежать этого. История повторяется… Теперь Каладборг в твоих руках, а на голове твоего смертельного врага – Корона Мертвых. Ты стоишь перед страшным выбором, а я даже не знаю, чем тебе помочь…

– Зато я знаю, – задумчиво произнес Дмитрий. Идея, возникшая после рассказа Дайнарда о последней битве с Балендалом, вновь закрутилась в его голове. До состояния законченности ей не хватало нескольких деталей. Их-то молодой человек и надеялся получить от Дайнарда. – Мне нужна от вас кое-какая информация.

– Все, что угодно.

– Во-первых, мне надо знать: в битве с участием Каладборга и Короны могущество их носителей имеет значение, или оно нивелируется мощью артефактов?

– Имеет. Наши с Балендалом силы были примерно равны, но у тебя – другой случай. Полагаю, прямого удара Лонгара Темного всей мощью Короны ты не выдержишь.

– Так я и думал. Второй вопрос. Последствия прямого столкновения Сил артефактов известны по истории Гибели пяти миров. А что будет, скажем, если совокупную мощь Каладборга и Короны направить на землю того мира, где идет сражение?

Вопрос изрядно удивил Дайнарда, ибо был сугубо теоретическим. Архимаг просто представить себе не мог, как на практике можно реализовать то, о чем спрашивал Дмитрий. Поэтому, он даже не сразу нашелся, что ответить.

– Разумеется, это лишь мои догадки, но, скорее всего, плоть мира не выдержит удара, и откроется дверь в Бездну.

– И к чему это приведет?

– Бездна начнет поглощать материю и энергию мира, затягивая в себя все бульшие и бульшие пространства, пока не поглотит все.

– Весь мир?

– Все миры. Стуит открыть Бездне дорогу, и остановить ее будет чрезвычайно сложно. Нет, малую щель в Бездну можно заделать силами, например, пары Безликих либо нескольких эдемитов или инферов, но то, что сотворят Каладборг и Корона – почти верная гибель для Множества Миров.

– А можно ли отколоть какой-то конкретный мир от Множества?

– С этим вопросом, скорее, следует обратиться к нему, – кивнул Дайнард на Агента.

Дмитрий повернулся к посланцу Первосозданного, впавшему в глубокую задумчивость. Наконец, тот медленно произнес:

– Зависит от того, насколько прочно мир связан с Множеством и насколько прочны барьеры, отделяющие его от остальных миров.

– Но теоретически это возможно?

– Да, хотя это очень сложный и энергоемкий процесс.

– Хорошо, тогда еще один теоретический вопрос: что представляет собой целенаправленный магический импульс? Я имею в виду боевую магию.

Дайнард приосанился. Это был его конек. На эту тему он мог говорить часами.

– В сущности, это энергетическая волна, исходящая от источника, используемого адептом, заключенная в форму, приданную ей заклятием и подчиняющаяся определенным законам, которые…

– Простите, – поспешно прервал Дмитрий архимага, готового уже пуститься в пространные рассуждения, которые, как догадывался молодой человек, могли быстро уйти достаточно далеко от существа вопроса, – среди этих законов есть отражение и преломление?

– В большинстве случаев, да, – с некоторым раздражением ответил Дайнард, обиженный тем, что его перебили.

– Так, понятно… – идея в мозгу Дмитрия оформилась окончательно, но излагать ее здесь он не хотел, так как другим заключенным слышать это было совершенно необязательно. – И, наконец, последний вопрос. Сейчас, как видите, на моей голове находится Шлем Одиночества. Но скоро придется его снять для подзарядки, а мне вовсе не хочется, чтобы содержание наших бесед здесь стало известно Каладборгу. Это можно как-то предотвратить?

Дайнард скривился, словно у него болели зубы, чего, разумеется, учитывая его призрачность, быть не могло.

– Можно, но… это дорого тебе обойдется. Я научу тебя заклятью «Огненный ларец», который сможет скрыть от него ту информацию, которую ему не следует знать, но… любая его попытка взломать этот ларец будет отзываться в тебе мучительной болью и забирать силы. А он будет совершать такие попытки весьма часто, можешь мне поверить. А в таком режиме надолго тебя не хватит.

– Мне всяко осталось недолго. Его атаки на мою душу скоро доконают меня. Если я срочно что-то не предприму… меня просто не станет.

– У тебя есть идеи? – спросил Дайнард.

– Пока неопределенные. Но скоро они оформятся окончательно…

– Я верю, что ты найдешь выход, – произнес архимаг, но печаль пополам с отчаянием, которой полнились его глаза, не больно-то сочеталась с его оптимистичными словами. – Что бы ты ни задумал, Сигурд, удачи тебе!

На этот раз Дмитрий даже не стал поправлять Дайнарда.

– Спасибо… Вы хотели научить меня заклинанию…

– Ах, да… Представь себе, что мысли, которые требуется скрыть, находятся в огненном коконе и произнеси… – Дайнард внимательно посмотрел на него, – сними-ка переводчик и подойди ближе: слова этого заклятья надо произносить по-фар-сорнски.

Дмитрий подчинился и склонился почти к самому куполу, а Дайнард шепотом, но достаточно четко произнес несколько раз магическую формулу и, убедившись, что молодой человек запомнил ее, удовлетворенно кивнул. Дмитрий снова надел переводчик и отступил назад.

– Благодарю вас за помощь, уважаемый Дайнард… Я постараюсь спасти нашу несчастную Вселенную и не погибнуть при этом. Прощайте!

Он развернулся и двинулся к выходу из грота, а вслед ему полетело негромкое:

– Прощай! И да пребудет с тобою вся сила рода нашего, Сигурд!

Глава 11

Нордхеймский гамбит

Междумирье

Агент с интересом посмотрел на Дмитрия.

– Можно узнать, что вы задумали?

– Вам – можно. Мне все равно потребуется ваша помощь, а также всех Сил стабильности.

– Ого! А вы не мелочитесь! Ладно, если это в наших силах, мы окажем вам всю помощь, которая потребуется.

– Спасибо. Но для начала – вопрос: можно ли изолировать Нордхейм от Множества Миров?

Агент задумался.

– С одной стороны, это несколько проще, чем с другими мирами, так как, останавливая катастрофу пятивековой давности, мы всячески укрепляли его барьеры и ослабляли связь с соседними мирами… Но остается существенная проблема, вызванная последним Катаклизмом: Нордхейм проник в Пандемониум в пяти местах, и еще в некоторые другие миры…

– Но отсечь его все-таки возможно? – не отступал Дмитрий.

– Возможно… Но, как говорится, не бесплатно. Удаление секторов Нордхейма из Пандемониума начнет корежить его, ибо возникшую пустоту будут стремиться заполнить ландшафты других миров… А это приведет к многочисленным локальным катастрофам.