Оружейный барон (СИ)

Я все хорошо слышал, так как сидел почти рядом с Бисером среди остальных членов ЧК.

Вальда посадили в самом конце правого стола, с генералами, но после придворных. Тут в рассадке за столами давно уже устоявшаяся иерархия. В зависимости от близости к трону, а не от заслуг перед империей.

Ремидий сидел по правую руку от императора на инвалидной коляске, которую наконец-то для него сделали. С алюминием ничего не получилось… Точнее получилось, но выглядело непрезентабельно. Мастера по своей инициативе смастерили коляску из ценных пород дерева с инкрустацией позолоченной бронзой. Сидение и спинка коляски кожаные, набитые прочесанным конским волосом, а на колеса поставили латунные обода для рук. Герцог довольно быстро научился ею управлять. И был очень доволен своей хоть и ограниченной, но мобильностью.

Я подумал, что в загородном дворце Втуца придется пандусы строить. Проблема… как их вписать в законченный интерьер? Кому эту работу поручить?

Потом были тосты инициированные Бисером. За Аршфорта, за Бьеркфорта, За Дзиньфорта, за… кучу чем-либо отличившихся генералов. Меня поднимали дважды — вместе в Вальдом, и вместе с Плотто и Тоном. Длинно тостовали… Даже за отсутствующего Вахрумку был тост.

После тоста за здравие императора, Бисер покинул зал.

В голове шумело от великолепного вина императорских подвалов. Смотрел я на эту толпу, роящуюся у подножия трона, ловящую краткий миг милости монарха и тем сильнее мне хотелось домой, в горы. Потому как за этот краткий миг милости это стадо бизонов затопчет любого у себя на пути и не заметит.

— У тебя тут есть, где нормально переночевать в городе? — подкатил ко мне на коляске Ремидий.

От неожиданности я даже дернулся.

— У меня тут дом в столице. Устрою вас в лучшем виде. — заверил я сюзерена и названного отца.

Естественно. Отдам герцогу большую спальню, а сам с баронессой высплюсь на третьем этаже. Там кровать не такая широкая, но нам места хватит.

— Тогда поехали отсюда, я что-то устал. — заявил Ремидий тоном не терпящим возражений…

Я встал из-за стола, бросил салфетку на приборы и покатил коляску с герцогом к выходу.

Вслед за нами вышли из зала Аршфорт, Штур и Бьеркфорт.

— Савва, ты сегодня принимаешь? — спросил Штур.

— Если герцог позволит, — ответил я.

— Позволю, обязательно позволю, — отозвался Ремидий. — Надоело мне в госпитальной палате. Хоть нормально с людьми пообщаюсь. А где Молас?

— Как всегда с Бисером, — пожал плечами Аршфорт.

— Ваша светлость, — вкрадчиво напомнил Штур, — а если вам потребуется медицинская помощь?

— На этот случай у меня дома есть обученная сестра милосердия с санитарного поезда, — заверил всех я.

И все ждал, когда выйдет Плотто присоединиться к нашей компании.

Не вышел.

21

Итак, расклад среди победителей уже вырисовывается. Самостоятельными силами имперского политикума следует признать армию, разведку, придворную камарилью и крупных фабрикантов. И каждая из них самостоятельно замыкается на императора. Еще воздухоплаватели, как непосредственные подчиненные монарха, не входящие в сферу генштаба. Каждая со своими чаяниями и интересами и аппетитом на имперскую казну.

Интересно только к кому отнести ГАУ к фабрикантам или к армейцам?

Морской флот как всегда был выше политики. Традиция такая. Вероятно, оттого что служили они всегда далеко от столицы с ее вечными интригами. Как только моряки получили манифест о том что император после покушения остался жив, так срочно командующие флотами прислали телеграммы с выражением верноподданичества.

Я же тут сижу в раскоряку на трех стульях. И фабрикант, и армеец, и воздухоплаватель. Каждая из этих группировок может записывать меня в свой актив. И чем дольше я буду находиться в столице, тем меньше у меня пространства для маневра.

Пора домой…

Кроме аэропланов и бронетехники там есть чем заняться. В том числе и реформированием рецкой армии в пользу ее большей мобильности, огневой мощи и управляемости. С Ремидием мы это уже неоднократно оговаривали, когда я его посещал в госпитальной палате.

Планы наши были весьма реальны еще тем, что не нужно было выходить на генштаб. Дивизионной структуры у горных войск не было и до войны. Корпуса сразу делились на отдельные бригады. Да и был-то до войны всего один горный корпус.

Война наглядно показала, что в горах одновременно больше батальона в боях не участвует.

Полковое звено из боевого расписания нами убиралось, батальоны, эскадроны и артиллерийские батареи усиления становились отдельными частями. Батальоны к тому же получали свою артиллерию — минометы и малокалиберные 37-мм пушки на собачьей тяге. Что-что, а крупных волкодавов в горах хватало.

Сами полки оставались на бумаге как административное и территориально-тыловое обеспечение входящих в них батальонов. Это чтобы не дразнить гусей в столице нашим самоуправством ликвидацией полков как таковых. Должность полковых командиров также объединяли с должностью военного комиссара территории отвечающего за пополнение батальонов, учебу резервистов, мобилизацию и демобилизацию.

От бригады оставался один штаб, а насыщение ее батальонами могло быть самым разным исходя из поставленных задач на конкретном театре военных действий. От двух до десяти.

Специфические войска типа крупнокалиберной, горной и самоходной артиллерии, бронепоездов, саперов-штурмовиков и горных егерей ведущих полевую разведку аккумулировали в герцогской гвардии. Они являлись также резервом главного командования на случай войны.

Самым низшим подразделением в горно-стрелковых войсках стало звено из пяти человек формируемое вокруг ручного пулемета или снайперской винтовки. Командовал звеном ефрейтор. Два звена составляли отделение под командой старшего или штаб-ефрейтора. Три отделения — взвод под командой унтер-офицера. Ефрейтора и унтера вооружены пистолетами-пулеметами, так как их дело не самим стрелять, а подразделением командовать. А в обороне четыре ППГ ##1 дадут взводу дополнительную плотность огня при отражении противника. В помощь трем ручным пулеметам. Все остальные стрелки вооружены 6,5-мм роторными винтовками Шпрока рецкого производства.

##1 П П Г (сокр.) — пистолет-пулемет системы….. изготовляющийся на заводе 'Гочкиз' во Втуце. калибр 6,5 или 11 мм.

В роте четыре взвода. Три линейных и взвод тяжелого оружия — два 6,5-мм станковых 'гочкиза', одна 37-мм траншейная пушечка и два 70 мм миномета. Плюс отделение разведки и хозяйственное отделение ротного фельдфебеля.

Всего офицеров в горно-стрелковой роте один ротный капитан и при нем два-три субалтерна.

Батальон основанная тактическая и хозяйственная единица. Отдельная часть со знаменем. Командует отдельным батальоном полковник. Начальник штаба — майор. Несколько офицеров при штабе.

В батальоне три линейных роты.

Взвод тяжелого оружия — два 11-мм станковых пулемета 'гочкиз', два 6,5-мм станковых 'гочкиза', две 37-мм траншейных пушки.

Взвод пешей и отделение конной разведки.

Взвод управления и связи.

Батарея из четырех коротких горных трехдюймовых орудий.

Батарея из четырех 70-мм минометов.

Перевязочный пункт с фельдшером.

Обоз.

Всего в батальоне стало около 700 человек. Таким образом, трехчленная структура части хоть сделала горно-стрелковые батальоны мельче по численности личного состава, чем по старой четырехчленной, но одновременно усилила их огневую мощь. А что касается штатной численности то из одного старого батальона можно сформировать два новых.

Мне эта реформа давала послабление не сокращать резко производство пулеметов в первый послевоенный год. Самый трудный для перестройки промышленности на мирные рельсы.

И еще попутно меня посетила одна идея, для которой пришлось провести сложную интригу в генштабе, подключив к ней не только Ремидия, но и Штура с Аршфортом. Последнего как лицо заинтересованное, а начальника генштаба потому как я его за язык не тянул насчет помощи мне в НИОКР. Вместе мы должны были в восемь рук обыграть хитрованов из ГАУ и стоящих за ними фабрикантов, которых они давно доят.