Мир Мрака 2027

  – Эх, Саня, мало ты его знаешь, ещё раз повторюсь. А если и не так, то поверь, я знаю его куда лучше… Ну, понимаешь… – в этот момент я почувствовал, как Гоша вновь прекратил работу. Я же этого делать не собирался, мне и так было всё слышно. Но почему голоса не было. – Тут курить можно? – спустя недолгую паузу вымолвил старший товарищ.

  Я на секунду обернулся.

  Немой старик лишь отрицательно покачал головой, безразлично смотря на мятую пачку сигарет, сжатую в Гошиных руках.

  После подобного ответа и у меня как-то настроение упало.. ещё ниже. Хотя оно и до этого не ахти было, а точнее его не было вовсе.

  – Эх, ну да ладно… На чём я остановился Сань?

  – Я Антона не знаю.

  – Ха-ха. Ну, не прям так… Ты его не знаешь так хорошо как я. Просто, как бы тебе сказать, Антон – он как волчёнок. Ему, чтобы раскрыться, надо в человеке своего признать. Тогда всё и наладится. Он же, это, как бы, сиротой из-за войны остался, вот и удар по психике…

  – Разве мало таких, как он? – иронично спросил я.

  – Мало-то немало, да вот только я больше не знаю. А если знал, то не помню. Думаю, у тебя также… – недолгая пауза и мой притупленный взор, выражающий чужую победу. – Так что не надо на него неведомо что говорить. Да и тем более, что-то я не слышал, чтобы он что-то от тебя скрывал, когда вы на Первоймайской беседовали.

  Я чуть улыбнулся. Кончено, Гоша не мог видеть эту улыбку, однако он явно её почувствовал.

  – Ну что, разве я не прав?

  – А тебе не говорили, что подслушивать – нехорошо?

  – Ну ты меня ещё поучи. Да и как вас не услышать, когда вы за дверью в двух метрах стоите?

  – Уши заткнуть, – шутливо предложил я.

  – О, гениально. Как же я не догадался… Да вот только знаешь, больно нужно.

  Лязг деталей Гошиного автомата послышался вновь, а очередной островок света уплывал в преодоленную даль.

  Тут калека, который до этого никак себя не показывал, вдруг постучал по охлаждающему двигатель чану с водой, как бы призывая к себе наше внимание.

  Затем, как только наш взор сомкнулся на нём, он вновь достал свою дощечку и быстро что-то написал.

  Посмотрел на меня с Гошей, потом на Антона, и, поняв бесполезность третьего, показал нам запись.

  “А вы правда из Бр.?” – было вычерчено на небольшой деревяшке чёрного цвета.

  Думаю, смысл вопроса понял бы любой.

  – Конечно правда. А что, начальник уже сказал? – вопросом ответил Георгий и чуть прищурился: заметил я это благодаря ещё одному попавшемуся на пути источнику света, вскоре канувшему в Лепту.

  Однако это не помешало увидеть нам краткий кивок водителя, чуть освещённый керосиновой лампой, так вовремя проносимой рядом каким-то молоденьким пареньком в грязных, порванных бинтах, накрученных явно для того, чтобы хоть как защитить его тощее, покрытое язвами тело.

  – Хм, ясно… Хотя, у Антохи не оставалось другого выбора, как только рассказать, кто мы такие, – вслух поразмышлял мой напарник.

  – Но ведь некоторые детали можно было утаить, – скептически предложил я.

  – Ха, утаить.. я бы на тебя посмотрел, умник. Некоторые может и да, но уж точно не эти.

  Как это не было позорно, однако Гоша был прав… как, собственно, и в множестве других случаев.

  Вдруг Феодосий громко хлопнул в ладоши, вновь поворачивая нас к себе.

  Он посмотрел назад: на горизонте вырисовался новый ареал света. Взял свою достачку, мел и вновь что-то быстро набросал. Когда же очередная из невеликого множества хаотично разбросанных здесь ламп оказалась над дрезиной, Карло “озвучил” свой новый вопрос.

  “И как там?” – коротко гласила надпись.

  Я тихо усмехнулся и, повернувшись, продолжил чистку оружия. Данный вопрос мне бы хотелось оставить без каких-либо комментариев.

  – Не лучше, чем здесь, – так же коротко ответил Георгий.

  Мне его слова понравились, однако они-то и побудили меня всё же высказать чуть и моё мнение:

  – Мне так, последнее время кажется, что там, было даже лучше, – вполголоса добавил я, не оборачиваясь.

  Все самые шумные мастерские мы уже проехали, так что, что мой товарищ, что немой – услышали мои слова.

  – Ну, ты уж так не говори. Сам этого хотел. Да и вообще не известно, что было бы, останься мы в Соглашении. Возможно, гнили бы уже в земле.

  – Мы и так гниём, – пробурчал с закрытыми глазами Антон.

  Он явно был в полном релаксе, всё читалось у него на лице, и конечно же этому он должен был быть благодарен записанным на его многострадальный плеер музыкальным композициям, которая в данный момент точно переключались: а как ещё объяснить тот факт, что он вновь уловил наш разговор.

  – Делаем это, кончено, помедленнее, чем там, где ты сказал, – он лениво двинул рукой в сторону Гоши. – Но, зато, также верно и… – с еле слышимым усталым кряхтением развернулся на другой бок: лицом к штольням да кулуарам. – Упрямо. Заставляя догнивать всё то, что ещё осталось вокруг.

  И умолк.

  Повисла неуверенная, шаткая пауза.

  Теперь в туннеле было куда меньше шума – признак того, что мы близко. Или же нет…

  А какая разница. Главное, что с шумом и лязгом, голосами и брождением полуживых людей, ушёл и свет. Теперь он попадался раза в три реже, чем раньше.

  Первым обволакивающую с ног до головы тишину, от которой стыла кровь, развёл Гоша:

  – Умеет же сказать что-то дельное, – и включил фонарь.

  Свет чуть разогнал тьму, разбросав, наконец, в стороны так непреклонно лезущий на борт белёсый туман, шлейфом выделяющийся поверх путей.

  И вот только сейчас я понял, насколько тихо говорит Георгий. Вроде, его голос стал ещё более сиплым, чем ранее. И как же я его только слышал тогда, когда вокруг творился такой хаос?

  “Прислушиваешься ты только к нему…” – сказал чей-то голос в голове.

  Ещё одно подтверждение того, что я видел не сон. Теперь я не стал озираться по сторонам, теперь мне было что-то более-менее ясно… Хотя, кончено, и не понятно до конца.

  Было ли право моё Альтер-эго насчёт моего старшего товарища.. возможно. Я просто привык всегда слушать именно его, так что теперь всегда стараюсь не пропускать его слов мимо ушей. Наверное, только поэтому я его так хорошо слышал… Наверное. Ведь может быт, что Гоша как всегда перенапрягался и пытался выжать из себя всё то, что уже истратил. Ясное дело, подобное хорошим не кончается…

  – Умеет, да вот только редко делает, – я прекратил чистку автомата, начав бесполезно шарить взглядом по тюбингам туннеля, отражаемым во флюоресцирующей суспензии. Зачем? Я искал новые островки света, которые теперь, кажется, и вовсе исчезли..

  – Ха, ну, хоть иногда… Ты вот, например, вообще этого не делаешь, аха-ха, – он на мгновение направил на меня луч своего фонаря, а затем ненадолго рассмеялся.

  В тихом смехе Гоши послышались истинные нотки радости и гордости: за свою шутку.

  Я и сам улыбнулся. Карло так тоже засмеялся, только очень странно; начал поспешно выдыхать и заглатывать обратно воздух, при этом постепенно то наклоняясь вперёд, то выпрямляясь обратно. Хоть это и было как-то непривычно, зато было точно понятно: шутка Феодосию понравилась.

  Спустя пару секунд вновь настала тишина.

  Но, в отличие от первого раза, продлилась она недолго. И опять поводом послужил бывший глава Спортивного Соглашения:

  – Слушай, а ведь там, когда мы проезжали, немало всяческих электроприборов работало. Вы это что, так энергию экономите? А странно как-то, везде розетки обесточены, а тут… Непонятно что-то, – сначала своей реплики Георгий смотрел вверх, рыская там фонарём. Наверное, выискивая очередную лампу. Однако, когда понял об бесполезности данной идеи, вернул голову в обратное расположение и спросил прямо, смотря (и светя) точно на водителя.

  Причём смотрел действительно заинтересованным взглядом, да оно и не странно: мне тоже было интересно данное дело.

  Феодосий, чуть сощурившись и прикрывшись рукой, нервно подёргал ею в сторону, мол: “убери”. Когда же Гоша это сделал, направив куда-то в непроницаемую даль, то перевозчик, чуть кивнув, понял указательный палец вверх, требуя немного времени, и обернулся назад, явно чего-то ожидая.