Солдат не спрашивай

Донал невесело улыбнулся. Однако прежде чем он успел ответить, глубокий вздох заставил обоих повернуть голову. Ани стояла на некотором расстоянии от них, бледная и напряженная.

— Я должна была это предполагать, — хрипло произнесла она, обращаясь к Доналу, — Я должна была знать.

— Знать? Знать — что? — спросил Галт, переводя взгляд с одного на другого. Однако она не отводила глаз от Донала.

— Значит, вот что вы имели в виду, когда советовали мне поберечь свое мнение для сегодняшнего заседания, — продолжала она тем же хриплым, полным ненависти голосом, — Вы думали, что эта… эта двойная игра что-то изменит?

В загадочных глазах Донала на мгновение промелькнула боль.

— Полагаю, мне следовало быть умнее, — спокойно отозвался он, — Просто я считал, что вы, возможно, поймете необходимость…

— Спасибо, — холодно прервала она его. — Достаточно и того, что я по колено в грязи. — Она повернулась к Галту Увидимся в другой раз, Хендрик, — Ани вышла из номера.

Оба молча смотрели ей вслед. Потом Галт медленно повернулся и взглянул на молодого человека.

— Что между вами произошло, мой мальчик?

Донал покачал головой:

— Половина прелестей рая и все ужасы ада.

И это было самым вразумительным из того, что маршалу удалось узнать.

Главнокомандующий

В условиях системы общего рынка, контролируемой Объединенными силами под руководством главнокомандующего Донала Грэйма, цивилизованные миры пребывали в весьма необычном состоянии почти идеального мира в течение двух лет, девяти месяцев и трех дней абсолютного времени. Однако рано утром четвертого дня Донал проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо.

— Что? — спросил он, мгновенно приходя в себя.

— Сэр… — это был голос Ли, — прибыл спецкурьер. Он говорит, что у него для вас срочное донесение.

— Хорошо. — Донал решительно спустил ноги с койки и потянулся к трусам, лежавшим рядом на кресле. Он взял трусы, смахнув при этом что-то на пол.

— Свет, — сказал он Ли. Зажегся свет, и обнаружилось, что он уронил свой электронный браслет. Он поднял его и взглянул на него затуманенным взором, — Девятое марта, — пробормотал он, — Правильно, Ли?

— Правильно, — донесся голос Ли с другого конца комнаты.

Донал хрипло рассмеялся.

— Мартовские иды еще не наступили, — пробормотал он. — Однако они уже близки. Близки.

— Сэр?

— Ничего. Где курьер, Ли?

— В холле.

Донал натянул трусы, а затем, повинуясь мгновенному импульсу, — брюки, рубашку и китель — полную форму. Он последовал за Ли через предрассветный полумрак его жилища в Томбл-сити, на Кассиде, в холл. Курьер хулой невысокий человек средних лет в штатском — ждал его.

— Командор, — курьер искоса взглянул на него, — у меня для вас сообщение. Я сам не знаю, что оно означает…

— Не важно, — прервал его Донал. — Что там?

— Мне было приказано передать, что «серая крыса вышла из черного лабиринта и нажала на белый рычаг».

— Понятно, — кивнул Донал. — Спасибо.

Курьер медлил:

— Будут какие-нибудь распоряжения?

— Спасибо, никаких. Всего хорошего, — сказал Донал.

— Всего хорошего, — ответил курьер и вышел в сопровождении Ли.

Вернувшись, Ли обнаружил Донала уже в компании его дяди Яна Грэйма, полностью одетого и при оружии. Донал тоже застегивал пояс с оружием. В ярком искусственном свете и на фоне его мрачного высокого дяди отчетливо был заметен отпечаток, который наложили на Донала последние месяцы. Казалось, весь он состоял из острых углов и напряженных мускулов. Глаза его глубоко запали и потемнели от усталости.

Донал производил впечатление человека, находящегося на грани психологического и нервного срыва, или фанатика, перешедшего границы нормальной человеческой выносливости.

— Берите, Ли, — показал он на пояс с оружием. — У нас есть еще два часа до рассвета. После этого я окажусь вне закона на любой планете, кроме Дорсая, и вы оба вместе со мной, — Он даже не поинтересовался, хотят ли они броситься в пламя катастрофы, которая вот-вот должна была разразиться, но их это никоим образом не удивило, — Ян, ты сообщил Лладроу?

— Да, — кивнул Ян, — Он со своими кораблями в глубоком космосе и будет держать их там неделю, если потребуется, в полной изоляции от внешнего мира.

— Хорошо. Идем.

Когда они вышли из здания к платформе, ожидавшей их на посадочной площадке снаружи, и позднее, когда платформа бесшумно скользила в предрассветной темноте к взлетному полю неподалеку, Донал молчал, просчитывая в уме, что можно сделать за семь дней абсолютного времени. На восьмой день Лладроу придется снова выйти на связь, и приказы, которые он после этого получит, не будут иметь ничего общего с секретными распоряжениями Донала в запечатанной кассете, которую он должен был сейчас вскрыть. Семь дней…

Курьерский корабль ждал их, его наземные огни тускло светились, сигнализируя о постоянной готовности. Передний люк большого цилиндра распахнулся при их приближении, и из него вышел старший капитан со шрамами на лице.

— Сэр. — Он отдал честь Доналу и отошел в сторону, пропуская их. Они вошли, и люк за ними закрылся.

— Коби, капитан, — приказал Донал.

— Есть, сэр, — Капитан подошел к настенному микрофону, — Зал управления. Коби. — Затем снова повернулся к ним, — Проводить вас в кают-компанию?

— Пока — туда, — сказал Донал, — И принесите нам кофе.

Они прошли в кают-компанию курьерского корабля, оборудованную, словно на частной яхте. Вскоре появился кофе на маленькой автоматической тележке с камбуза.

— Садитесь с нами, Кор, — предложил Донал. — Ли, это капитан Кору на Эль Ман. Кор, это мой дядя Ян Грэйм.

— Дорсай! — Ян пожал руку капитану.

— Дорсай! — ответил Эль Ман. Они слегка улыбнулись друг другу — два солдата.

— Капитан, сколько времени нам потребуется, чтобы попасть на Коби? — поинтересовался Донал.

— Первый сдвиг возможен сразу же, как только выйдем за пределы атмосферы, — ответил Эль Ман своим хриплым скрипучим голосом, — Мы ведем постоянные расчеты. Потом потребуется как минимум четыре часа, чтобы рассчитать следующий. Затем мы окажемся на расстоянии одного светового года от Коби, и каждый фазовый сдвиг по мере приближения к цели будет требовать все меньше расчетов. Тем не менее нужно рассчитать еще пять сдвигов, в среднем по два часа на каждый. Десять часов плюс первые четыре — это будет четырнадцать, полет в пространстве и посадка на Коби — еще три-четыре часа. Получается как минимум восемнадцать.

— Хорошо, — произнес Донал, — Мне нужны десять ваших человек в штурмовую группу. И хороший офицер.

— Я, — сказал Эль Ман.

— Капитан, я… что ж, ладно. Вы и десять человек. Прямо сейчас. — Он достал из кармана кителя чертеж, — Взгляните сюда; вот работа, которую нам предстоит сделать.

Это был план подземной резиденции на Коби, поселение на которой возникло на базе группы шахт, причем планета так и не была полностью освоена. Собственно говоря, возможность ее освоения до сих пор оставалась под вопросом — даже с использованием современных методов. Вега, звезда типа АО, не отличалась гостеприимством по отношению к своим планетам, хотя Коби была лишь четвертой из семи планет.

План изображал резиденцию средних размеров, состоящую из восемнадцати комнат, окруженную садами и внутренними двориками. Отличие ее от наземных резиденций на обычных планетах заключалось в том, что все это было ненастоящим. Человек, попав внутрь или в один из садиков, мог вообразить, что он находится на поверхности планеты земного типа. Однако на восемьдесят процентов это являлось чистой иллюзией. В действительности его со всех сторон окружал бы камень — десять метров камня над головой, камень под ногами и камень вокруг.

Для штурмовой группы в этом были как определенные недостатки, так и определенные преимущества. Что касается недостатков, то после захвата человека, чьего имени Донал не стал называть, отступление было бы не столь легким, как на поверхности, где вполне достаточно погрузиться в стоящий неподалеку корабль и взлететь. Однако большое преимущество, почти полностью компенсировавшее указанный недостаток, состояло в том, что в подобного типа резиденции окружающие ее каменные стены были пронизаны туннелями с оборудованием, создававшим иллюзию наземной жизни, что позволяло легко и неожиданно туда проникнуть.