Бездна фанмира (СИ)

«Он не тот, за кого себя выдает. Не доверяйте ему!»

Оплачиваю хранение письма и убираюсь подальше отсюда. Нечего привлекать лишнее внимание – не так уж часто «неписи» принимают и уж тем более отправляют именные письма.

Вернувшись в поселок, где находилось мое убежище, я сперва наведался в храм Ойя.

Точнее, его зовут Ойельфифинелль, и он – гремлин. Бывший дух поломок и неисправных механизмов, который благодаря своим амбициям и смекалке поднялся до малых божеств. А потом, при помощи заинтересованных игроков и своей необычной способности приводить в негодность все, что угодно, выбился аж в Круг Силы, в сотню сильнейших богов, претендующих на высшее признание среди смертных... Точнее, среди бессмертных, ведь именно игроки являются основными почитателями и источником силы богов.

Этот храм, отстроенный с моей помощью в ремесленном поселке Малая Ривенка, быстро завоевал популярность и стал местом паломничества не только ремесленников и торговцев, но и зачарователей, каллиграфов, артефакторов и прочих умельцев, которые просили у Ойя удачи в создании самых сложных и ценных изделий. Разумеется, гремлин не был способен вдохновить мастеров на создание шедевров или придать их изделиям особые свойства. Зато он отлично компенсировал их кривизну рук и непомерность амбиций, гарантируя отсутствие дефектов, случайных поломок и неточностей в нанесении линий или заклятий.

И сейчас мне просто позарез нужна была помощь этого самоуверенного ушастого бога...

Для проникновения в Храм Ойя у меня был припасен другой наряд, который я на себя и напялил, приближаясь к поселку – самая настоящая и лично гремлином благословленная ряса служителя великого Ойельфифинелля. Вытащив из инвентаря лопату, я выставил ее вперед на манер корабельного тарана, и вонзился в толпу просителей, выстроившихся в очередь перед храмом. Поначалу люди пытались возмущаться, но потом сталкивались с моим взглядом и, вздрогнув, уступали дорогу.

Наверное, с тех пор как я принял сан темного инквизитора и обрел божественного покровителя в виде Нааму Бездонного, покровителя болот и трясин, что-то такое появилось в моем взгляде.

А может, выряженные в дорогие одежды купцы и успешные зачарователи просто не хотели прикасаться к перепачканному землей жрецу, угрожающе размахивающему лопатой, да еще и смердящего женскими духами так, что комары да мухи еще на подлете теряли сознание.

– Расступись, посторонись, не доведи до греха... Коли зашибу, так сам и отпою и закопаю... Пропустите заслуженного жреца, опаздываю на теологический диспут по вопросам веры и безверия, – надрывался я, – Доколе бездуховность и алчность будут править миром, погружая его в пучины греха?

На первый взгляд, я нес бессвязный бред, вот только благодаря жреческому достижению «Искушение верой», во время любых религиозных бесед у меня на 20% поднимается Красноречие и Харизма, так что пробивался я к храму не только при помощи лопаты и не самого приятного вида, но и силой слова.

– Эй, пропустите его! Бес, сюда давай! – это меня заметил и узнал один из жрецов.

Да, я такой. Как-никак Осквернитель собственной персоной, способный одним лишь прикосновением разрушать и лишать силы божественные алтари и храмы. Со мной лучше дружить. Собственно, именно из-за потенциала Осквернителя меня и отыскал бог-гремлин, и помог пройти весьма непростой путь, чтобы я смог получить это уникальное достижение. Так сказать, грубо воспользовался мной в личных целях. Впрочем, это оказалось очень выгодное для нас обоих сотрудничество, если только не считать того, что на меня объявили охоту жрецы двух крупнейших местных храмов.

– Привет. К алтарю? – уточнил жрец, пропуская меня в храм без очереди.

– Да, как обычно.

Стоило мне переступить порог храма, как тело мое окуталось мистическим сиянием:

Прочность языка восстановлена: 100/100.

Божество заметило мое вторжение в место силы и, судя по всему, Ой в хорошем расположении духа, что мне только на руку! А еще внутри храма предметы не изнашивались, включая мой язык.

Я положил лопату на алтарь и влил в него чуть-чуть Благодати из своих запасов.

– Благослови, покровитель мастеров, сей инструмент веры и вразумления!

– Бес, ну ты наглец! А где щедрые подношения, где земные поклоны? Хоть бы молитву какую захудалую срифмовал!

– И я тоже рад тебя видеть, Ой.

Он сидел прямо на алтаре, свесив ноги вниз и сжимая мою лопату.

Невысокое ушастое существо, выряженное в кожаные штаны и жилетку с десятками карманов. Зеленая мордочка с носом-кнопкой, широкой пастью, полной крохотных острых зубов и пятью глазами – все разные: один закрыт черной пиратской повязкой, другой – тонкой металлической сеткой, на третий одет какой-то оптический прибор, а на четвертом зеркальце, как у врача. В общем, типичный гремлин.

– Ну и чего прикажешь с ней делать?

Ойельфифинелль покрутил лопату в руках, попробовал ее на зуб, а потом... согнул, скрутив деревянный черенок спиралью!

– Мне бы зачаровать ее. И распрямить, – добавил я, глядя на манипуляции мастера-ломастера.

– Сейчас все сделаем в лучшем виде!

Ой поплевал на ладони – лопата в это время послушно висела перед ним прямо в воздухе – и закрыл глаза, что-то нашептывая себе под нос...

Пока гремлин мял и крутил мою лопату, меняя ее свойства, я вкратце обрисовал ему ситуацию в Холмогорье, ожидая услышать если не добрый совет, то хотя бы издевательскую насмешку в духе Ойя, но тот лишь молча протянул мне лопату.

Внешне та совсем не изменилась, зато по свойствам...

Хо-хо, теперь берегись меня, злобная Печенька!

– Спасибо тебе, Ой.

– Ты бы это... умылся что ли. Вроде бы жрец, представляешь своего бога, а выглядишь так, словно из болота выбрался.

– Вспомни, кто мой покровитель?

– Жаба зеленая, – сердито пробурчал тот, – Нет бы взять себе в покровители умного, умелого, адекватного, перспективного и...

– ...зеленого, – закончил я за него.

– Ладно, что там у тебя? Ты ведь не только за этим ко мне пришел?

– Мне бы это... портальчик...

– Слушай ты, мясо ходячее, я тебе бог или извозчик? Сколько уже можно на моем горбу кататься?

– Ну вот последний портал, который ты мне должен, и потрачу...

– Тьфу на тебя. Да чтобы я еще раз связался с бессмертными? Скоро в колесо меня засунете, чтобы эти ваши машины крутил без роздыху.

– Засунешь тебя, как же. Оно же через минуту развалится!

– Через секунду, – довольно хмыкнул гремлин, – Только, чур, уговор: гончарную мастерскую не ломать, а подвести под покровительство самого доброго в мире бога! Понимаешь, о ком я?

Разумеется, слова ушастого аукнулись мне очередным божественным заданием, наградой за выполнение которого стояла приписка рукой самого Ойя: «моя милость». Щедро, ничего не скажешь!

Я со вздохом достал карту, ткнул в нее пальцем и уже через десять секунд я стоял у ворот, за которыми раскинулось Холмогорье.

– Ну что, братцы-кролики, соскучились? – взвалил я лопату на плечо и зашагал прямо к гончарной мастерской, предварительно повесив на себя сразу две защиты: «Щит Веры» и «Воздушную стену».

Теперь я знал, куда иду и примерно – зачем. Все вопросы давно придуманы, осталось только выбить ответы на них. Через полчаса я был уже на месте. Несмотря на то, что уже можно было призвать Дохлю, жизнью питомца я решил не рисковать, а потому к мастерской подошел в гордом одиночестве и с лопатой наперевес – наверное, то еще зрелище!